— Я… — Я прикусила губу, пытаясь сообразить, как задать свой вопрос Пердите, не обидев ее. — Мне говорили, что ты у него работала?
Она вздернула подбородок:
— Да, работала, но это не означает, что я не замечала его недостатков. С помощью темных сил он причинял вред не только людям из Мира иного, но и Богине, и даже самой природе. — Она быстро взглянула на взволнованную Офелию. — Вот почему я согласилась на это место. Мы надеялись, что сможем вернуть Венецианца к свету, но он… — Губы ее скривились.
— Он высмеял ее и отверг ее предложение обратить его в Древнюю Религию, — прошептала Офелия, положив руку на ладонь сестры и стискивая ее. — Он был безнравственным человеком, Перди, но его уже нет в живых. Он заплатит за свои прегрешения. Богиня позаботится об этом.
— Да, — ответила Пердита, успокаиваясь. Она остановила на мне взгляд голубых глаз. — Он был очень плохим человеком, но он больше не станет осквернять Париж своим присутствием. Воля Богини исполнена, и то же самое произойдет с каждым членом Мира иного, который игнорирует Тропу Истины и отдается во власть темных сил.
Меня сильно встревожил подобный поворот разговора, ведь под столом лежал вызванный мною демон, положив свою здоровенную лохматую задницу на мою левую ногу.
— Э-э-э… да, — ответила я, стараясь сохранять нейтральный тон.
Я не хотела обсуждать эти вопросы. Джим, которому я велела хранить молчание, чтобы избавить его от искушения отпустить какое-нибудь сварливое замечание в присутствии сестер, выпучил глаза. Я судорожно искала какую-нибудь менее опасную тему для беседы.
— Эшлинг нужно провести один ритуал, — сообщила Офелия и спасла меня тем самым от банального вроде погоды. — Я сказала ей, что сначала ты дола очистить рабочую комнату.
— Я не хочу причинять вам беспокойство, — быстро вставила я. — Если у вас найдется какое-нибудь тихо помещение, где я могла бы…
— Мы совершаем магические ритуалы только в рабочей комнате, — ответила Пердита, бросив на сестру многозначительный взгляд. — И всегда очищаем ее перед этим.
Офелия улыбнулась мне, добавив:
— Это совсем не трудно для нас, не волнуйся. Перди обожает это занятие. Ей нравится запах благовоний.
— Лучше всего подходят кедровые, — подтвердила Пердита, пристально посмотрела на Офелию, затем повернулась ко мне. — А какой ритуал ты собралась водить?
Черт! Я надеялась, что мне не придется им об этом рассказывать, но решила, что скрывать правду нехорошо. Однако я подозревала, что, если я открою все, они будут против. Значит, нужно было представить вызов демона таким образом, чтобы он вписывался в их лигиозные представления.
— Я ищу доказательства вины убийцы, — медленно произнесла я. — Мне пришла в голову идея вызвать существо, которое может предоставить мне информацию, допросить его и представить улики в полицию. Поймите, я намереваюсь предпринять этот отчаянный шаг только ради торжества справедливости. Я не часто провожу подобные ритуалы, но уверена, что смерти мадам Довиль и Венецианца требуют отмщения, что человек, ответственный за них, должен быть наказан.
— Вызвать существо? — подозрительно переспросила Пердита.
Офелия охнула, и глаза ее превратились в голубые блюдца.
— Ты говоришь о демоне? Ты хочешь вызвать демона сюда, в наше жилище?
Я кивнула, изобразив уверенную, как мне показалось, улыбку:
— Я знаю, что это противоречит вашей религии, но вы должны понять одну вещь. Единственный путь получения информации, которую я могу сообщить полиции, — это допросить демона, являвшегося орудием убийства. Я вам клянусь, что постараюсь проделать все как можно быстрее и обязательно проведу после этого все очистительные ритуалы, какие потребуются.
Офелия и Пердита обменялись странными взглядами, затем снова повернулись ко мне. Офелия приподняла бровь. Пердита нахмурилась, и я уже решила, что она откажет мне, но она пожала плечами:
— Ну хорошо, можешь вызывать демона, но мы Должны присутствовать при этом. Ведь ты знаешь, у нас есть обязательства перед Богиней.
Я испустила беззвучный вздох облегчения. Я была не в восторге от их присутствия при допросе демона, потому что тогда они узнают, что Дрейк убил тех людей, но рано или поздно это все равно вышло бы наружу. Пусть они услышат об этом первыми.
— Хорошо, нет проблем.
— Значит, завтра! — воскликнула Офелия, радостно захлопав в ладони. — Как это интересно! Я никогда не видела, как Страж вызывает демона.
— Не жди слишком многого, — слабо улыбнулась я. — Это не очень впечатляющее зрелище.
Джим перекатился на спину, выставив на всеобщее обозрение свое брюхо.
— О, как замечательно, твой щеночек хочет, чтобы ему почесали брюшко! — просюсюкала Офелия, опускаясь на пол, чтобы почесать Джима.
Пердита оценивающе смотрела на меня, пока ее сестра возилась с Джимом (этот жалкий актеришка откровенно наслаждался ее вниманием), затем наконец опустилась на симпатичную розовую кушетку.
— Тебе много раз приходилось вызывать демонов в качестве Стража?
— Да не очень, — ответила я, притворяясь, что все мое внимание приковано к Офелии и Джиму.
— Меня всегда удивляло, как много Стражей недооценивают Древнюю Религию. Я бы с радостью стала твоей наставницей. Ты наверняка оскорбила Богиню своими действиями в качестве Стража. Умиротворив ее, ты обеспечишь себе место в Летних Землях.
— Э-э-э… В Летних Землях?
Пердита широко улыбнулась, отчего мне стало совсем не по себе. В ее глазах горел какой-то фанатичный огонь.
— Вы называете это место раем.
— Ах, ну хорошо. Конечно, все это звучит замечательно, и я хотела бы узнать побольше о викке, но сейчас мне прежде всего нужно как-то прояснить все это дело с убийством, а потом я должна ехать домой. Мой дядя ужасно зол на меня…
— «Брось камень ты в речные пенные пороги, И истину тебе откроют боги». Это отрывок из «Вик-длнского кредо», наставления, которое руководит нашей жизнью. Если ты последуешь ему, это изменит твою судьбу, Страж.
— Очень заманчиво, но…
— «Ты должен помнить данный нам закон: / Воздаст нам за грехи и добродетель он», — процитировала она.
И так далее. Я прослушала речь насчет того, как грешен человек, связавшийся с темными духами, все это время размышляя о бездушном демоне, который то катался по полу, чтобы Офелия чесала ему брюхо, то клянчил еду на кухне. К вечеру я уже устала от монолога Пердиты, потому что сама вынуждена была держать язык за зубами. Я пожаловалась на головную боль, что было чистой правдой, и сбежала в свою комнату в сопровождении Джима. К своему удивлению, я тут же задремала, а когда проснулась, уже стемнело.
Когда Офелия разбудила меня, я чувствовала себя бодро и уже решила, что мне делать дальше.