Book.

Мисс Ханна порозовела от удовольствия, щедро намазывая кусок хлеба маслом. Ей нравились эти ребята, несмотря на то что они были шумными, а временами так просто необузданными. Но зато они славные и отзывчивые и всегда готовы помочь. Они просто не могут не понравиться, даже этот ма­ленький Снабби. Правда, вспомнив об обезьянке Мирацде, мисс Ханна невольно передернула пле­чами.

— Только уж, пожалуйста, Диана, проследи, чтобы обезьяна держалась от меня подальше, — произнесла она умоляюще. — А то у меня от одной мысли о ней ноги подкашиваются!

Аккуратно разложив телятину на последнем сандвиче, Диана дала слово, что позаботится об этом.

Еды и питья получилось так много, что мисс Ханне пришлось уложить продукты в три сумки и вручить их мальчикам. Снабби возмутился, поче­му это Диана не может нести какую-то часть, и вы­сказался об этом вслух.

— Я возьму свою долю, Снабби, не волнуй­ся, — сказала Диана, — но ты мог бы и помолчать, чтобы мисс Ханна продолжала считать тебя воспи­танным маленьким джентльменом. Хотя, как можно тебя в этом заподозрить, я не по...

Не договорив, она засмеялась, потому что Снаб­би запустил в нее диванную подушку. Да и как можно спорить и препираться в такой прекрасный день, когда к ним вновь присоединились Барни и Миранда, а впереди ждет долгая интересная про­гулка!

— Надеюсь, вы без нас не будете страдать от одиночества, мисс Перчинг, — обернувшись, крик­нул ей с улыбкой Снабби, когда они гуськом по­шли по дорожке к калитке.

— О, это будет такое приятное одиночество! — откликнулась мисс Ханна. — Так что о нас не вол­нуйся. Мы с сестрой найдем, чем себя занять в ваше отсутствие.

Миранда, как обычно, сидела на плече Барни, а обе собаки, виляя хвостами, возбужденно прыгали вокруг, то и дело попадаясь кому-нибудь из ребят под ноги. Увидев сумки на плечах у мальчиков, они поняли, что прогулка будет очень и очень длинной!

А денек действительно выдался чудесный. Чет­веро ребят, две собаки и обезьянка прошли через лес и, поравнявшись с тропой, ведущей к домику старой Наоми, остановились, решая, зайти ли туда сейчас или на обратном пути.

— Лучше на обратном пути, — предложил Род­жер. — Тогда старая Красная Шапочка, может, даст нам по стакану молока или еще чего-нибудь. Ведь мы к тому времени наверняка захотим пить.

— Ладно, — согласилась Диана. — Тогда — вперед, по главной тропе! Чудик, куда ты лезешь, это не кроличья нора! Здесь просто яма от выкор­чеванного дерева.

Ребята шли через лес, который даже в этот жаркий майский день казался прохладным и сум­рачным. Повсюду в траве голубели озерца лесных колокольчиков, и дети с удовольствием вдыхали их сладковатый аромат. Собаки же с неменьшим наслаждением принюхивались к запаху кроли­чьих нор.

— Вы только посмотрите на эти анемоны! Сколько их здесь! Сотни, тысячи! — восхищалась Диана.

Барни остановился рядом с ней, разглядывая красивые, похожие на звездочки цветы, качаю­щиеся на ветру. Он почти ничего не знал о цветах и с удовольствием запоминал их названия. А Диа­на их знала столько! К тому же ей нравилось учить Барни, поскольку он был очень любознательным учеником и обладал великолепной памятью.

Ребята устроили свой пикник на самой верши­не холма, возвышающегося над долиной. Далеко впереди был отчетливо виден Бристольский залив, которой ослепительно сверкал серебром на со­лнце.

— Ленч — объеденье! — похвалил Барни, взяв с тарелки яйцо. — А где у нас соль? Кто-нибудь помнит?

— Вот, возьми, — ответила Диана, передавая ему пакетик с солью. — Смотри, осторожнее, а то ее сдует ветер.

Ребята прикончили почти все, что умещалось у них в трех сумках. Для чая они оставили совсем немного.

— Не надо было жадничать, — заметила Диа­на, оглядывая то, что осталось. — К пяти часам мы наверняка опять проголодаемся, а еды почти не осталось.

— Может, Красная Шапочка нас чем-нибудь угостит? — предположил Снабби.

— С чего бы это? — хмыкнула Диана. — Ско­рее всего она испугается, увидев, что нас уже не трое, а четверо. У нас ведь зверский аппетит — все так говорят.

— Я понял, Снабби так сказал, потому что ему хочется слопать все сейчас, — сказал Роджер и ткнул пальцами в его раздувшийся живот.

— Эй, ты что! — притворно вскрикнул Снаб­би. — Я сейчас столько съел, что мой живот нель­зя тыкать — может лопнуть!

Это был тот самый беззлобно-шутливый треп, который так нравился Барни и которого он нигде больше не слышал. Большинство ребят из бродя­чих цирковых трупп были грубыми и дерзкими, а взрослые, с которыми он был знаком, не имели привычки к такой простой дружеской болтовне. Барни с наслаждением ловил каждое слово. Как это здорово — быть одной семьей и так хорошо знать друг друга! И как ему повезло, что у него есть такие друзья.

Собаки тоже получили свою порцию еды, а Ми­ранда, сама очистив банан, с наслаждением съела его. Кожуру она бросила на траву.

— Миранда, что за манеры? — строго отчитал ее Барни. — Немедленно подбери. Нельзя остав­лять после себя мусор.

Миранда схватила банановую кожуру и, вско­чив вместе с ней на плечо Роджера, совершенно не­ожиданно сунула кожуру ему за воротник. До­вольная собой, она ускакала, что-то стрекоча от восторга, как будто смеясь над его возмущенными криками.

Роджер извлек из-за воротника липкую кожу­ру и положил ее в пакет с мусором, который пред­полагалось отнести домой и там сжечь.

Жаркий день и обильная еда располагали к от­дыху, и, когда время подошло к трем часам, лица ребят сильно покраснели на солнце, за исключени­ем Барни, который и без того был настолько заго­релым, что очередная порция ультрафиолетовых лучей была совершенно безопасна для его и без того смуглой физиономии.

— Пора возвращаться, — лениво проговорил Роджер. — Где там наши собаки? Хорошо еще, что кроличьи норы не слишком большие, а то бы они заблудились и навсегда исчезли в этих лабирин­тах!

— Они никак не могут понять, что норы для них маловаты, — засмеялась Диана. — Если бы я была кроликом, то сидела-бы в норе не слишком далеко от входа, чтобы видеть черный Чудиков нос, и обхахатывалась бы над его стараниями.

— Возможно, что кролики так и делают, — сказал Снабби. — Я часто ломал голову, почему Чудик становится совершенно чокнутым, когда разрывает кроличьи норы. А теперь понял — это он просто злится на кролика, который сидит там себе преспокойно и ухмыляется.

Собаки наконец вернулись. Их носы были в песке, а языки свисали чуть ли не до земли. Тяже­ло дыша, они плюхнулись на землю рядом с ребя­тами.

— Нет уж, вставайте! — скомандовал им Род­жер, поднимаясь. — Сейчас идем домой. А по до­роге заглянем к Красной Шапочке. Смотри, Чу­дик, не попадись к волку в пасть!