Из подсобки к ним вышел покачивающийся официант с подносом.
– Молодец. Хорошо работаешь, быстро, – одобрил юноша.
– Ась?
– Хорошо работаешь!
– Говорите мне в это ухо, сэ-э-эр. Другим я плохо слышу.
– Ой, мамочки, – ахнула графиня де Монсоро.
Из покрасневшего уха официанта торчал бильярдный шар.
– Свободен! – рявкнул ему в здоровое имя Иван, отнимая у него поднос.
Официант нетвердой походкой удалился. Герцог Бекингем лично вскрыл бутылку игристого шипучего вина, и наполнил им бокалы.
– Ну, за наше случайное знакомство! – провозгласила тост Миледит.
Все дружно выпили.
– Так что вы нам хотели предложить, мадам? – поинтересовался герцог, промокая салфеткой с губ капельки вина.
– Отмстить моему обидчику.
– Рассказывайте, – решительно произнес Ванюша.
И белокурая красавица рассказала им жуткую, душераздирающую историю, как некое влиятельное лицо сумело хитростью и обманом заточить ее в башню, куда приходило каждую ночь, дабы силой добиться от нее любви. Несчастная жертва сопротивлялась сколько могла до победного, но как правило силы оставляли ее задолго до утра… в течении трех лет!
Все были растроганы до слез. Даже Ванюша, сквозь всхлипы, хотя и бормотал, что-то типа: «Ну, Дюма! Плагиатор хренов! Жалкая, ничтожная личность!», тем не менее, в запале порой громко восклицал:
– Имя, имя давай!
Сочтя, что аудитория достаточно подготовлена, несчастная жертва соизволила сдать своего обидчика:
– Кощей.
Гусляр Шатун, смаковавший в это время игристое вино, им же и подавился.
– Кто? – просипел он.
Лицо графини де Монсоро окаменело.
– Кощей, – повторила Миледит.
– Серьезный товарищ, – слезы умиления на глазах Ванюши моментально высохли, – и почем у нас Кощеи?
Миледит написала на салфетки несколько цифр и подтолкнула ее к «графу».
– Ни хре… дорогая, – повернулся ошеломленный Иван к просто Марии, – о первоначальном капитале можно больше не беспокоиться, даже если мы разделим все это на троих.
– На четверых, – высунул голову из-под стола Алькапончик, – не забывайте, я тоже в деле.
– Это мой человечек, – ответила на немой вопрос Ванюши Миледит.
Герцог Бекингем проперхавшись, пододвинул к себе салфетку. Сумма и на него произвела впечатление. Глазки герцога округлились.
– Да за такие деньги, мадам, мы вам десять Кощеев преподнесем.
– На блюдечке, с голубой каемочкой, – добавил граф Бондевито.
– Я уважаю ваш энтузиазм, – Миледит промокнула абсолютно сухие глазки платочком, – но вы меня не поняли, господа. Это только задаток.
– Все! – вскочил Иван, – где владения этого гада? Идем валить!
– Стоять! – грохнула кулачком по столу просто Мария, – мы никуда не идем. Мы с графом отказываемся от этого дела!
– Да ты что, Машка, совсем простая? – возмутился Иван, – тут такие деньги дают…
– Предлагаю решить этот вопрос демократическим путем, – деликатно кашлянул гусляр Шатун.
– Голосованием, – оживился Иван.
Естественно просто Мария оказалась в меньшинстве…
* * *
Царь батюшка Владемир с чарой зелена вина сидел напротив зеркала, и мрачно смотрел на свое отражение.
– Ну, что, царская морда, восстановил монархию? Теперь даже выпить не с кем?
Тяжко вздохнув, он потянулся с чарой к своему отражению, но чокнуться не удалось, так как стекло внезапно пошло голубыми волнами, и… вместо своего отражения с другой стороны он увидел незнакомца благородной наружности в роскошном камзоле.
– Спасибо, – обрадовался незнакомец, высунулся из зеркала, выдрал из рук оторопевшего царя чару и одним махом осушил ее.
– А… – выпучил глаза царь.
Незнакомец сцапал с подзеркальника закуску.
– О! Огурчик малосольненький. Спасибо папик. Слышь, я к тебе по делу, – граф Арнольд Монтекристович Бондевито с удовольствием захрустел огурцом.
– Ванька, ты что ль? – дошло до Владемира.
– Ага.
– Не узнал. Богатым будешь.
– Уже. Золотишка у меня хватает.
– Откуда?
– Я пока на тебя пахал, подзаработал маленько.
– Десятину в казну, – строго сказал царь.
– Да что я там заработал-то, – опомнился Иван, – так, на прикид от Мойши, да на пластическую операцию.
– Ты мне зубы не заговаривай. Мойша через веселушек мне такой счет прислал, что казначей в обморок упал.
– Какие слабонервные у вас слуги царь батюшка, – сокрушенно покачал головой авантюрист, – да, я чё звоню-то! Вышли мы на след крупного заговора. Ой, серьезные дела тут заворачиваются-я-а… Короче, сумел я втереться к нужным людям в доверие.
– Это хорошо. Это ты правильно сделал.
– Правда, стоило это мне ох как дорого. Все что заработал, все на них мздоимцев ушло. Надо бы на дальнейшие расходы чуток подкинуть.
– Сделаем. Сколько надо?
– Для начала тысчонку.
– Вы моего казначея доконаете… – пробурчал державный, но, тем не менее, обрадованный, что дело сдвинулось с мертвой точки, царь не поленился написать вексель на предъявителя в гномий банк. – Ну, докладывай. Какие там у вас дела?
– Сейчас, царь батюшка все как есть доложу. Короче, вышел я на след преступника, втерся к нему в доверие, и он меня так зауважал, что даже решил взять с собой на дело.
– Какое?
– Завтра пойдем валить Кощея.
– Что!!? – завопил Владемир, – совсем с ума сошел? На международный конфликт меня хочешь спровоцировать? Мы с ним совсем недавно мирный договор заключили!
– Сочувствую, – вздохнул Ванюша, – но мне за него такие бабки посулили, что он, считай, уже не жилец. Опять же оппозиция со мной согласна. Ты же слышал их мнение: во всем Кощей виноват…
Тут в абрисе зеркала нарисовалась одна из старушек веселушек.
– Здрасьте, царь батюшка, – кивнула Федосья Владемиру, – Ванюша, куды мяшки с золотом-то складывать?
– Что значит куды? – возмутился Иван, – в гномий банк конечно, на мой счет.
– Это какой еще счет? – начал багроветь державный.
– Депозитный… потом царь батюшка, потом, – заторопился Иван, выхватывая из рук царя вексель, – недосуг мне сейчас, дел невпроворот. Связь прерываю.
– Кубок-то отдай!
Поздно. Связи прервалась, и кубок самоцветный остался в качестве приза у Ванюши.