— Выметайтесь, — устало проронила я, а Юлька затараторила:
— Машка, довези нас до гостиницы, я схожу к интуристу, а Сашка с картиной подождет в машине.
— Не выйдет, меня ваши лица утомили. До гостиницы довезу, а ждать не буду.
Мы поменялись с Сашкой местами, и я отвезла их к нужной гостинице. Юлька выпорхнула из машины, а Сашка чуть замешкался, взглянул на меня и ухмыльнулся. Здоровенный чертяка в его зрачке скривил мерзкую рожу, а Багров, сказав мне: “Пока”, стал вслед за Юлькой подниматься по лестнице.
Я развернулась и поехала на работу. Войдя в свой кабинет, открыла сейф, убрала “дипломат” и стала ждать.
Юлька появилась через двадцать минут, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
— Как там Багров? — спросила я.
— Должно быть, все еще сидит в холле. Мы обнялись и стали смеяться. Только, если честно, мне было не так уж и весело.
Багров появился часов в восемь, я знала, что он страшно нахальный тип, потому не удивилась. Сашка стукнул в дверь моего кабинета, я сказала: “Да”, дверь открылась, и он возник на пороге с сияющей улыбкой.
— Здрасьте, Марья Павловна, — произнес он дурашливо.
— Здравствуйте, Александр Степанович, — ответила я. Сашка поднял брови, улыбка приобрела некоторую ядовитость, и он заметил;
— Проявили интерес к моей скромной особе?
— Насчет скромной — явное преувеличение, — по возможности ласковее улыбнулась я. Сашка сел на стул верхом и уставился на меня, а я на него. — Ну и что? — не выдержала я. — Так и будешь сверлить меня глазами?
— Я соскучился.
— Ты имеешь в виду деньги?
— Нет. Я имею в виду тебя. Машка, ты разбила мне сердце. Кстати, подсылать ко мне Юльку, а потом обвинять в измене было довольно подло, ты так не считаешь?
— Как тебе сказать… так сразу и не ответишь… К примеру, бросить меня, укатив с отцовскими деньгами, тоже было не совсем порядочно. Как считаешь?
Сашка развел руками, улыбаясь и глядя мне в глаза.
— Хочешь, чтобы я уехал? Я пожала плечами.
— Зная тебя, логичнее предположить, что ты останешься, чтобы вернуть свои деньги.
— А ты хочешь, чтобы я остался?
— Счет 2:2, — усмехнулась я. — Он меня вполне устраивает. А играть в эти игры мне уже надоело.
— Никаких игр. Ты можешь просто сказать: останься.
— И ты останешься? — подивилась я.
— Конечно.
— Здорово. — Я неожиданно разозлилась:
— Багров, я тебе говорила: “Останься”, говорила: “Люблю”, а также говорила: “Саша, не обманывай меня, я для тебя и так все сделаю”. Каждый раз — все было чистой правдой.
— Надеюсь, — хмыкнул Багров, весело поглядывая на меня.
Я поднялась, подошла к сейфу, достала “дипломат”, который лежал сверху, извлекла из него пачку долларов и положила ее на стол.
— Я произвела подсчеты, — пояснила деловито. — Вышло, что я оттяпала у тебя лишних десять тысяч. Лишнего мне не надо, держи. На дорогу, думаю, хватит. Ну и на то, чтобы где-то устроиться.
— Спасибо, — с улыбкой ответил Багров, но веселья в его глазах убавилось. — Можно несколько вопросов, чтобы удовлетворить любопытство.
— Можно, — кивнула я.
— Те типы, что держали меня в бочке, ребята отца?
— Нет, охрана нашего заведения. Точнее, Денис — наш охранник и два его друга, тренеры из спортшколы.
— А интурист?
— Юлькин друг, преподает в университете. Переводчик — самый настоящий, мой одноклассник. Рассерженный кредитор, мой старый знакомый, кстати, работает в театре. Он же и “Летящих по ветру” нарисовал. Талант у человека.
— Я справлялся в гостинице…
— Багров, — развела я руками. — Мы ведь знали, с кем имеем дело, и на это рассчитывали. Все почти правда. Кстати, настоящий Шагал висит у нас в гостиной. Юльке он действительно нравится. Еще вопросы есть?
— Полно, — сказал Багров, поднимаясь, и направился к двери. — У тебя еще есть время сказать мне: “Останься”.
— Да пошел ты! — рявкнула я. — И не обольщайся: если ты сможешь прожить без меня, значит, и я без тебя смогу. Он улыбнулся, сделал ручкой и исчез. А я стала смотреть в окно. Вошла Юлька, обняла меня и сказала:
— Может, ты зря его выгнала?
— Ты не знаешь Багрова. Он так просто не уедет. И сюда явился для того, чтобы выяснить, где его денежки. Я ему показала: здесь, в моем сейфе. Значит, Багров не сегодня завтра непременно объявится…
— Ты думаешь? — спросила Юлька, а я в ответ кивнула, извлекла из сейфа “дипломат”, а потом села за компьютер сочинять письмо.
Юлька устроилась рядом, поглядывая на меня с грустью. Потом мы позвонили отцу.
— Папа, — сказала я. — Тут какие-то типы принесли “дипломат”, просили тебе передать. Типы очень вежливые, а “дипломат” тяжелый.
— Быстро все из ресторана! — крикнул отец. — Сейчас я подъеду…
Папа приехал через несколько минут и не один. “Дипломат” стоял в моем кабинете, а мы на улице, но очень скоро тоже переместились в кабинет. Деньги пересчитали, а папа стоял с отпечатанным на компьютере письмом в руках и диву давался. Письмо радовало лаконичностью:
"Уважаемый Павел Сергеевич. Просим извинить за досадную ошибку”.
— Да здесь денег почти вдвое больше, — озадачился отец.
— Должно быть, компенсация за моральный ущерб, — хохотнула Юлька. Папа, конечно, не мог знать, что к деньгам, которые у него увели совсем недавно, прибавились те, что Сашка свистнул в прошлом году.
— Чудеса, — хмыкнул отец, и они с Юлькой пошли к выходу, а я, взглянув на сейф, не удержалась и написала записку. Положила ее на полку, в пустом сейфе она выглядела сиротливо, потом со вздохом прикрыла дверцу и заперла ее. И пошла на улицу, где ждали меня отец и Юлька.
Вечером мы с подружкой смотрели телевизор, вдруг вошел папа и очень серьезно сказал мне:
— Маша, зайди в кабинет.
Мы с Юлькой испуганно переглянулись, я пошла за ним, а подружка за мной, подслушивать. Устроившись на диване, я спросила:
— Чего, папа?