Тяжелое предчувствие сдавило его грудь.
— Иди спать. Эта ночь выдалась слишком тяжелой, и ты должен как следует отдохнуть.
— Нет, мне нужно во что бы то ни стало поговорить с тем человеком. Ведь он также в ответе за смерть моих родителей! Где пленник? Ты уже допрашивал его?
— Он ничего не сказал. Этот человек не из тех, от кого можно добиться признания. Здесь уже небезопасно, и полагаю, нам следует отсюда уехать.
— Идо, я смог убить их.
Гном вспомнил комнату Сана, ее закопченные стены и поверженные тела на полу. В этом мальчике действительно заключена безграничная сила, чудовищная и очень опасная.
— Здесь нечем хвастать, — сухо ответил Идо.
— Мы больше не можем продолжать скрываться, это ничего не изменит. Рано или поздно они снова доберутся до нас. А у меня есть сила, которая позволит мне покончить с Гильдией; вместе мы справимся, — выпалил Сан что было духу.
— Послушай, все, что произошло, — это единичный случай, — безжалостно парировал гном. — У тебя огромные возможности — это верно, но ты еще не можешь как следует распоряжаться ими.
— Я обучаюсь по книгам из библиотеки.
— Чтобы изучить их, потребуются годы, а у нас нет времени.
— Хочу напомнить тебе, что месяц назад я сразил дракона, а теперь убил двух человек. Если, по-твоему, я не учусь…
Идо ошеломил тон мальчика; было похоже на то, что он гордился своей магий, приносящей разрушения и смерть.
— Сан, сегодня ты убил двух человек.
— Двух убийц.
— Это не имеет значения.
— Как бы не так! Они убили моих родителей, и я восстанавливаю справедливость. И буду делать это впредь!
Услышав подобное утверждение, гном вскочил на ноги.
— Ты отдаешь себе отчет? Тебе всего двенадцать лет! Дети не должны убивать, тем более испытывать удовольствие от этого! Кого бы ты ни убил, речь идет о человеке со своими мечтами, страхами и надеждами, а не о каком-нибудь куске мяса!
Сан с ледяным спокойствием выдержал рассерженный взгляд Идо.
— А те, которых ты убивал все эти годы? Разве они не были врагами? Почему ты сражался с ними?
— Не прошло и дня, когда бы я не задавался этим вопросом. А ты не хочешь этого понять, — прошипел гном.
— Я не испытываю никаких угрызений совести, — холодно произнес Сан. — Я все правильно сделал. И потом, где ты был в это время? Единственное, что может спасти меня, — так это моя магическая сила. И мне совсем нет дела до твоего чувства вины.
Идо в ярости ударил мальчика по щеке. За последнее время это была уже вторая пощечина. Гном чувствовал, как между ним и Саном пролегла страшная пропасть, непроглядная бездна, заглянуть в которую он даже не решался. Его поражение предстало перед ним во всей своей неприглядности.
Сан смотрел на него своими лучистыми глазами, в которых не было ни слезинки. Идо так хотелось найти подходящие слова, чтобы все втолковать мальчишке, но перед лицом убийства каждый принимает решения в одиночку.
— Сейчас ты слишком взволнован и не в состоянии понять всю чудовищность совершенного тобою поступка, за который ты вскоре сильно поплатишься. Завтра посмотрим, что делать дальше. А теперь ступай в свою комнату в сопровождении телохранителя, которого я тебе назначил, и без всяких там глупостей. Если узнаю, что ты самостоятельно отлучился, клянусь, я не разрешу тебе больше выходить.
Сан ничего не ответил. Он уверенным шагом направился к себе, стараясь не глядеть Идо в глаза. Гном плюхнулся в кресло и обхватил голову руками. Как бы он хотел, чтобы Соана была здесь вместе с ним, а его любимый дракон Веза ждал его за окном. Как бы ему хотелось не чувствовать себя таким чертовски одиноким.
Сан, не смыкая глаз, дожидался удобного случая. К счастью, книга, которая была ему нужна, находилась сейчас в его комнате. Мальчик уже привык выносить из библиотеки тексты, которые намеревался изучить. Этот манускрипт стал последним, который он успел похитить, прежде чем Квар наказал его.
Через некоторое время он встал и медленно приоткрыл дверь.
— Что случилось? — Телохранитель был начеку.
Сан не соизволил даже ответить. Он просто прошептал какое-то заклинание, и охранник без чувств припал к стене. При помощи вот этого заклинания его дед сумел пройти сквозь целый лагерь противника.
Мальчик с таким проворством ринулся во дворец, что только пятки засверкали. Он еще дважды прочел магические слова, а затем нашел дорогу в подземелье. С пояса охранника он снял ключи: только одна из четырех камер не пустовала. Сан осторожно приблизился к решетке и посмотрел вовнутрь, наблюдая за фигурой, едва освещаемой светом единственного имевшегося в тюрьме факела.
Пленник был бледен: на его теле было множество ран. У юноши был взгляд хищника, и Сан почувствовал такую ненависть к нему, как если бы тот был лично виновен в смерти родителей мальчика. Он сожалел о том, что пламя погасло раньше, не успев поглотить убийцу.
«Это рука провидения: пленник тебе пригодится», — подумал про себя Сан.
— Встань.
Убийца окинул его насмешливым взглядом:
— Я не подчиняюсь приказам того, кому назначено быть всего лишь контейнером.
Сан сжал в руках железные перекладины решетки.
— Как тебя зовут?
— Неудачник не имеет право знать имя победителя.
Мальчик поднял вверх руку со связкой ключей.
— Скажи мне, и я освобожу тебя.
— Свобода меня не интересует. Настоящую свободу можно обрести только у Тенаара.
— Я хочу, чтобы ты доставил меня в Гильдию.
И в один миг насмешливое выражение исчезло с лица убийцы.
— Как тебя зовут? — повторил свой вопрос Сан.
— Демар.
Сан вставил ключ в замочную скважину, с огромным усилием повернул его и, наконец, открыл камеру. Убийца, придерживая раненую руку, с трудом вышел наружу.
— Ты отведешь меня в Гильдию?
Юноша медленно кивнул. Сан приблизился к нему, положив свою руку поверх его раны. Затем он прочел заклинание, и широкий кровавый шрам на его ноге стал тут же затягиваться.
— Демар, отведи меня туда, откуда ты пришел.
Стояла необыкновенная тишина. Луна, пройдя свой путь по небосводу, была уже не видна из низких окон. Дубэ слышала, как спокойно и безмятежно билось сердце в груди Леарко. Девушка спрашивала себя, когда в последний раз она испытывала такое же чувство умиротворения, как сейчас. Должно быть, это было еще в детстве, когда Горнар был еще жив и она счастливо жила вместе со своими родителями в Сельве. Тогда будущее имело свои ощущения.