– Ты проходил курсы специальной подготовки, тебя учили контролировать эмоции в экстремальных ситуациях, – назидательно и строго, как положено командиру, произнес Герлоф Схейл.
– Я понимаю, я виноват! Но это были не эмоции, а жуткая боль. Меня не учили, как себя вести при падении трупа на голову! Он мне чуть шею не сломал.
– Ладно, хватит оправдываться, – повысил голос Герлоф. – Это была наша первая акция здесь, и мы ее провалили. Я это говорю не для того, чтобы вас укорить. Необходимо сделать из случившегося определенные выводы и больше не повторять подобных ошибок.
О`Бреннан с готовностью закивал головой – мол, выводы я уже сделал. Хмурый Бамбанга Хендарсо молча наклонил голову, давая понять, что все сказанное командиром считает абсолютно справедливым. Суровый индонезиец вообще говорил мало. Со времени прибытия их команды в Чисторецк он едва ли произнес больше двух десятков слов.
– Теперь я хочу подвести некоторые итоги, – неторопливо заговорил Герлоф, закуривая сигарету. – Пока нас никто слышать не может, буду называть вас настоящими именами, а не придуманными для фестиваля псевдонимами. Отдохнем немного от этой клоунады. Да, кстати, нам ведь скоро выступать придется, так что подумайте о том, как все это пристойно оформить.
Теперь к делу. Началось все очень удачно. Проведенная нами по прибытии в город тщательная разведка позволила определить не только тип охранных устройств, установленных по периметру и в помещениях института, но также график и маршрут движения охранников, патрулирующих территорию ночью.
Герлоф глубоко затянулся, немного помолчал и продолжил разбор полетов:
– План, разработанный Бамбангой, был весьма остроумен. Но…
План действительно был остроумным – Бамбанга должен был проникнуть на территорию института по воздуху, на «летающем крыле» собственной уникальной конструкции, прихватив с собой конец троса, другой конец которого был закреплен с внешней стороны, на вершине дерева. Таким образом, Герлоф и Майкл тоже получили возможность беспрепятственно перебраться через забор по этой своеобразной канатной дороге, минуя сигнализацию. Затем они должны были, используя специальное снаряжение, сконструированное Бамбангой и привезенное сюда именно для таких целей, подняться вверх и через недостроенный переход между зданиями попасть в охраняемый корпус института. Главной целью были кабинеты интересующих организацию ученых, точнее – их личные сейфы. Здесь им должно было помочь искусство О`Бреннана открывать любые двери и замки.
Первая часть операции прошла вполне удачно. Им оставалось всего лишь тихо пересидеть некоторое время в контейнере для мусора, пока не разойдутся все работники института. И успеть забраться наверх до обхода территории специальными группами охранников.
– Я не берусь анализировать то, что произошло, – продолжал Герлоф. – Тем не менее все полетело под откос. Во-первых, раньше времени появились охранники, которые, если я правильно расслышал, искали какой-то огонь наверху. Во-вторых, на нас сверху обрушился мусоропровод, а на голову Майкла – еще и тело неизвестного мужчины. В-третьих, откуда-то появился человек с фотоаппаратом – видимо, папарацци. В-четвертых, нам еле-еле удалось скрыться, включив при этом сигнализацию. Слава богу, Бамбанга успел прихватить все снаряжение, хотя его чуть было не схватили охранники.
– Снаряжение было сложено в рюкзаке, находилось при мне. «Летающее крыло» тоже. Трос перебросил обратно сразу, как вы перебрались, позже, когда бежали, вернулся, отцепил от дерева. Без проблем! – бросил индонезиец.
«Вот истинный профессионал», – про себя восхитился О`Бреннан, с уважением глядя на невозмутимого Бамбангу.
– А в пятых, – чуть повысил голос Герлоф, – сегодня утром я узнаю из местных новостей, что свалившийся на Майкла человек – это академик Михаил Полянский, один из тех ученых, ради которых мы прибыли в этот город. И он мертв.
Герлоф потушил сигарету и внимательно посмотрел на товарищей по борьбе. Те, в свою очередь, молча и сосредоточенно глядели на командира, ожидая руководства к действию.
– Таким образом, – медленно произнес Герлоф, – наша задача здорово усложнилась. Нас не поймали, однако нас видели, пусть и мельком. Они, скорее всего, ничего не поняли, но – насторожились. Естественно, что после случившегося в институт нам не пробраться. Утрачен фактор внезапности, теперь они будут наготове, вероятно, усилят охрану и поменяют сигнализацию. Кроме того, погиб или убит один из ученых. События наложились одно на другое. И мы не знаем, какие последуют выводы – как со стороны института, так и со стороны полиции. Поэтому нам необходимо тщательно подготовиться и оперативно провести работу с двумя другими лицами. Мы не знаем, почему умер Полянский. Не исключено, что на ученых ведется охота, но мы должны опередить всех.
Герлоф сделал паузу и жестко спросил:
– Вы меня правильно поняли?
– Да! – почти одновременно ответили Майкл О`Бреннан и Бамбанга Хендарсо.
– Доброе утро! – сказал Медведь, входя в номер Лаймы.
– Шутишь, да? – сердито ответил Корнеев, сидевший в кресле с чашкой кофе в руках. – Какое же оно доброе? Злое и неприветливое утро. И день ожидается таким же.
– Садись, – пригласила Лайма. – У нас тут незапланированное совещание. Ждем тебя со свежими новостями.
– Новости будут, – пообещал Медведь. – Я половину ночи провел в институте, вторую половину – в милиции, а утром снова был в институте. Так что кое-какая информация получена.
– Слушай, – вдруг спохватилась Лайма. – Ты совсем не спал, а у нас сегодня выступление. Надо бы тебе сначала немного отдохнуть, а уж потом пускаться в объяснения.
– Лайма, да ты лопнешь от любопытства, – добродушно заметил Иван. – И от нетерпения. Пока я буду спать, вы должны обсудить наши дела, учитывая новую информацию.
– Ты прав, лопну, – мрачно заметила Лайма. – И почему это мужчины видят меня насквозь, как будто я стеклянная?
– Близкие друзья отличаются нечеловеческой проницательностью, – заметил Корнеев и обратился к Ивану:
– Скажи, а следователями в милиции не обсуждалась версия самоубийства? Может быть, Полянский покончил с собой? Что, если на него давили, приперли к стенке?..
– Самоубийство практически исключено. Во всяком случае, следователь так считает. – Медведь поудобнее устроился на мягком диване. – В общем, слушайте. Милицию очень заинтересовали две вещи. Первая – тот блуждающий огонек в переходе между зданиями, о котором именно я им рассказал. Вторая – кто были те люди в черном, которые разбежались при нашем появлении и кричали не по-русски. Я вот чего подумал: а не те ли это музыканты, которых мы видели тогда в кустах неподалеку? С такими странными музыкальными инструментами. Может, тогда это была у них разведка, а сейчас – уже прямое нападение?