– А Шаров, без труда догадавшийся, что его отца убила она, выследивший ее, узнавший настоящее ее имя и поставивший ей условия, поплатился точно так же, как и его отец. Отсюда можно предположить, что и Казарскому удалось выяснить о ней правду... Однако, ваше сиятельство, – он повернулся к ней лицом, – это предположения. Доказательств нету.

– Как это нету? – спорила Марго, она с огромным нежеланием отказывалась от облюбованных идей. – Все указывает на Оболенцеву. А намеки Вики, будто убийцы ее муж и Неверов – от досады. К тому же мужчина избрал бы настоящее оружие, которое вы давно распознали б.

– Указывает, – не спорил Зыбин. – А доказательств все одно нету. Кабы б она попалась нам ночью в известном наряде...

– Так надобно последить за ее домом.

– Да уж следят которую ночь, а Камелия не выходит.

– Пусть следят не по одиночке, а вдвоем, втроем. В ее доме не один выход, ускользает она, без сомнения, тихонько, чтоб из домашних никто не заметил. Неплохо бы прислугу допросить... за деньги! Я дам сколько потребуется.

– Последят, ваше сиятельство, последят. Однако даже наряд Камелии не даст гарантии, что убила Оболенцева.

– Как это? – удивилась Марго.

– Да вот так, – развел он пухлыми руками. – Вон и билетная девица Кислицына тоже обряжалась в Камелию, преследуя вполне понятные цели. Отчего ж не допустить, что и Оболенцева всего-то надумала воспользоваться образом панельной девицы?

– Зачем?

– А вернуть того же Неверова. Как я понял, Камелия встретилась ему неподалеку от его дома. Отвезли ее в особняк Оболенцевой, считай что с почестями. А более из означенного дома Камелия не выходила, но должна была, ибо после того случая убили Казарского. В ту ночь госпожа Оболенская была у Неверова, о чем доложили сыщики, поехала она к нему на извозчике.

Марго подивилась: Зыбин все держал в памяти, ничего не пропускал и выстраивал ловушки!

– Выходит, вы давно подозревали Надин? – спросила она.

– Вовсе нет. Но как только стало известно, что даже у господ популярна гулящая девица, я подумал, что и Долгополов мог соблазниться.

– Почему вы так подумали?

– Помилуйте, Маргарита Аристарховна, на скромную квартиру даму из благородных не пригласишь, а панельную девку в самый раз. Но коль скоро эта самая Камелия скрылась в особняке Оболенцевой, с Неверова, а также с самой Оболенцевой, глаз не спускали.

– Стало быть, все мои рассуждения никуда не годятся?

– Да нет же, Маргарита Аристарховна! – раздраженно воскликнул он, назвав ее второй раз по имени, а это означало признание ее заслуг. – В ваших рассуждениях есть логическая нить, но насколько она прочная – вопрос. Посему за Оболенцевой продолжат наблюдать. Кстати, разрешите подержать вашу булавку, я покажу ее анатому, уж он точно скажет, могла ли женщина убить ею.

– Конечно, покажите. А вы не хотите с Оболенцевой поговорить?

– Не хочу. Полагаю, господин Неверов поставил ее в известность, за какой надобностью я к нему приезжал.

– Ой, Виссарион Фомич, я теперь думаю, рано вы к нему наведались. Коль убивала Надин, то она сбежит, поверьте.

– Не сбежит, о том я позабочусь.

Анатом был немало удивлен предположительному орудию убийства. Но сравнив длину шпильки и длину канала раны, а потом подумав, вынес вердикт: женщине убить данным предметом по зубам, или по рукам – уж как угодно.

– Но мужчину убить женщине нелегко, тем более шляпной шпилькой, – сказала Марго, желавшая знать все тонкости из первых уст и приехавшая послушать анатома. – Женщина не обладает достаточной силой.

Казалось бы, она сама настаивала, что убийца женщина (мало того, конкретно Оболенцева) и вдруг противоположное заявление, озадачившее Виссариона Фомича. То ли ее сиятельство за ночь пересмотрела свою версию и готовилась удивить его новыми идеями, то ли растерлась, как терялись многие молодые приставы, столкнувшись со сложными делами. А ничуть не бывало! Просто Марго очень интересовало мнение анатома с его разъяснениями.

– Отнюдь, ваше сиятельство, – возразил тот. – Стержень крепкий и – главное – острый, шлифованный. Достаточно проткнуть одежду, а для этого действия сила не надобна, далее он войдет, как в масло. Почитай без усилий. А коль столкнется с ребром, то успешно соскользнет по нему и продолжит путь.

– Но замахнуться-то непременно нужно?

– Требуется не столько замахнуться, сколько решиться. Для женского полу это весьма затруднительно сделать, ибо предназначение у него другое: давать жизнь, а не отбирать.

– Стало быть, женщина все же не могла убить?

– Отчего же? – пожал он плечами. – Примеров немало, когда убивает женщина. Да вон Виссарион Фомич вам пускай расскажет, как он в прошлом году вел следствие. Женщина пришла в полицию с просьбой разыскать мужа, дескать, пропал бесследно. Вскоре его останки обнаружили у берега реки в мешке. Жена признала в трупе мужа, голосила у нас в мертвецкой. Виссарион Фомич, почитай, два месяца голову ломал над этим жестоким преступлением. И нашел доказательства, что она же и порешила мужа топором, расчленила его и кинула в реку. Так-то.

– Как ужасно, – поежилась Марго.

Выйдя от анатома, Виссарион Фомич вернул шпильку:

– Возьмите, Маргарита Аристарховна. По всей видимости, убили подобной штуковиной. Без вас анатом поведал, что это орудие как нельзя лучше подходит к смертельным ранам, которые нанесены убитым.

– И что теперь? – хотела знать его планы Марго.

– Обыск, Маргарита Аристарховна, обыск.

– У Оболенцевой? – ахнула она. – Представьте, какой будет скандал.

– Да не будет скандала. Мы ж не скажем, что ее подозреваем.

– А кого?

– Ту особу, которая вошла в ее дом в наряде Камелии, – хитро сощурился он. – Это же может быть и прислуга, а? Как раз самое время, ведь вчера я был у Неверова. А Оболенцева наверняка избавилась от наряда. Куда она его денет, а?

– Уж не знаю.

– А я знаю-с, – хихикнул он, но разом посерьезнел. – Вот и поглядим, что из этого выйдет.

– Ну, бог в помощь, – с жалостью глядя на него, вздохнула Марго. – Только Надин, Виссарион Фомич, жалобу на вас напишет.

– Не впервой мне жалобы читать, – отмахнулся он.

16

На оперативке приняли окончательное решение расположить засаду на протяжении всей улицы, где Ксюха встретила женщину с необычным ножом. Никто не осмеливался высказать мнение, что это пустая трата времени, ведь следовало использовать все шансы, если нет ни улик, ни мотивов, ни удобоваримых версий. Даже фоторобота нет. Ну, нет! Кроме ма-аленькой надежды.

Бедуину приказали под страхом закрытия бизнеса не вывозить девочек на Гуляевку, чтоб под ногами не путались. Три ночи подряд оперативники мерзли в закоулках, присматриваясь ко всем женщинам, очутившимся в это время суток на улице. Ни одна не вписывалась в образ коварной убийцы, прикидывающейся проституткой. Одновременно продолжались обычные для подобных дел работы: прощупывали знакомых и родственников убитых, искали причины вне основной версии, что иногда вело к истинным мотивам преступления, а заодно и к преступнику. Предполагаемые сроки, когда женщина выходила за новой машиной, прошли, она не объявилась. На четвертый день Ким Денисович вызвал Артема, у него имелись новости: