— Мир их праху. Но дождь оказался быстрее вас, лейтенант… Мы уже запаслись водой, — гордо выпятил грудь венецианец. И, не выдержав, нарочито небрежно поинтересовался: — Ну а как тут насчёт женщин?
— Плохо.
— Что, совсем уродины? — Барон Фиорены брезгливо изучал сбегающийся отовсюду народ.
— Не знаю, сир, они покинули деревню дней семь назад.
Далее лейтенант чёрных прыщей изложил местную интерпретацию того, что случилось, и услышал в ответ следующее:
— К чёрту этот глупый остров с его непонятными проблемами. Мы поступим так. Во-первых, всем надо хорошенько поесть. Во-вторых, пополнить припасами корабль. Вижу, кое-какая скотинка здесь имеется, и бананы тоже. Отлично! Значит, так, отдайте пару ниток бус, зеркальца, ножи и ещё что-нибудь из обменного хлама. Взамен пусть заготовят мяса, шкуры не нужны. Наберите побольше бананов и прочих фруктов. Наверняка они из чего-то там пекут лепёшки? Заплатите, пускай напекут побольше. Будулай ворчал насчёт воды, наберём ещё и воды. Думаю, как только местные к нам привыкнут, «исчезнувшие в вулкане» молоденькие туземки быстро вернутся домой…
— Тогда, возможно, придётся задержаться дня на три, на четыре, — подвёл черту лейтенант. Они медленно шли по деревне в сопровождении маленьких зевак. — Капитан Будулай наверняка захочет подремонтировать судно.
— Ты прав. Как вели себя эти рабы? — Барон махнул в сторону Плама и Чаки.
— Они герои, сир, и заслужили свободу, выполняя задание. Они спасли меня от гибели!
— Ничего не путаешь, чёрный прыщ? — Насмешливые морщинки собрались вокруг глаз венецианца. — Обычно ты у нас спасаешь всех направо и налево.
— Не в этот раз, мой господин. Я обещал им свободу, они готовы служить на вас, и они будут делать это не хуже меня, уверяю!
— Что ж, посмотрим, посмотрим. — Барон остановился и одарил вчерашних рабов первым сосредоточенным взглядом, — Эй, как вас зовут?
Пламен и Чака вежливо представились.
— Вы приняты на должности абордажных солдат, платить больше вам пока рановато. Будете находиться в прямом подчинении лейтенанта Стилета. Дальше посмотрим. Храбрость и верность быстро делают карьеру…
Славянин и зулус поклонились.
Чёрный прыщ погладил Плама по спине [63] и шепнул:
— Всё нормально, привыкай, это только начало.
— Жаль, что мы не можем набрать здесь рабов, — по ходу дела вздохнул барон, приветливо кивая вышедшим навстречу старикам. — Я рассчитывал пополнить штат гребцов, ведь мы потеряли почти половину. Что будем делать?
— Предлагаю в первую очередь загрузить лодку бананами и отвезти на галеру, — деловито предложил Плам, — Если оставшиеся будут лучше питаться, мы дотянем до ближайшего порта….
— Трезвая мысль. — Дель Сико обратился к лейтенанту: — Организуй, пожалуйста.
Начались переговоры. Старожилы оказались отнюдь не глупцами и быстро сориентировались в ситуации.
За каждое зеркальце они торговались, как прожженные ростовщики…
— Островитяне сказали так, — перевёл Славянин, — я, Чака и господин лейтенант можем делать здесь всё что захотим. Можем есть и пить вдоволь, забрать столько бананов, сколько унесём за один раз. Но те, кто пришёл с корабля, должны заплатить за гостеприимство и помощь.
— Я готов платить. — Барон царственно кивнул и улыбнулся туземцам самой нежной улыбкой.
— Они назвали цену, — продолжал Плам, — которая может показаться слишком высокой, но по-другому не получится. Мы первые мореплаватели, посетившие остров. Чуть раньше с нас бы ничего не взяли, потому что племя жило в достатке, но сегодня племя на грани гибели, вы слышали эту историю.
— Я могу заплатить настоящими бусами, отдать два зеркальца и новенький ночной горшок. — В голосе венецианца заговорила тревога. — Чего ещё они хотят?
— Разве вы не поняли? — вмешался Шакарра. — Старики хотят помощи в спасении тех, кто ушёл, ведь так?
— Так, — подтвердил рыжеволосый, — услуга за услугу. Готовы спасти нас, если мы спасём их. По-моему, честно, а сейчас приглашают отведать змея.
— Вот что я скажу, сир. — Гвардеец наблюдал, как одни чувства на лице работодателя сменяются другими, и решил вмешаться, — Разумнее было бы заключить сделку на предложенных условиях. Ударьте по рукам, и тогда старички доверху загрузят лодку, и, уверен, не один раз. Там, — он показал на серые пятна вулканов. — пропали их дети, у вас ведь тоже есть дети?
— У меня везде дети, — тихо и безрадостно признал барон Фиорены.
— Сир, мы сделаем это с Пламом и Чакой, а вы пока поживёте на берегу. Если всё получится — а с моими ребятами не может не получиться! [64] — мы приведём сюда массу хорошеньких туземок.
— И крепких туземцев, — добавил бывший викинг для полноты картины.
— И их тоже, — кивнул Стилет. — Но уверен, что в знак благодарности вам скорее подарят самых красивых девственниц с жемчужными зубками и оливковой кожей.
— Ах, ну хорошо. — Барон зевнул и позволил усадить себя на самую богатую циновку с вышивкой. — Я подписываю этот чёртов контракт. — И добавил капризно: — Но только исключительно из любви к детям!
— Полнолуние никогда не приносит хорошей ночи, — сказал Пламен зулусу, когда подкрался вечер, — Видишь, вылезла? Круглая, как щит датчанина! Это не к добру…
Они сидели у костров плечом к плечу с туземцами. От оранжевых углей исходил тягучий жар. Главной причиной праздничного застолья, как и главным блюдом, оставался сытный и хорошо прожаренный змей. Старики вырывали мякоть цепкими пальцами и пускали мясо по рукам. Стилет и барон тихо беседовали в стороне…
— Не хотят прикасаться к местной пище, — предположил Шакарра, набивая рот белыми сочными кусками.
— Это их дело, — пожал широкими плечами славянин, уминая свою порцию, — а по мне, славная закуска, несмотря что слегка протухла. Жаль, не наливают ничего. Может, поинтересуемся?
— А знаешь, почему не наливают? — Зулус приостановил жевательные движения. — Мне по-тихому сказали…
— Ну?
— Они ждут повторения зова.
— Какого ещё зова?
— Если верить сказанному, вулканы призовут тебя, меня, господина лейтенанта и этого манерного венецианского хлыща.