Несмотря на относительную технологическую отсталость, Грейсон на протяжении многих веков оставался космической державой. Правда, особыми успехами в освоении межзвездных пространств грейсонцы похвастаться не могли. Им удалось (с большим трудом) организовать депортацию потерпевших поражение в гражданской войне Истинных в соседнюю звездную систему, но Эндикотт отделяло от звезды Ельцина всего четыре световых года, да и эта акция потребовала напряжения всех планетарных ресурсов. Перемещение десяти тысяч непримиримых мятежников затормозило космические программы Грейсона лет на пятьдесят, но то был единственный способ убрать их с планеты и установить в государстве прочный мир. Во всяком случае, Бенджамин Четвертый и его правительство приняли такое решение и сумели провести его в жизнь.
Правда, это произошло шестьсот лет назад. С тех пор, несмотря на взлеты и падения (в том числе один восьмилетний период, когда три Протектора, последовательно сменившие друг друга, пытались навязать Конклаву Землевладельцев «практичную», а по сути неолуддистскую политику сосредоточенности на планетарных проблемах и отказа от безграничных возможностей космоса), грейсонское присутствие в космическом пространстве значительно расширилось. К тому времени, когда их мир вступил в Мантикорский альянс, грейсонская космическая инфраструктура, пусть более примитивная, нежели инфраструктура Звездного Королевства, и базирующаяся на субсветовых технологиях, была сопоставима по масштабам с Мантикорой-А. При этом грейсонцы задействовали несравненно большие людские ресурсы: они имели собственное представление о том, как вести дела, и во многих случаях предпочитали квалифицированный и ответственный персонал бездушной, капризной автоматике.
– Прошу прощения, Гранд-адмирал, – неожиданно с заинтересованным видом заговорил Капарелли, – но... Что это?
Он подался вперед, почти прижавшись носом к бронепласту, и указал на почти достроенный корпус. Мэтьюс кивнул.
– Да, это эквивалент вашего класса «Медуза», – подтвердил он с горделивой, отцовской улыбкой.
– Дьявольщина, это невозможно! Как вы ухитрились запустить этот проект в производство так быстро? – спросил Капарелли.
– Ну, в то время, когда проект только начинался, некоторые сотрудники нашего бюро кораблестроения были откомандированы в Звездное Королевство в связи с внедрением новых компенсаторов и разработкой новых легких атакующих кораблей. Кое-кого из них, включая брата Протектора, лорда Мэйхью, ваш департамент кораблестроения привлек к работе над «Медузой». В результате первые рабочие чертежи мы получили одновременно с вами, ну и... – Он пожал плечами.
– Но ведь само проектирование завершилось всего тринадцать месяцев назад! – воскликнул Капарелли.
– Верно, сэр. А с момента закладки этого корабля прошло двенадцать. Он будет готов к первому рейсу через два месяца, а остальные девять – месяца через два-три после него.
Капарелли открыл было рот, но смолчал и лишь смерил Белую Гавань сердитым взглядом, который граф встретил с мягкой улыбкой. Он отправил в Адмиралтейство соответствующий доклад почти девять месяцев назад, но, похоже, до сэра Томаса его депеша не дошла. Однако вины адмирала Александера в том не было, да и сэру Томасу следовало бы в первую очередь порадоваться впечатляющим достижениям союзников. Придя к такому выводу, граф вернулся к своим размышлениям о различиях между грейсонским и мантикорским взглядами на кораблестроение.
Наиболее существенное различие, рассуждал он (в то время как бот приближался к строящемуся кораблю, а Мэтьюс давал необходимые пояснения), заключается в том, что грейсонские верфи менее централизованы. Звездное Королевство традиционно предпочитало концентрировать производственные мощности на гигантских базах со сложными, разветвленными, высокотехнологичными системами поддержки. Грейсон, напротив, практиковал рассредоточение. Конечно, отчасти это тоже было традицией, связанной с относительной примитивностью использовавшихся до вступления в Альянс технологий и высокой долей ручного труда. Действительно, задействованные на строительстве грейсонских кораблей огромные массы людей было разумнее распределить по разным объектам, чем собирать в одном месте, создавая тем самым дополнительные проблемы в сфере жизнеобеспечения и утилизации отходов. Уж в чем не испытывала нехватки любая звездная система, так это в свободном пространстве.
И хотя теперь грейсонцы получили доступ к новейшим технологиям, желания перенять мантикорскую модель у них не возникло. И не только в силу привычки: как выяснил Белая Гавань, здешний способ оказался дешевле, как в финансовом смысле, так и в смысле затрат времени на закладку корабля.
Грейсонцы обходились без космических доков и многого другого: они просто доставляли строительные материалы в подходящий участок пространства, находящийся в пределах досягаемости от одного из расположенных на астероидах добывающих центров, устанавливали в вакууме леса (простейшую конструкцию, не позволяющую отдельным элементам разлетаться) и приступали к сборке. Подобный метод практиковался на заре эры Расселения, когда звездные корабли собирали на орбитах Старой Земли или Марса. Он был стар, но себя оправдывал.
Разумеется, у него имелись и минусы. Грейсонцы здорово экономили на нулевом цикле, однако производительность их верфей в пересчете на человеко-час достигала лишь восьмидесяти процентов мантикорской. Казалось бы, разница не так уж велика, однако в военное кораблестроение вкладывались миллиарды миллиардов долларов, и даже крохотная вилка в цене выливалась в итоге в колоссальные суммы.
К тому же рассредоточенные сборочные пункты было труднее охранять, а стало быть, в отличие от верфей Звездного Королевства, находившихся в сердце мантикорской фортификационной системы, они были более уязвимы для внезапного удара хевов. С точки зрения обороны, «Ворону» приходилось полагаться только на мобильные силы звездной системы, и недостроенные корпуса легко могли быть уничтожены всяким, кто сумел бы приблизиться на дистанцию ракетного удара. Правда, до сих пор грейсонцам удавалось не подпускать хевов к орбитальным стапелям, а низкая производительность вполне компенсировалась избытком рабочей силы.
– Зрелище более чем впечатляющее, Гранд-адмирал, – искренне сказал Капарелли. – И впечатляет не только то, что вы успели запустили новый проект в производство, пока мы продолжали спорить, строить эту громадину или нет. – Больше всего меня поразили, – он указал на иллюминатор, – масштабы и энтузиазм. Мне в жизни не случалось видеть, чтобы на строительстве одного корабля работало стол ко народу.
– Сэр Томас, – отозвался Мэтьюс, – у нас, собственно, нет иного выхода. Уровня автоматизации, обычного для Звездного Королевства, мы еще не достигли, но зато в нашем распоряжении имеется многочисленный квалифицированный персонал. Этому, в известном смысле, мы должны быть благодарны нашей недавней отсталости.
Вопрошающе подняв бровь, Капарелли повернулся к адмиралу Александеру.
– На прошлой неделе, когда я собирался лететь сюда Люсьен Кортес что-то такое говорил мне, но я не успел переговорить с ним подробно, – признался Первый космос-лорд.