– Привет, папа... Я просто хотел тебе сказать, что... – Он подбирал слова. – Я тебя очень люблю, вот и все. Поступай, как считаешь нужным, а на остальное не обращай внимания. Ты в таком возрасте, что сам знаешь, что хочешь и что тебе нужно. И если с ней ты будешь счастлив... – Слезы жгли ему глаза, когда он это произносил. – ...Женись! Благословляю тебя!
На другом конце провода Джордж Ватсон слегка всхлипнул, а потом откашлялся и поблагодарил сына.
– Она хорошая женщина, сынок... но с мамой все равно сравнивать нельзя, – произнес он, надеясь, что Маргарет не слышит. Джордж чувствовал себя в долгу перед Оливером. В конце концов, Филлис была его матерью. – Знаешь, у нее доброе сердце, и я ее люблю.
– Дай вам Бог счастья.
– Ты приедешь на нашу свадьбу?
– Конечно.
– Четырнадцатого сентября. Не забудь.
Оливер рассмеялся. Голос у отца опять был молодой, и это радовало. Черт подери, он имеет на это право! Оливер сам был бы не прочь найти женщину, которую бы полюбил и с которой был бы счастлив.
Потом он на радостях позвонил Меган, но той не оказалось дома. Сердце у Оливера слегка ныло, когда он диктовал информацию автоответчику и после ложился в пустую, холодную постель. Он задавался вопросом, было ли все это безумным сном и права ли Мелисса. Собственно, Меган никогда не притворялась, всегда оставалась собой. Ей нравится приятно проводить время с мужчинами и не хочется никому причинять боль. На большее она непретендует... Ей не нужны узы... мужья... дом... дети... Размышления о Меган подвели Олли к предположению, что, возможно, его летний роман закончился. Было очень здорово, но теперь продолжать его в том же виде не представлялось возможным. Да и детям Меган явно не пришлась по вкусу. Что ж, временами жизнь ой как нелегка.
Следующий, праздничный уик-энд означал для них всех настоящее возвращение домой. Рядом с бассейном, как всегда, жарилось на жаровне мясо, дети пригласили друзей, приехали отец Оливера с Маргарет. Они привезли печенье, всякие вкусности, хлеб домашней выпечки и собаку. На сей раз Оливер их обоих поздравил и разрешил отцу объявить детям о своем бракосочетании. Сначала ребята слегка опешили, но потом решили, что раз дедушка считает это правильным, так оно и есть на самом деле. Даже Дафна приехала и согласилась провести у них весь уикэнд. Только лишь Меган отказалась. Вместо этого она поехала в Ист-Гемптон, что расстроило Оливера, но уговорить ее не удалось. Меган прямо сказала, что все это не в ее вкусе: дети, собаки, шашлыки. Олли не видел ее всю неделю и буквально сходил с ума от тоски, но оба допоздна работали. Дети были дома, снова привыкали к обстановке, Меган же это считала не важным.
Бенджамин с Сандрой тоже прибыли. Правда, на этот раз ее вид действительно вызывал жалость: лицо распухло, неимоверная полнота мешала ходить. Трудно было представить, что она когда-то была хорошенькой. В сравнении с ней Бенджамин казался тощим и бледным, на нем сказывалась нагрузка двух работ, кроме того, Сандра постоянно хныкала и капризничала – Бен временами был близок к помешательству.
После того как Мел отвела Сандру в дом, где та могла прилечь, Оливер налил старшему сыну пива и внимательно к нему присмотрелся, задавая себе вопрос, осознает ли Бен, что находится на пределе, или будет терпеть и ждать, пока его все это прикончит.
– Ну, как дела, сынок?
– Вроде все о'кей. Скоро придется поменять работу. Заправку закрывают, и меня через пару недель уволят. А в ресторане мало платят. Но у меня уже есть некоторые неплохие наметки, а Сандра говорит, что после родов очень скоро вернется на работу.
Бенджамин старался говорить бодрым тоном, но Оливеру было ясно, что сын серьезно обескуражен, что, впрочем, произошло бы с любым на его месте. В восемнадцать лет ждать ребенка, содержать семнадцатилетнюю псевдожену, работать на двух работах – ни для кого это не было бы примером счастливой жизни, а тем более для Оливера.
– Ты разрешишь мне помочь тебе, пока нас обоих от этого кондрашка не хватила, или будешь упрямиться?
Юноша улыбнулся, он выглядел мудрее и взрослее, чем прежде. За последние несколько месяцев он многому научился, но в тех уроках отнюдь не было ничего легкого или приятного. Оливеру тяжело было видеть сына таким.
– Посмотрим, папа. Ребенок родится через три недели, и тогда все будет о'кей.
– Забота о ребенке – это непростое дело.
– Да, я знаю. У нас в школе были уроки, где все это объясняли. Я хочу присутствовать при родах и помогать Сандре.
Бенджамин был полон решимости пройти весь путь, на который вступил. У Оливера это вызывало и восхищение, и ужасное беспокойство.
– Ты мне позвонишь, если потребуется моя помощь?
– Конечно.
– Обещаешь?
Бенджамин снова улыбнулся и на долю секунды стал таким, как раньше.
– Конечно, папа, спасибо.
Затем они присоединились к остальным и беседовали о дедушкиной свадьбе. Бенджамин обещал приехать, Оливер предложил быть шафером, Дафна была очень рада за старичков. Улучив спокойную минутку, она спросила Оливера, что случилось с Меган, но тот только грустно пожал плечами:
– На прошлой неделе она приезжала познакомиться с детьми, но успеха не имела. Такого рода вещи ее не интересуют, да и у меня в данный момент полно работы. Пока детей не было, все обстояло иначе. А теперь, Даф, я просто не знаю.
– Похоже, она действительно не воплощение материнского тепла, но, наверное, не это тебя в ней интересовало.
Оливер рассмеялся:
– Пожалуй, можно так сказать.
– Что ж, по крайней мере ты выбрался из своей раковины, – справедливо заметила Дафна и добавила: – Я рада за твоего отца.
– Все это похоже на психоз, правда, Даф? Бенджамин собирается стать отцом, мой отец женится, а я сижу один-одинешенек.
– Не беспокойся, это продлится недолго.
Но Олли не торопился. Конец романа с Меган не означал для него конец света. Он ведь даже еще не развелся и не помышлял о новом браке. Дети, работа достаточно заполняли его жизнь. С остальным пока можно было подождать.
До позднего вечера в бассейне и вокруг него продолжалось веселье. В конце концов Джордж уехал, Бенджамин отправился на работу. Дафна помогла Оливеру и Агги убрать остатки пиршества. Казалось, с начала лета все прошли долгий-долгий путь. С легкой болью Олли вспомнил прошлогодний праздник, когда дома была Сара и жизнь казалась нормальной и простой. Ничто теперь уже не было таким простым, и ни за что нельзя было поручиться. Но жизнь все равно была прекрасна, и Олли радовался тому, что имел. Даже если судьба больше ничего не подарит, и этого будет достаточно, думал он.