– Да. Он звонил. – Мануэль постучал по столу костяшками. – Увидимся.
– Конечно, Док. Приятно познакомиться с вами… Памела.
Пэйн наклонила голову:
– С вами тоже было приятно познакомиться.
Когда она выпрямилась, повисла неловкая тишина. Человеческий мужчина был абсолютно поражен ею, его рот слегка приоткрылся, глаза были распахнуты… и очень благодарны.
– Полегче, здоровяк, – мрачно сказал Мануэль. – Можешь снова начать моргать… ну, скажем, сейчас. В самом деле. Серьезно.
Мануэль встал между ними двумя и взял Пэйн за руку, одновременно блокируя обзор и устанавливая доминирование над ней. И это еще не все. Темные специи исходили от него, запах, предупреждающий другого мужчину, что женщина, на которую он с смотрит с вожделением, доступна только через холодное, мертвое тело Мануэля.
Из-за чего она почувствовала себя так, будто в груди пылает солнце.
– Пойдем, Пэй… Памела. – Когда Мануэль потянул ее, и они вдвоем отошли, он, бормоча, добавил: – Пока у паренька челюсть не отвалилась и не приземлилась на спортивную колонку.
Пэйн подпрыгнула. И еще раз.
Мануэль посмотрел на нее:
– Тот бедный охранник чуть не испытал околосмертный опыт из-за бэйджика, вбитого ему в глотку, и ты счастлива?
Пэйн чмокнула Мануэля в щеку, заглядывая за маску гнева на его прекрасном лице:
– Я тебе нравлюсь.
Мануэль закатил глаза и притянул ее за шею, возвращая поцелуй:
– О, да.
– О, да, – передразнила она…
Кто-то об кого-то споткнулся, сложно сказать, кто, и Мануэль не дал им упасть:
– Нам лучше быть повнимательней, – сказал ее мужчина. – Пока самим не потребовалась реанимация.
Она ткнула его локтем:
– Мудрая экстраполяция.
– Ты шлепнула меня по заднице.
Пэйн выглянула из-за его плеча. И затем шлепнула его по ягодице… сильно. Когда он вскрикнул, она ему подмигнула:
– Точно. Правда. Шлепнула. – Опустив веки и понизив голос, она продолжила играть: – Хочешь, чтобы я сделала это снова, Мануэль? Может… по другой половине?
Когда она изогнула брови, он не смог сдержаться и засмеялся, наполнив пустой коридор смехом. И когда они вновь столкнулись друг с другом, он остановил ее.
– Погоди, нам нужно сделать получше. – Он взял ее под руку, поцеловал в лоб, и встал рядом. – Насчет три, начинай с правой. Готова? Один… два… три.
При условном знаке они оба вытянули свои длинные правые ноги, а затем левые… и правую… и левую…
Идеально синхронно.
Бок о бок.
Они прошли по коридору. Вместе.
***
Мэнни даже не думал, что его сексуальная вампирша может обладать чувством юмора. Что было идеальным дополнением к имеющемуся набору.
О, черт, дело даже не в этом. А в ее удивлении, радости и чувстве, что она готова на все. Она абсолютно не походила на тех хрупких, нервных особ или высохших тонюсеньких моделей, с которыми он встречался.
– Пэйн?
– Да?
– Если бы я сказал, что хочу сегодня взобраться на гору…
– О! С удовольствием! Мне должен понравиться вид с…
Бинго. Хотя, Боже, ему пришлось задуматься о жестокости жизни – наконец-то найти свою идеальную половинку… в ком-то совершенно несовместимом.
Когда они подошли ко второму набору двойных дверей, ведущих в больничную часть лошадиного госпиталя, он открыл одну половину, и без каких-либо заминок они повернулись боком и прошли через нее… и тогда это случилось.
Тогда он влюбился в нее, окончательно и бесповоротно.
Это ее счастливое щебетанье, прыжки при шаге, ледяные глаза, которые сияли, словно кристаллы. Ее история, которой она поделилась, достоинство, которое демонстрировала, и то, что она шла вразрез со стандартами, с которыми он всегда встречался… и теперь не сможет сидеть за одним обеденным столом. Мощь в ее теле, острота ума и…
Боже… он даже не подумал о сексе.
Какая ирония. Она подарила ему лучшие оргазмы в его жизни, и они даже не возглавляли его список «Я люблю тебя, потому что».
Похоже, она просто была настолько эффектна.
– Отчего это ты улыбаешься, Мануэль – сказала Пэйн. – Может, от предвкушения моей руки на твоей попке в будущем?
– Ага. Именно.
Он притянул ее для очередного поцелуя, пытаясь игнорировать боль в груди. Не стоит портить оставшееся время ожидавшим их прощанием. Оно и так скоро настанет.
Кроме того, они почти пришли к нужному месту.
– Она здесь, – сказал он, свернув налево и зайдя в палаты-стойла.
Как только дверь открылась, Пэйн заколебалась, нахмурившись, когда сквозь пахнущий сеном воздух раздалось ржание и случайный топот копыт.
– Чуть дальше. – Мэнни потянул ее за руку. – Ее зовут Глори.
Глори была последней по левой стороне, но в тот же миг, как он произнес ее имя, ее длинная, изящная шея вытянулась, и идеально пропорциональная голова высунулась из-за стойла.
– Привет, девочка, – сказал он. В ответ она издала должное приветствие, ее заостренные уши навострились, нос втянул воздух.
– Судьба милосердная, – выдохнула Пэйн, выпустив его руку и обогнав его.
Когда она приблизилась к стойлу, Глори качнула головой, ее черная грива блеснула, и ему вдруг привиделось, как Пэйн укусили:
– Осторожней, – сказал он, замедлив шаг. – Она не любит…
Как только Пэйн положила руку на эту гладкую морду, Глори шагнула вправо ради большего, подталкивая ладонь, ища должного объятия.
– …незнакомых людей, – запинаясь, закончил Мэнни.
– Привет, дорогая, – прошептала Пэйн, осматривая лошадь, наклоняясь в стойло. – Ты такая красивая… такая большая и сильная… – Бледные руки добрались до черной шеи и начали поглаживать ее в медленном темпе. – Почему ее передние ноги перевязаны?
– Она сломала правую. Очень серьезно. Примерно неделю назад.
– Могу я зайти внутрь?
– Эээ… – Боже, он поверить не мог, но Глори, похоже, влюбилась, ее глаза буквально закатились, когда ее хорошенько почесали за ушами. – Да, думаю, все будет нормально.
Он открыл щеколду на двери, и они оба скользнули внутрь. Отступая, Глори прихрамывала… на когда-то здоровую сторону.
Она так сильно потеряла в весе, что под шкуркой, словно колья ограды, были видны ребра.