– Вы мне очень нравитесь…
Я поперхнулась остатками кофе, хотя эта фраза была куда невиннее той, что он сказал Бо. Ну… про то, что я его женщина, что, безусловно, очень сомнительно. Я непроизвольно положила руку на декольте, дабы под вырез пиджака опять не забрался странный юркий зверек, которого так ловко умеет запускать Георгий Далматов. К тому же я договаривалась с Мариной, орудием мести которой являюсь, что флиртовать стану с Бо. С другой стороны, пора добавить в роман, который, может, все же и выйдет из-под моего пера в результате всех этих событий, некоторой интриги. Так сказать, подтолкнуть сюжет в нужном направлении. И я подтолкнула, заявив:
– А мне нравится Бо!
Георгий, не дрогнув ни одной выпуклостью своего выразительного лица, ответил:
– Бо нравится всем женщинам, и в этом его минус.
– Почему? Он не глуп и очень красив. А в красоте одни плюсы!
– Богдану трудно остановить свой выбор на одной. Кругом столько прехорошеньких женщин. Только протяни руку, и любая из них – твоя, поскольку ты молод и красив. Разве вы хотите стать одной из многих?
– Вы даже не допускаете мысли, что я могу стать для него единственной?!
– Не допускаю, – жестко ответил он. И в этом ответе мне явственно услышалось: «Не допущу!»
– Тогда я предлагаю вам пари на предмет того, что я непременно стану единственной женщиной Бо! – раздухарилась вдруг я.
– Но ведь я стану чинить вам препятствия! – Далматов неприятно хмыкнул.
– Это допустимо! – согласилась я. – И даже нужно! Что может быть интереснее, чем заполучить мужчину, преодолевая препятствия!
– Но я при этом стану пытаться вас переориентировать!
– То есть?!
– Я буду продолжать за вами ухаживать. Главное, чтобы вы соглашались на встречи и с Бо, и со мной. Идет?
– Ну… только в том случае, если с вашей стороны не будет никаких… сексуальных домогательств! – выпалила я. (О, прощайте, постельные сцены романов, окрашенные новыми тонами!)
– Мне кажется, что в этом плане я легко вырвал бы победу у него из рук, но вы правы: чем больше препятствий, тем желаннее приз! А приз – вы!
– Ну… это в том случае, если победите вы. Если победа будет за мной, приз получу я – Богдана Далматова.
– Бо – не приз. Если я проиграю, то через некоторое время вы убедитесь в том, что и ваша победа есть поражение.
– Вы так не любите брата?
– Напротив. Я его очень люблю. Пожалуй, даже излишне. Как родитель увечное дитя!
– Да что же такого увечного в Бо? – изумилась я. Кроме некоторой мягкотелости, я пока не заметила за ним никаких недостатков.
– Пусть это тоже входит в условия пари. Вы все узнаете сами. Я не стану вам подсказывать и давать правильное направление. Я же заинтересованное лицо!
Мне оставалось только кивнуть, а в комнате снова повисла тяжелая тишина, которую опять первым нарушил Георгий:
– Расскажите мне что-нибудь о себе. Я ведь знаю только то, что вы работаете в детском журнале. Вы кто? Редактор? Или заведуете каким-нибудь разделом, например, сказками? Или стихами? Я в этом ничего не понимаю…
Я в этом тоже понимала мало. Кто его знает, какие должности существуют в детском журнале… Пожалуй, стоит согласиться на заведование сказками, что я Георгию и выдала сквозь зубы. Мне было несколько не по себе. Приходилось на ходу сочинять себе биографию, да еще отличную от той, что я втюхивала Бо. Как бы потом со своих придумок не сбиться! А чего, собственно, сбиваться? Или я не писательница? Могу ведь держать в мозгу до двадцати персонажей одновременно со всеми особенностями их существования и сложными взаимоотношениями. А я сейчас и есть персонаж! Полностью придуманный! С чуть раздвоившейся биографией! Ничего, запомнить нетрудно! Посмотрим, кстати, легко ли живется персонажу, жизнью которого распоряжается «чужой дядя»!
– Вам… – начал Георгий, но я не удосужилась дождаться вопроса целиком. Я уже жила жизнью «персонажа», а потому ответила:
– Мне тридцать лет. – Почему бы не убавить себе возраст, ежели чистый тридцатник для сюжета предпочтительней. Семейное положение тоже можно подкорректировать для дела. – И я не замужем, если это вас интересует.
– Почему? Развелись?
– Нет… Мой муж был сильно болен и… в общем… он умер… Детей нет… Когда муж болеет, какие уж тут дети…
Поверьте, у меня и в мыслях не было, что я хороню собственного мужа. Он жив-здоров, и я очень, рассчитываю, что с ним ничего плохого не произойдет. Муж умер у героини нового романа, потому что ей так легче завязывать отношения с другими мужчинами. Вы думаете, что смерти и убийства в своих книжках мы описываем только для того, чтобы придать произведению элемент триллера? Бывает такое, не спорю… Но чаще мы убиваем тех героев, которые мешают дальнейшему развитию сюжета, с которыми надо много возиться, чтобы встроить их в и без того сложные взаимоотношения других персонажей. Нет человека – нет проблем!
Чтобы перехватить инициативу, я начала расспрашивать Георгия:
– А о вас я теперь знаю, что вы стоматолог, женаты…
– Я развожусь! – поспешил вставить он. – Вы же в курсе!
– А почему разводитесь? Марина, по-моему, очень славная!
– Ну… я бы сказал, что она себе на уме.
– Все мы себе на уме.
– Верно, но она… Марина… страшная эгоистка!
– Все мы эгоисты, – зачем-то пронудела я. Еще бы сказала: «Кто здесь не эгоист, пусть первым бросит камень в Марину или меня».
– Да… но… впрочем, к делу это не относится… Мы вполне можем считать, что Марины нет в моей жизни.
– Вы расстаетесь с ней без капли сожаления?
– Пожалуй…
– А дети?
– Детей нет. Марина не хотела…
Я прекрасно помнила, что говорила мне по этому поводу Марина, а потому решила уточнить:
– Именно не хотела? Или все же не могла их иметь?
– Почему вдруг не могла?! Очень даже могла, но болезненно не хотела. Тщательно следила за тем, чтобы не забеременеть. До идиотизма…
Темные глаза Георгия уставились в одну точку на этикетке «Бейлиса», а я думала о том, кто же из них лжет и с какой целью?
– То есть вы давно в раздрае? – выдала я очередной вопрос.
– Да. Уже несколько лет живем под одной крышей как соседи.
– Вообще-то вы затянули любимую песню неверных мужей. Вы неверный муж?
– Да, я неверный, но с полного согласия жены!
– То есть как?
– А так! Мы с ней заключили соглашение о том, что каждый живет своей жизнью и старается не мешать другому.
– Зачем же тогда разводиться, если ваше сосуществование вполне комфортно?