Лиска тоже оживала, словно бабочка, вылезающая из тесного кокона. Кони увязали в грязи, Таргитай и Лиска часто слезали, тащились, держа в руке туго натянутые повода своих коней и коней Олега и Мрака. Те схитрили, как уверял разобидевшийся Таргитай: один в личине огромного волка мчался гигантскими прыжками впереди маленького отряда, а другой ширял в поднебесье, растопырив уродливые крылья, задевал низкие тяжелые облака.
Олег парил с опаской: часто приближались вороны — крупные, наглые, хищные. Дважды вблизи пролетал орел. Олег всякий раз падал камнем — крылья немели. Лишь быстро приближающаяся земля придавала силы — судорожно бил по воздуху обеими крыльями, взмывал свечой, переводил дыхание, в страхе озирался.
Не сразу понял, что достаточно встопорщить перья и грозно щелкнуть клювом, чтобы все пернатые опрометью очистили небо. Разбегались не только гордые орлы, но и хищные вороны, которые дружными стаями гоняли орлов и более крупных и злых летающих тварей.
Однажды приблизилась странная птица — уродливая, нелепая, обликом похожая на него. Пошла ходить кругами, урчать, от нее пошел сильный зовущий запах. Олег не сразу понял, но все же дошло, растерялся, начал метаться из стороны в сторону, наконец ринулся к земле, принял личину человека. Весь день не слезал с седла, а ночью, когда безжалостный Мрак хотел погнать его в небо посторожить, заупрямился, ибо в темном небе ходила широкая тень с растопыренными крыльями, затмевая звезды. Порой спускалась так низко, что взмахами крыльев сдувала пепел.
Любопытный Таргитай допытывался, что за ночной зверь шуршит крыльями, роняет шерсть в костер, почему стонет, будто из него душу вынимают. Мраку ночная птаха, или что там бороздит воздух, как прошлогодний снег, пусть порхает, только бы в суп не гадила. Олег отмалчивался, опускал голову. Лиска посматривала испытующе, у женщин если ума не всегда в избытке, то чутья поболе. Олег боялся встречаться с нею взглядом, еще больше боялся наступления утра.
На рассвете безжалостный Мрак все-таки загнал в небо. Олег продрог, поднялся как можно выше, воздух там холоднее, но солнечные лучи достают раньше. На земле еще темень, а под облаками подставляешь солнцу то спину, то пузо — научился. Вчерашней чудовищной птахи в синем небе не оказалось. Олег ощутил, как спало тягостное напряжение.
Поняв по чудовищу, как выглядит сам, преисполнился удивления и бодрости. Когда вблизи показалась орлиная чета, Олег только повел налитым кровью глазом — царей воздуха как веником вымело из поднебесья.
Внизу двигались четыре крохотных коня с двумя всадниками. Олег почему-то не различал цвет, трава казалась бурой, глинистой, зато видел отчетливо даже ящериц, степных жаб, хомяков и лисиц. Далеко впереди коней мчался широкими прыжками огромный черный волк.
Волк-оборотень словно стелился над землей, будто стремительно плыл, в каждом движении были мощь и лепота. Олег завистливо дернулся: Мрак мужественно красив даже в волчьем облике, он по-волчьи прекрасен и в человеческой личине! Так бы наловчиться ширять в поднебесье…
В глазах начало расплываться, далекие фигурки сперва застлало туманом, потом поглотило вовсе. Олег досадливо снизился: облака, оказывается, не так уж и высоко, хотя в родной деревне считали, что совсем низко — Боромир пробовал доставать их с крыши рогатиной. Облака — это остывший пар, что вырвался из котлов и поднялся под небесную твердь, но сколько Олег ни принюхивался, вкусные запахи выветрились.
Странная острота глаз даже мешала, сбивала с толку. Он видел на сотни верст каждую щепочку, от непривычки начинало ломить виски. С трудом отрывал зачарованные глаза от всего, что ползало, прыгало, скакало и рыло норки. Надо выискивать всадников, особенно в засаде на их пути!
Все чаще видел крупные отряды воинов. В каждом ныне различал человека без оружия в расшитой ночными звездами одежде. Яркий блеск показывал, что вместо доспехов на них только талисманы — отполированные камни. Всадники упорно стремились навстречу неврам. Олег тут же указывал Мраку другой путь, но едва маленький отряд сворачивал, как враги, словно чуя каждое их движение, поворачивали коней тоже.
Еще опаснее были скрытые засады. Однажды Олег едва не послал своих прямо в руки Агимасу. К счастью, ветер дул в спину, Мрак почуял, взвыл, опрометью кинулся назад. Добежал, грянулся оземь, а с боков уже начали подтягиваться два отряда со своими походными колдунами.
На великое их счастье Мрак по запахам видел, кто где схоронился, затаился, сколько их там и кто три дня не мыл ноги. Без него их ловили бы на каждой версте, не помогло бы даже волховство Олега: в каждом отряде колдун был наготове, а сжигаемый местью Агимас дни и ночи упражнялся в магии, стремительно набирал силы.
Рассвирепевший Мрак едва не прибил волхва: замечтался дурень, в таргитаи лезет, о Высоком мыслит, а какой длины сопли — не видит. Таргитай заступался: волхв мыслию растекся по всему поднебесью, искал щелочку в небесной тверди, у богов правды искал, а злая Лиска сама набросилась на опешившего оборотня: мог бы сам напасть на коней врага, покусал бы за ноги, а без коней те вовсе не люди, а так, трава без корней, птицы без перьев, гадюки без яда…
Мрак посмотрел с отвращением.
— Ишь, подлая! Я бы до такой гадости никогда бы не додумался, хоть все дрова бы у меня на голове перекололи. Гольш был прав, не зря бабу заставил взять.
Таргитай ахнул:
— Будешь обижать коней?
— Зачем коней? Кони не виноваты. А вот перепортить подпруги, ремни, тетивы…
Ночью он неслышно исчез. Лиска бдила у крохотного костра, спрятанного в ямке, но не обнаружила, когда вернулся и скользнул под одеяло. Утром на удивление Мрак дрых долго, а когда наконец вскочил в седло, заявил весело:
— Прем во-о-о-он на тот гаек. Потом левее, проедем так, чтобы между нами оставалась лесная засека… Хоть рожи ихние разглядим, а то человеческого лица давненько не видывал.
Таргитай обиделся:
— А у нас какие?
Олег спросил осторожненько:
— Не перебьют стрелами?..
— Твоя гадкая девка такое надумала, ты слышал… Я бы до такого век не допер. Это все одно, что плюнуть соседу в суп.
Таргитай снова обиделся:
— Соседи? По всему свету гоняются за нами!
— Так мы ж не знаем, зачем гоняются. Вдруг хотят спросить, кто нам сшил такие штаны?
Он пустил коня в галоп. Таргитай ткнул своего пятками в бока, привык за Мраком двигаться бездумно, но на чистом детском лице было такое недоумение, что даже Лиска, переживающая только за Олега, возмутилась, крикнула срывающимся голоском в спину оборотню:
— Ты злой! Таких даже звери не трогают.