Он с силой поднял голову.
– Пэйн… ощущения были бы лучше только в том случае, если бы я кончил внутри тебя.
Она почувствовала мгновенное облегчение. И потом спросила:
– Что значит «кончил»?
В это время в Яме, в своей спальне, Джейн двигалась так быстро, как могла. Открыв двойные двери шкафа, она начала доставать белые футболки, перебрасывая их через плечо на кровать. В этой спешке вешалки сыпались со штанги, с шумом падая на пол, или летели назад, оказываясь у задней стенки шкафа… Джейн это ни в коей мере не заботило.
Слез не было. Чем она и гордилась.
С одной стороны, все ее тело тряслось так, что она могла поддерживать только твердость рук.
Когда ее стетоскоп соскользнул с шеи и упал на ковер, Джейн остановилась лишь для того, чтобы не наступить на прибор.
– Гори все… синим пламенем…
Подняв его и выпрямившись, она взглянула на постель с мыслью, что пора завязывать с белыми футболками. На черных атласных простынях их скопилась целая куча.
В противоположной части комнаты она присела подле Горы Хейнса, уставившись на шкаф. Майки и кожаные брюки Ви пребывали в полном порядке; на ее же половине творился хаос.
Ну не идеальная ли метафора.
Хотя… он тоже в темноте душевного беспорядка, не так ли?
Боже… что она, черт возьми, делала? Перебраться в клинику, пусть даже на время, – плохое решение. Выйдя замуж, необходимо остаться и налаживать отношения. Лишь при таком раскладе они могут выжить.
Она сейчас уйдет? Трудно предугадать, чем в таком случае все закончится.
Боже, что они, всего на два часа вернулись к нормальности? Великолепно. Зашибись.
Достав телефон, она создала новое сообщение и просто уставилась на экран. Две минуты спустя она закрыла телефон. Было сложно уместить все, что она должна была сказать в сто шестьдесят символов. Даже в шесть страниц по сто шестьдесят.
Пэйн – ее пациентка, и у Джейн есть обязанности перед ней. Вишес – ее супруг, и нет ничего, что она не сделала бы для него. И близняшка Вишеса не собиралась предоставлять ей время на раздумья.
Хотя, очевидно, именно его она предоставила своему брату. И, по всей видимости, Вишес направился к их матери.
Одному Богу известно, что из этого выйдет.
Созерцая созданный ею бардак в шкафу, Джейн прокручивала ситуацию в голове и пришла лишь к одному выводу: право Пэйн выбирать свою судьбу вытесняло права всех, желающих пленить ее в собственной же жизни. Это ужасно? Да. Было ли это честно по отношению к тем, кто любил ее? Естественно – нет.
Ранила бы женщина себя сильнее, не будь гуманных способов уйти из жизни? Сто процентов - да.
Джейн была не согласна с решением Пэйн. Но этика была ясна, какой бы трагичной она ни была.
И она решила, что Ви поймет ее доводы.
Вместо побега, она останется на месте, и когда он вернется домой, будет ждать его. Чтобы они выяснили, осталось ли что-нибудь от их совместной жизни. Джейн не обманывала себя. Они могут и не решить эту проблему, и в этом случае она не станет винить Вишеса. В любом случае, семья – есть семья. Но она сделала то, чего требовала ситуация, исходя из своего долга перед пациентом. Доктора так поступают… даже когда решение стоит им всего.
Поднявшись с кровати, по пути в шкаф она подобрала вешалки с пола. Они в изобилии валялись вокруг обуви, поэтому Джейн нагнулась, протянула руку…
Ладонь коснулась чего-то мягкого. Это были не ботинки и кожа…
Опустившись на корточки, она достала, что бы там не было.
– Что за чертовщина? – кожаным штанам Ви негоже валяться скомканными за обувью…
На воловьей коже что-то было… Минуточку. Это был воск. Черный воск. И…
Джейн прикрыла рот рукой, позволив штанам выскользнуть из хватки.
Она достаточно раз доводила его до оргазма, чтобы знать, как эти следы будут выглядеть на коже. И пятна были не единственными: также виднелась кровь. Красная кровь.
С ужасающим чувством неизбежности она потянулась в шкаф рукой, пока не нащупала футболку. Достав ее, Джейн снова обнаружила кровь и воск.
В ту ночь он ходил в Коммодор. Это единственное возможное объяснение: грязь была не застарелыми, позабытыми останками его прошлой жизни. Черт, запах воска все еще ощущался на ткани и коже.
Она мгновенно поняла, когда Ви появился в дверной проеме позади нее.
Не поднимая взгляда, Джейн сказала:
– Я думала, ты ни с кем не спал.
Он долго не отвечал.
– Это так.
– Тогда как ты объяснишь это? – Она подняла кожаные штаны, но, блин, будто в комнате было что-то еще.
– Я ни с кем не спал.
Она зашвырнула их в шкаф, футболка отправилась следом.
– Пользуясь твоей же фразой, мне нечего сказать в данный момент. Действительно нечего.
– Ты в самом деле думаешь, что я трахал кого-то на стороне?
– Тогда что с этими шмотками?
Он не ответил. Он просто стоял, нависая над ней, такой высокий и сильный… странно чужой, несмотря на то, что Джейн знала его лицо и тело, как свое собственное.
Она ждала его ответа. Долго. Чтобы занять время, она напомнила себе, что у него было суровое воспитание, и выжить можно было, лишь оставаясь стойким и несгибаемым.
Но разумного обоснования было мало. В каком-то смысле, их любовь заслуживала большего, чем возведенного молчания.
– Это был Бутч? – сказала она, уповая на верность этого предположения. По крайней мере, если Ви был со своим лучшим другом, она знала, что полученная разрядка была случайна. Бутч был целиком и полностью верным своей шеллан парнем, и он возьмется доминировать лишь для того, чтобы Ви получил свое необычное, порочное лечение. Как бы странно это ни звучало, такую правду Джейн могла понять и смириться с ней.
– Да? – спросила она? – Потому что в таком случае, я смогу пережить это.
Доли секунды Вишес казался удивленным, но потом он покачал головой.
– Ничего не было.
– Хочешь сказать, что я ослепла? – сказала она охрипшим голосом. – Потому что, если ты не дашь мне другое объяснение, на руках у меня в качестве доказательства и улик только эти штаны… и картины в моей голове, от которых становится тошно.
Молчание, лишь молчание.
– О, Боже… как ты мог? – выдохнула она.
Ви просто покачал головой, и ответил тем же тоном: