— Ты по телефону спрашивал: когда твой стажер приедет? А далеко ли ему добираться? Странный интерес к человеку, которого ты ни разу не видел. Вот с Олегом ты познакомился, но даже не вспомнил про него.
— Лева ездил с тобой в Бийск спасать Таню! — возразил дядя. — Я думал, ты именно так поймешь мой к нему интерес.
— А я поняла его правильно. И только благодаря этому Лев Валентинович сейчас в полном здравии сидит рядом со мной.
Упомянутый юноша при этих словах приосанился.
— Я знаю, как ты догадалась, что стажера хотят убить, — заявила Разгуляева. — Ты кормила его халвой, вот у тебя и сработал материнский инстинкт.
Лева обиженно шмыгнул носом, а Валецкий поспешно поправил главреда:
— Скорее сработала женская интуиция.
Тут Эдуард Кудрявцев, сидевший рядом с целителем, громко спросил:
— Я не очень хорошо разобрался: почему же третья часть книги не попала к этому человеку? — Он подбородком указал на Арсения Андреевича. — Раз он убил одного из людей депутата Судейского, то должен был забрать ее себе?
— Хотел, но не забрал, — подтвердила Марина. — Книга была совсем в другом месте. Доверенный человек депутата не принес ее на встречу. Эту часть книги помог возвратить Олег, — она показала рукой на Валецкого. — Если бы не он и его помощник Петя, вряд ли удалось получить ее назад.
— Спасибо вам и Пете. Я тронут, — тихо проговорил Егор Спиридонович, обращаясь к Валецкому.
Это было почти единственное, что он сказал за все время встречи. Однако Марина заметила, что чем дальше, тем беспокойнее становился целитель. В последние несколько минут он ерзал, складывал руки то так, то эдак, покашливал и косил глазом в окно. В его взгляде Марина заметила волнение. Отчего он разнервничался? Непонятно.
Желая успокоить его, она сказала:
— Вы не беспокойтесь. Книгу мы вам обязательно вернем. Валерия знает, как открыть сейф. Потерпите немного, хорошо?
Эти слова возымели действие, противоположное ожидаемому. Алеев повернулся к Кудрявцеву и странным голосом произнес:
— Мне хотят вернуть книгу.
— Ну… Очень хорошо, — ответил тот, растерянно глядя на него. Не понимал, в чем дело.
Алеев вздохнул и сложил руки на груди, свесив голову.
— Дядя Арсений, — с трудом выговорила Марина, — как вы узнали о том, что третья часть книги у Пети?
— Тебе в самом деле интересно? — равнодушно спросил тот.
Лицо его как-то померкло, потеряло краски и стало недобрым. Хотя еще четверть часа назад человек был как человек — очень даже приятный с виду. Но теперь эту приятность словно ветром сдуло.
— Я хочу во всем разобраться, — твердо сказала Марина.
— Кроме того, вам недурно попрактиковаться, — заметил Кудрявцев. — Скоро эту историю вам придется повторять и повторять.
— Еще чего, — повел плечом Арсений Андреевич. — Все было очень просто. Ваши любимые бандиты, ходившие за мной по пятам, едва не застали меня над трупом того типа, которому депутат доверял вести свои делишки. Я спрятался и услышал, как они сказали, что моя племянница отправилась в загородную резиденцию Судейского. Они следили за тобой, душа моя, — повернулся он к Марине. — Я сел им на хвост и благополучно добрался до места. Когда ваша теплая компания, заполучив депутатскую часть рукописи, отправилась в офис, за вами поехали бандиты, а за ними — я. Ты с молодым человеком по дороге вышла, на мое счастье. А бандиты застряли в пути. Вот так и получилось, что в офис приехал ваш Петя, с которым я оказался один на один.
— Но книга тебе не досталась! — мстительно заметила Таня. Она уже немного поплакала и теперь сидела с красным носом.
— Откуда я знал, что этот умник оставит ее в машине? — пожал плечами Арсений Андреевич. — Он вышел, нагруженный сумками, и умудрился оставить без присмотра такую ценную вещь! Я бы на его месте сразу схватился за книгу, а он… В общем, когда я полез в сумки, там оказалась аппаратура. И ничего похожего на раритет. Я бросился вниз, но машины тоже на месте не было!
— Тебе не повезло, ее забрал эвакуатор, — горько усмехнулась Марина. — Власти столицы заботятся о том, чтобы автомобили стояли на улицах города где положено.
— Ирония судьбы.
— Ты оставил Петю истекать кровью!
— Разумеется, оставил. Я решил, что убил его. Он сопротивлялся, надо отдать ему должное.
Валецкий стиснул кулаки и засунул их в карманы штанов, чтобы не пустить их в ход. Перед ними — расчетливый убийца, спокойно рассуждающий о том, кого он убил, кого не убил. Парадоксальная реакция! Почему он не боится? Не бьется в истерике? В самом начале он попытался давить на жалость, но потом понял, что ничего не получится. На что он надеется теперь?
Через минуту Олег получил ответ на свои вопросы. Арсений Андреевич поднялся на ноги, покачался с пятки на носок и громко произнес:
— С вами было очень интересно, но я решил, что ничего позитивного наша беседа не принесет. Мы не договоримся.
— А вы всерьез на что-то рассчитывали? — спросила Разгуляева, похлопав себя по карманам и сообщив в сторону:
— Курить хочется.
— Да, я рассчитывал. Надеялся, что мои племянницы вспомнят, сколько я делал добра… Для всех… Для каждого из Старостиных… Меньше всего я думал о собственной выгоде… Фальшивый голландец! Ну и что? Я кого-то этим сильно оскорбил? Ну, висел он на стене, весь из себя фальшивый! Вам от этого было горячо или холодно?
— Он уводит нас в сторону, — предупредила Разгуляева. — Давайте позвоним в милицию, и дело с концом. По-моему, уже давно пора.
— Никто никуда звонить не будет, — заявил Арсений Андреевич и одним ловким движением достал откуда-то пистолет.
Пистолет был небольшим, но каким-то тупорылым и очень страшным. Марина и ахнуть не успела, как оказалась за спиной Валецкого. Он мгновенно соскользнул с табуретки и загородил ее своим телом. К сожалению, у остальных присутствующих не было собственного Валецкого, поэтому люди замерли в самых причудливых позах. Таня боялась вздохнуть. После того как бандиты вытащили ее с турбазы, при всяком стрессе ее сердце принималось колотиться как бешеное. Вот и сейчас, кроме его стука, она уже почти ничего не слышала.
— Я приказываю вам оставаться на местах, — продолжал Арсений Андреевич тоном заправского диктатора. — И сидеть тихо до тех пор, пока я не уйду. Потом можете делать все, что душе угодно.
Лев Валентинович кусал губы. Надо же быть таким растяпой! У него на мобильном телефоне есть «тревожная» кнопка, которой он уже один раз с таким успехом воспользовался, а сейчас… Он позволил батарее разрядиться! Тупица, болван, дуболом!