Book.

Иккинг поплелся в Парадный Зал. Остолопы провели там всю ночь, потому что погода не благоприятствовала стоянке под открытым небом.

По дороге он столкнулся с Рыбьеногом. Тот, казалось, спал не лучше Иккинга. Очки на нем сидели наперекосяк.

— Что случилось? — спросил Иккинг.

Рыбьеног пожал плечами.

— Где Страхкорова? — спросил Иккинг.

Рыбьеног опять пожал плечами.

Иккинг обвел глазами толпу, стягивавшуюся ко входу в Парадный Зал, и заметил, что в ней нет ни одного домашнего дракона. Обычно они крутились возле своих хозяев, порыкивал и переругиваясь друг с другом. В их отсутствии было что-то зловещее…

Больше никто этого не замечал. В воздухе стоял возбужденный галдеж, могучие викинги распихивали друг друга локтями, прокладывая себе дорогу в Парадный Зал. Не всем хватило места внутри, у входа скопилась шумная толпа недовольных варваров…

Стоик Обширный призвал собравшихся к тишине.

— Я собрал вас здесь, — прогудел Великий Вождь, — потому что у нас возникла проблема. На Длинном Пляже сидит довольно большой Дракон.

Толпа разочарованно загудела. Все надеялись на более серьезные неприятности.

Пирамидон облек всеобщее недовольство в слова.

— Большие Барабаны принято пускать в дело только во времена по-настоящему смертельных опасностей, — заявил он. — А ты созвал нас в этот чудовищно ранний час (Пирамидон не выспался — он спал на каменном полу в Парадном Зале, подложив под голову шлем вместо подушки) из-за какого-то жалкого ДРАКОНА? Надеюсь, Стоик, ты не теряешь былую хватку, — усмехнулся он, надеясь, что тот теряет.

— Это не обычный Дракон, — сказал Стоик. — Этот дракон ОГРОМНЫЙ. Колоссальный. Несусветный. Я таких никогда раньше не видывал. Не Дракон, а целая гора.

Викинги никогда не видели драконов величиной с гору и поэтому особо не испугались. Они испокон веков привыкли повелевать драконами.

— Этого Дракона, — продолжал Стоик, — нужно, конечно, прогнать. Но он очень большой. Что делать, Старый Сморчок? Ты главный мыслитель нашего Племени.

— Ты мне льстишь, Стоик, — сказал Старый Сморчок, которого всё происходящее, казалось, забавляло. — Судя по твоему описанию, это Моредраконус Гигантикус Максимус, к тому же необычайно крупная особь. Очень жестокий, очень умный и с хорошим аппетитом. Но моя область — ранняя исландская поэзия, а не крупные рептилии. Вот профессор Дряблинг — самый большой среди викингов эксперт по драконам. Может, стоит проконсультироваться с его книгой?

— Ну конечно же! — воскликнул Стоик. — «Как приручить дракона», если не ошибаюсь? Сдается мне, Брехун Крикливый когда-то стибрил эту книгу из Остолопской Публичной Библиотеки… — Он покосился на Пирамидона.

— Это оскорбление! — загудел Пирамидон. — Эта книга — собственность Безжалостных Остолопов! Я требую вернуть ее сию же секунду, а не то я объявлю вам войну!

— Да брось ты, Пирамидон, — отмахнулся Стоик. — Чего еще ждать от таких беспомощных библиотекарей, как у тебя?

Мятый Косматый Библиотекарь залился нежно-розовой краской, и его душа ушла в пятки ботинок тридцать шестого размера.

— Толстопуз, подай-ка мне книгу, она у камина, — приказал Стоик.

Толстопуз протянул длинную, как щупальце осьминога, руку и достал книгу с полки. Он швырнул ее через головы толпы, и Стоик Обширный (под бурные аплодисменты зала!) ловко поймал ее. Моральный дух зрителей был высок! Стоик раскланялся и протянул книгу Брехуну.

— БРЕ-ХУН, БРЕ-ХУН, БРЕ-ХУН! — скандировала толпа (вернее, ее Хулиганская часть). Для Брехуна настал звездный час. В трудную минуту народу нужен Герой, а он всегда знал, что годится для этой роли. Он раздул грудь от сознания собственной важности.

— О, ничего особенного, — скромно прогудел он. — Обыкновенное небольшое ограбление… Просто чтобы сохранить форму…

И прочистил горло.

— Тс-с-с, — зашипела толпа, как клубок морских змей.

— «Как приручить дракона», — торжественно зачитал Брехун.

И помолчал

— «ОРИТЕ НА НЕГО».

И снова молчание.

— А что дальше? — робко спросил Стоик — Орите на него, и?..

— И всё, — сказал Брехун. — ОРИТЕ НА НЕГО.

— В этой книге ничего не говорится конкретно о Моредраконусах Гигантикусах Махимусах? — спросил Стоик.

Брехун снова перелистал книгу.

— Ничего, — ответил он. — Только о том, чтобы орать.

— Гм, — протянул Стоик. — Не густо. Никогда раньше не замечал, что эта книга такая короткая. Короткая, но по существу, — торопливо добавил он. — Совсем как мы, викинги. Спасибо Тору, что у нас есть такие эксперты. Значит, — повелительно, как и подобает Вождю, продолжил Стоик, — поскольку этот Дракон очень крупный…

— Огромный, — радостно перебил его Старый Сморчок. — Гигантский. Колоссальный. В пять раз больше Большого Синего Кита.

— Да, спасибо за уточнение, Старый Сморчок, — поблагодарил Стоик. — Поскольку он, несомненно, довольно велик, то и орать нужно погромче. Предлагаю всем выйти на обрыв и одновременно заорать.

— А что мы будем орать? — спросил Толстопуз.

— Что-нибудь короткое, но по существу. Например, ПОШЕЛ ВОН, — ответил Стоик.

* * *

Племена Безжалостных Остолопов и Лохматых Хулиганов столпились на краю обрыва, нависавшего над Длинным Пляжем, и с высоты взирали на необычайно громадного Дракона, который растянулся на песке и, с наслаждением причмокивая, доедал последние остатки своего менее удачливого собрата. Трудно было поверить, что эта махина — живая, и даже когда вы видели, как она шевелится, то спрашивали себя, что это — землетрясение или зрительный обман.

Да, бывают случаи, когда размер всё-таки имеет значение, подумал про себя Иккинг. И это — как раз такой случай.

Как я уже говорил, драконы — существа тщеславные, жестокие и аморальные. С этим еще можно мириться, когда они намного мельче тебя. Но когда гнусная драконья душонка вложена в существо величиной с гору, как с ним совладать?

Брехун Крикливый, как самый уважаемый крикун, выступил вперед, чтобы руководить общим воплем. Его грудь раздувалась от гордости.

— Раз… два… три…

Четыре сотни викингов в один голос заорали:

— ПОШЕЛ ВОН! — и для убедительности добавили Боевой Клич Викингов.

Если кто не знает. Боевой Клич Викингов призван леденить кровь в жилах врагов. Этот грозный, электризующий вопль начинается с кровожадного рыка хищников, затем переходит в полный ужаса визг их жертвы и заканчивается тошнотворно-реалистическим бульканьем, когда жертва захлебывается собственной кровью. Этот звук и при хорошей погоде способен напугать всякого, ну а когда, ну а когда его хором орут четыре сотни варваров в восемь часов утра, то даже сам могучий Тор роняет свой молот и плачет от страха, как младенец.