— Он продается без рецепта, но как и многие другие препараты, в больших количествах может стать смертельным ядом. Особенно для человека со слабой сердечно-сосудистой системой.
— А что, Андрей Иванович лечил сердце?
— Ему нужно было лечить сердце, а он все мальчика из себя изображал! — продолжала выговаривать покойнику Тамара. — Прости, Мариш, но разве мало я сил положила на его уговоры?
— Уб-уб-уб… Убийство, — напомнил из своего угла Белкин.
Он сидел прямо, не касаясь спинки кресла, и руки держал скрещенными на животе. Поза, прямо скажем, не слишком удобная. Кудесников про себя решил, что Белкин объелся пончиков.
— При себе у Андрюши ничего не нашли, никаких лекарств. Врачи говорят, что таблетки он проглотил вместе с кофе.
— Вероятно, перед тем, как спустился в метро? — уточнил Арсений.
— Это невозможно, — тотчас заметила Тамара. — Мы с Маришкой консультировались у знакомого врача. Реакция следует очень быстро. Он должен был выпить смертельную дозу прямо там, на станции. Иначе и быть не может.
— У нас что, в метро теперь продают кофе? — поинтересовалась Фаина и, заметив, какими глазами все на нее смотрят, высокомерно объяснила: — Я же передвигаюсь на машине. Сто лет не спускалась в этот… подземный ад.
Выдав богатую метафору, Фаина достала из пачки очередную сигарету и прикурила. Кудесников давно уже ломал голову над тем, почему Тамара назвала тетку надеждой и опорой. Скорее всего, она просто повторила ее собственные слова. На самом деле от надежды и опоры было мало толку. Больше всего вокруг Марины кружил Стас Елагин. Проявлял заботу, поддерживал, успокаивал. Несмотря на это, она постоянно поворачивала голову и бросала тревожный взгляд на Белкина, явно проверяя, на месте ли он. Арсения это страшно озадачивало. Несколько раз он пытался посмотреть на напарника другими глазами и оценить его мужскую привлекательность. В конце концов он на это дело плюнул, решив, что на месте женщины был бы безоговорочно разочарован.
— Итак, — вернулся он к главной теме дня, — милиция немедленно взялась за Марину. Что вполне естественно.
— Они выяснили, что муж незадолго до своей кончины потребовал развода, — мрачно сказала Тамара, в очередной раз засунув прядь за ухо. Прядь уже лоснилась от постоянного разглаживания и выглядела ненатурально.
— Откуда?
— Так она сама сказала! — с иронией обронила любезная тетка, ткнув сигаретой в сторону безутешной племянницы.
— И у нее не было алиби, как я понимаю, — вздохнул Кудесников. — Вашего мужа убивали, пока вы бегали по бульвару от памятника к памятнику.
— Ну откуда они могли знать! — неожиданно вмешался Стас Елагин.
Кудесников промолчал, хотя мог бы возразить, что две умные сестры вполне могли прикончить одного доверчивого бухгалтера. У Марины был мотив, а Тамара ей помогала.
— Они заставили меня дать подписку о невыезде, — созналась Марина, выпятив губу. Так она, видно, пыталась остановить очередной поток слез.
— Да? — нейтральным тоном пробормотал Кудесников.
— Маришка такого дурака сваляла! — снова вмешалась Тамара. — Сюда пришел какой-то тип — не то оперативник, не то дознаватель — кто их там разберет. И пока вел беседу, бродил мимо книжного шкафа. Достал с полки медицинский справочник, открыл на той странице, где торчала закладка, и нашел описание действия того самого препарата… Да там еще все подчеркнуто. Не то чтобы улика, но…
— Это незаконно! — первым возмутился Стас Елагин. Было заметно, что он волнуется и нервничает.
— Он у меня разрешения спросил, — простонала Марина. — Я и разрешила! Я этот справочник никогда в глаза не видела! Чего мне было опасаться?
— Откуда же он взялся? — гнул свое Стас. — Книги сами в дом не приходят, Маришенька.
Поскольку никто не собирался отвечать, Арсений подал голос:
— Во-первых, его мог принести Андрей Иванович. Во-вторых, если я не ошибаюсь, замок на входной двери квартиры недавно был взломан? И вы сказали, что ничего из дому не пропало, верно? Так, может быть, что-то, наоборот, появилось, а?
— Кто-то принес сюда этот самый справочник и спрятал среди других книг?
— Убийца, — будничным тоном ответил Кудесников. — Кто же еще? Если бы милиция не нашла справочник случайно, следователь наверняка получил бы анонимный звонок или записку. Выходит, все это было спланировано заранее. Вашего мужа действительно убили.
— Арсений, и что же мне теперь делать? — спросила Марина испуганным тоном.
Неожиданно из угла комнаты раздался голос забытого Белкина.
— М-мы най-най-найдем уб-убийцу! — заявил он, вскочив на ноги.
От его пафоса у Кудесникова свело скулы. Он хотел припечатать напарничка вопросом: «А где ты был, когда убивали Папаскина? Пончики жрал? Должен был глаз с него не спускать!» Однако увидел, с какой надеждой поглядела на Белкина Марина, и сдержал свой порыв.
— Вот с чего мы начнем, — сказал он вместо этого. — Дадим от имени вдовы объявление в газетах следующего содержания: «Такого-то числа в такое-то время на такой-то станции метро мужчина почувствовал себя плохо. Вызванные врачи отвезли его в больницу. Свидетелей данного происшествия просьба связаться с Мариной Папаскиной. Телефон прилагается. За полезные сведения вознаграждение гарантируется».
— Значит, ты его просто потерял из виду? — в десятый раз спрашивал Кудесников, посыпая омлет луком.
— Д-да, — подтвердил Белкин, следя за его действиями примерно как Мерседес, сильно оживлявшийся в те минуты, когда мыли его миску, чтобы наложить в нее очередную порцию еды.
Вообще-то Белкин сразу предложил свою помощь на кухне, заверив хозяина, что готовит отменно, но тот ему не поверил и лично взбил в миске яйца с молоком.
— То есть ты думал, что Папаскин в офисе, и поэтому все утро болтался поблизости? И в час дня тоже? А он в это время уже ехал в метро на роковую встречу.
— Д-да, — снова подтвердил тот и, схватив вилку, взял ее наизготовку.
Он все время хотел есть, и в этом они с котом были очень схожи. Правда, кот жил здесь на полном пансионе, а Белкин обещал покупать продукты. Если ему на время расследования позволят остаться здесь. Кудесников еще не решил, позволит или не позволит. Но еще на одну ночевку дал «добро».
— Слушай, а ты был женат? — набрался наглости и спросил он.
— Н-нет, — быстро ответил Белкин, принимаясь за еду.
От омлета шел душистый пар, и прежде чем положить кусок в рот, он накалывал его на вилку и вдумчиво обнюхивал.