— Мама… — прошептала она, еще не до конца очнувшись.
Но, придя в себя, Анаид не увидела Черного плеса. Она лежала у придорожного источника, а ее лицо гладила сеньора Олав.
— Как ты себя чувствуешь, детка?
Анаид не сразу нашла силы для ответа. Ее била дрожь, и еще она вспомнила руку, за которую держалась в бездне. Руку своей матери, холодную, почти ледяную, безразличную…
Сжав кулаки так крепко, что ногти впились ей в ладони, Анаид с горечью подумала, что Селена больше ее не любит, что больше она ей не нужна. Недаром же мама запретила Анаид продолжать поиски и оттолкнула ее!
— Тебе холодно? Ты вся дрожишь! На, укройся!
Сеньора Олав достала из джипа теплый плед. Немного согревшись, Анаид вновь вспомнила о произошедшем и начала всхлипывать.
— Поплачь, детка. Не стесняйся. Иногда стоит поплакать.
Два раза просить Анаид не пришлось. Она бросилась в объятья сеньоры Олав и разрыдалась.
Она рыдала потому, что мать от нее отказалась, потому, что потеряла своего любимого котенка, потому, что чувствовала себя маленькой и одинокой в мире, который прежде представлялся Анаид веселым и светлым, а оказался полным опасностей и ловушек.
Она плакала потому, что больше не могла радоваться жизни, потому, что сначала умерла ее бабушка, потом пропала мать, а теперь земное чрево поглотило и ее котенка. Анаид плакала потому, что была некрасивой, никто ее не любил, и у нее ничего не получалось.
Оплакав все свои прошлые и будущие несчастья, Анаид почувствовала себя немного лучше.
— Спасибо большое! — от всего сердца поблагодарила она сеньору Олав.
Как раз сейчас Анаид больше всего были нужны теплые добрые руки, способные растопить лед, сковавший ее сердце.
— Хочешь чего-нибудь поесть? — с ласковой улыбкой спросила сеньора Олав.
Внезапно Анаид поняла, что уже смеркается. Тетушка Крисельда наверняка ее ищет.
— Мне надо домой!
Анаид поднялась и с удивлением отметила, что нога у нее совсем не болит. Сеньора Олав попыталась ее удержать.
— Постой! Ты, кажется, откуда-то упала и сильно ушиблась. А вдруг ты себе что-нибудь сломала? Дай я посмотрю!
Подвигав руками и ногами по просьбе сеньоры Олав, Анаид заметила, что промокла насквозь, вся одежда на ней в грязи, а тело — в синяках.
— Считай, тебе повезло. Кажется, все кости целы. Давай я отвезу тебя домой на машине.
Какая добрая, внимательная и заботливая эта сеньора Олав!
— А как вы меня нашли?
— Мы же договаривались встретиться сегодня днем. Ты что, забыла?
— Ой, извините! — Анаид действительно совершенно забыла о назначенной встрече.
— В поселке мне сказали, что видели, как ты рано утром направилась в сторону Черного плеса. Ты все не возвращалась и не возвращалась. Я забеспокоилась, поехала тебя искать и обнаружила у тропы. Ты была без сознания.
Девочке очень хотелось рассказать все сеньоре Олав, но ей удалось удержать язык за зубами.
Иностранка помогла Анаид забраться в автомобиль.
— Не хочешь мне ничего рассказать?
Анаид покачала головой, не зная, с чего начать объяснения.
— А почему ты так плакала?
— Из-за моего котенка. Он упал и, наверное, разбился.
— Какая жалость! Ну, ничего, я подарю тебе другого.
— Но может, он уцелел и заблудился в горах?
— Давай завтра поедем его искать!
Улыбнувшись, Анаид закивала головой.
— Вы серьезно?
— Конечно. На этом джипе мы проедем, где угодно. Завтра суббота, и тебе не надо в школу. Я заеду за тобой утром, а пообедаем мы вместе на озерах.
Анаид не верила своему счастью.
— Ничего с собой не бери. Я куплю еду, — сказала сеньора Олав.
Тетушка Крисельда неплохо относилась к Анаид, но никогда не поддерживала ее так, как сеньора Олав.
Только с Кристиной Олав Анаид чувствовала себя уверенной и защищенной.
Мурлыча под нос веселую песенку, Анаид вошла в дом.
Сеньора Олав ее любит! И понимает!
Добрая иностранка помогла Анаид преодолеть страшную боль, которую она почувствовала после того, как мать ее оттолкнула.
Впрочем, радость Анаид быстро улетучилась.
Смерив девочку суровыми взглядами, четыре взволнованные женщины схватили ее под руки, втащили в гостиную и поставили спиной к стене, как на расстрел. Закрыв все двери, окна и ставни, они обрушили на Анаид такую лавину вопросов, что она почти не разбирала, кто о чем ее спрашивает.
— Что она с тобой сделала?
— Когда ты с ней познакомилась?
— Что ты ей говорила?
— Что она тебе обещала?
— Что она у тебя просила?
— Как она себя назвала?
Анаид заткнула уши. Все четыре женщины говорили одновременно. Они были возбуждены, взволнованы и рассержены. Девочка решила, что они говорят о Селене.
— Я была рядом, но она меня оттолкнула…
— Она выбросила тебя из джипа?!
— О ком вы вообще говорите?! — ничего не понимая, нахмурилась Анаид.
— О Кристине Олав! — громче всех рыкнула тетушка Крисельда.
— Вы что, следили за мной?! — возмутилась Анаид.
— К сожалению, нет! — воскликнула Карен.
Анаид застонала. Выходит, дружба с Кристиной, единственным человеком, с которым ей по-настоящему хорошо, не по вкусу тете Крисельде и ее подругам!
— Вы только на нее посмотрите! Она же вся мокрая и в синяках!
— Я упала сама. Сеньора Олав тут ни при чем. Я была у Селены и…
Но в данный момент Селена явно никого не интересовала.
— Как ты с ней познакомилась?
— Сколько раз вы встречались?
— Почему ты нам о ней ничего не сказала?
— Ты часто с ней ездишь?
— Хотя вам и не нравится сеньора Олав, — не выдержала возмущенная Анаид, — я все равно буду с ней встречаться. Вы не можете запретить мне самой выбирать себе друзей!
— Дура! Она же одиора! — перебила Анаид Гайя.
Анаид сглотнула, поперхнувшись тирадой о своих правах. Не может быть! Бред! Сеньора Олав не может быть одиорой!
Взяв Анаид за руки, Карен прочла ее мысли.
— Анаид, я понимаю, что ты не веришь ни единому нашему слову. Пусть будет так, но очень прошу тебя вспомнить, не дарила ли тебе чего-нибудь эта женщина!