Колумбина с нежностью улыбнулась Тримп.
— Я всегда говорю, какой отец, такой и сын.
После обеда Тримп взялась помогать Мартину и его друзьям поднять балку. Командор и его команда были наверху лесов спальни с деревянными молотками и колышками, ожидая, пока поднимут тяжёлую дубовую балку. Весёлый выдра потряс верёвку, привязанную к блоку, и прокричал вниз:
— Эй, товарищи, если мы будем сидеть тут ещё дольше, у нас отрастут крылья с перьями, чтобы слететь отсюда!
Гонф закрепил верёвку на балке и поплевал на свои лапы.
— Так, товарищи, давайте подымем её. Может, кто-нибудь споёт подходящую песенку для поднятия духа?
Белла в ответ подняла лапу:
— Я спою «Ворчун Тагг», если вы хотите!
Стон прокатился среди команды тянульщиков. Малыш Гонфлет закрыл своими лапами оба крошечных уха:
— Только не сейчас, миз Белл, вы так часто поёте Драчун Магг. Ферди сказал, что миз Тримпи отлично поёт.
Белла вздохнула, слегка поклонившись юной ежихе.
— Тримп, никто не заставляет тебя петь, но мы будем благодарны, если ты согласишься. Ты знаешь какие-нибудь хорошие рабочие матросские песни?
Тримп знала, и она тотчас же запела прекрасным чистым голосом:
— Давайте! Давайте!
Тяните посильней.
Я расскажу вам о «Зеленом Ястребе»
И его капитане, старине Зуборыле.
Давайте! Давайте! Теперь согните спины, и поднимайте!
Старина Рэйнард Зуборыл был лисом,
Плохой морской пират,
Корабль его налетел на скалы,
Пока он искал добычу.
Давайте! Давайте! Теперь согните спины, и поднимайте!
И пошёл он к северным землям,
Чтобы «Ястреб» починить.
Но воитель бесстрашный по имени Люк
Жил здесь.
Давайте! Давайте! Теперь согните спины, и поднимайте!
И пришёл пират с бандой своей,
Говорю я чистую правду,
Храбрый Люк взял свой боевой меч
И плохого лиса убил.
Давайте! Давайте! Теперь согните спины, и поднимайте!
Потом созвал Люк свою доблестную команду,
И «Зелёного Ястреба» они починили.
Корабль он на «Сэйну» переименовал,
И это звучало хорошо и красиво.
Давайте! Давайте! Теперь согните спины, и поднимайте!
Люк Воитель на корабле отплыл,
Оставил северные берега,
Он дал клятву, что однажды
Он снова вернётся домой.
Давайте! Давайте! Теперь согните спины, и поднимайте!
Балка была на полпути вверх, когда Тримп закончила петь. Мартин крепко стоял на задних лапах, ровно удерживая дубовую балку с остальными друзьями. Он пристально посмотрел на странствующую ежиху, проговорив сквозь стиснутые зубы:
— Почему вы перестали петь, мисси? Продолжайте!
Тримп, отвечая на его взгляд, покачала головой:
— Но это всё, что я знаю. Я не учила остальное!
Гонф чуть не упал, когда балка падать. Он настойчиво пробормотал:
— Тогда начинай петь с начала, товарищ, прежде чем эта балка не окажется у нас на головах вместо шляпы!
Тримп пела рабочую матросскую песню, столько куплетов, сколько она знала, два раза, прежде чем балка, в целости и сохранности, не оказалась в сильных лапах выдр на вершине спален.
Когда остальные убежали на новые работы, Мартин позвал Тримп к себе. Идя по обе стороны от неё, он и Гонф провели её в домик привратника и пригласили её внутрь. Мышь-вор взял флакон и чаши из буфета, где он их спрятал, и налил напиток для всех трёх.
— Сидр Ниниана, как я его называю. Это из старинного местечка вниз к югу от тропы, где я живу время от времени.
Они потягивали холодный сладкий сидр в тишине, оценивая его вкус. В сторожке было прохладно и тенисто, несмотря на яркое полуденное солнце снаружи. Мартин наклонился вперёд:
— Тримп, где ты слышала эту песню?
— Моя бабушка Велфф Иголочка часто пела её. Она рассказала мне, что когда-то знала маленького мышонка по имени Мартин. Это был ты, да?
Пристально разглядывая свой кубок, он медленно покрутил его.
— Это был я. Я Мартин из Рэдволла, сын Люка Воителя. Имя моей матери было Сэйна. Странно, я почти забыл его, пока ты не спела эту песню. «Сэйна» было названием корабля моего отца, который дал ему такое название на удачу. Из-за того, что в это время я был очень маленьким, я помню немногое. Но я немного припоминаю. Скажи мне, мисс, что ещё говорила тебе бабушка? Что-нибудь ещё?
Держа свой кубок обоими лапами, Тримп отпивала сидр и думала.
— Я помню имена… Колл, Денно, Кордл, а другие я не могу вспомнить. Это может чем-нибудь помочь тебе, Мартин?
— Я боюсь, что нет. Но продолжай, пожалуйста.
— Хммм, дай-ка мне подумать. Она говорила о старом Твуле, и… о Друнне Туннельщике и Виндред…
— Виндред! Она была моей бабушкой!
Мартин схватил лапу юной ежихи.
— Подумай ещё! У меня были братья или сёстры? Другие родственники? Как выглядел мой отец? Расскажи мне о Сэйне, моей матери!
Несмотря на то, что её лапы были больно сжаты, как тисками, сердце Тримп послушалось Воителя.
— Я могу рассказать вам только то, что знаю, сэр. Бабушка умерла, когда я была совсем маленькой. Она рассказала мне, что я родилась на северном побережье, но мы бежали оттуда, когда работорговцы напали на поселение твоего племени. Моя семья переехала на срединно-северные холмы. Когда я достаточно подросла, я ушла путешествовать, и первым местом, куда я отправилась, было место моего рождения на северном побережье. Увы, все оставили наш старый дом, и я путешествовала, пока не встретила Ферди и Коггза, которые провели меня в Рэдволл.
Гонф положил лапу на плечо своего друга:
— Успокойся, товарищ. Ты сломаешь лапу мисс Тримп!
Мартин отпустил её, и вышел, остановившись на пороге, помаргивая, чтобы сдержать нахлынувшие слёзы:
— Я, должно быть, знал всё, я уверен. Но после того, как я был ранен в бою с дикой кошкой Царминой, я с трудом припоминаю некоторые вещи. Ты помнишь Тимбаллисту?
Гонф кивнул.
— Он был твоим другом из северных земель, который освободился от рабства и пришёл сюда. Хороший мышь.
Мартин сильно ударил лапой о дверной косяк.
— Мы, наверное, оба сошли с ума. Он жил здесь, но по какой-то неизвестной причине мы не осуждали наше прошлое. Бедный Тимба, он умер зимой после Великой Войны в Стране Цветущих Мхов.