– Почему вы не разойдетесь? – тихо спросила Скарлетт, но Джон только медленно покачал головой.
– По многим причинам, среди которых – сыновья. Кроме того, боюсь, мои родители не переживут нашего развода. В нашей семье никогда не было разводов. Но ситуация усугубляется еще и тем, что, благодаря моей французской бабушке, я редкая птичка, британский католик. Отсюда следует, что мы с Патрицией пожизненно связаны. Все это определяет безрадужные перспективы в обозримом будущем. – Джон говорил об этом как бы между прочим, но Скарлетт чувствовала в его словах одиночество, которое отражалось и в глазах мужчины, когда он рассказывал о своей супружеской жизни.
– Но почему бы вам не расстаться с женой? Вы не сможете прожить так всю жизнь. – Все это удивляло Скарлетт. Они были чужими людьми, но поделились друг с другом самым сокровенным. Впрочем, такое часто встречается в дороге.
– У меня нет выбора, – тихо сказал Джон, возвращаясь снова к своей исповеди. – Точно так же, как не было у Вас, когда Вы встали перед лицом необходимости воспитывать детей. Долг чести, как сказала бы моя бабушка. Бывает долг чести и долг любви. В моем случае речь идет о чести. И мальчики прекрасные. Они уже немного подросли, учатся в школе. Ричард был последним, кто отправился в школу в прошлом году… Это волнует меня немного. Я редко бываю дома, – Джон с мальчишеской улыбкой взглянул на Скарлетт, – провожу много времени в Нью-Йорке, а в Париж езжу по возможности. Я слежу за землями отца. У меня есть друзья в Берлине и Риме… так что не все так уж плохо. – Скарлетт молча стояла рядом с Джоном, который не снимал рук с ее плеч.
– Звучит, однако, одиноко и печально, – она сказала это искренне, и Джон с благодарностью посмотрел на нее.
– Согласен, хорошего мало. Но это то, что у меня есть, и я стараюсь извлечь максимум из этого. Так же как это делаете Вы. Моя жизнь – это не жизнь в полном смысле слова. Так же как и Ваша. Оглянитесь на свою жизнь: Вы почти потратили ее на оплакивание человека, погибшего несколько лет назад. Мужчину, которого Вы любили. Вдумайтесь в это, подумайте о нем. У Вас было право на большее в жизни, так же как и у меня, это очевидно, но мы не воспользовались этим. Вы – окруженная своими детьми, и я – своими. У меня права на что-то другое, я женатый человек. Но Вы не замужем, поэтому, когда Вы сойдете с парохода, Вам нужно найти кого-то, кого Вы полюбите, может быть, это окажется еще один Ретт. Вам следует выйти замуж, вы еще молоды. Я не могу себе позволить жениться второй раз. Но Вы должны, Скарлетт. Не упускайте такой возможности.
– Не говорите глупости, – засмеялась Скарлетт, но Джон говорил ей то, о чем она уже не раз задумывалась сама. – Знаете что? – продолжал Джон. – Если бы у меня был шанс полюбить кого-то, стать снова счастливым, я бы ни минуты не раздумывал и окунулся бы в это чувство, – при этих словах Джон посмотрел на Скарлетт сверху вниз и вдруг, заключив в объятия, поцеловал ее. Он целовал ее так, как никто не делал этого после гибели Ретта. Она уже забыла такие страстные поцелуи. А слова Джона взволновали ее душу. Может быть, он прав? Может быть, Ретт это только далекая память о прошлом? Ведь все так изменилось. Может быть, она уже пережила утрату? Или все еще помнит? Невозможно было дать ответы на эти вопросы, но Скарлетт не сомневалась до этой минуты, что любит Ретта до сих пор. А теперь? Может быть, время прошло и унесло с собой эту любовь? Целуя Джона в ответ, Скарлетт неожиданно почувствовала, как пелена спадает с ее души. Они стояли, поддерживая друг друга, как двое тонущих.
Джон долго не отпускал от себя Скарлетт. Они так и стояли, обнявшись, Джон снова и снова целовал ее, а потом посмотрел на нее и сказал то, что Скарлетт должна была знать с самого начала. Джон чувствовал, что должен сказать это.
– Скарлетт, неважно, что произойдет между нами, я не смогу жениться на вас. Я хочу, чтобы вы знали об этом сразу, пока мы не полюбили друг друга. Не имеет значения, какого размаха достигнет в одно прекрасное время моя любовь к вам, я – конченый человек. Я останусь женатым до смерти. Я не хочу разрушить вашу жизнь и должен сказать, что если вы позволите мне полюбить, я оставлю вас свободной… ради вас, вашего благополучия и моего. Вы понимаете меня?
– Да, – торопливо сказала Скарлетт, благодарная за его искренность, она с самого начала поняла, что иначе у них с Джоном не может получиться, такой он человек. Именно по этой причине Скарлетт начала разговор с ним. Скарлетт чувствовала, что уже любит Джона, как бы абсурдно это не казалось. Она едва успела познакомиться с Мак-Гроувом и уже полюбила его.
– Я не позволю поступить со мной так, как вы уже поступили с Реттом… хранили память о нем столько лет… я хочу любить вас, а затем отпустить идти своей собственной дорогой. А если вы тоже полюбите меня когда-нибудь, значит, вы сможете полюбить и кого-нибудь другого и выйти за него замуж.
– Слишком много хлопот, – улыбнулась Скарлетт, – нельзя предвидеть всего. Меня жизнь уже научила многому. Патриция может скончаться в один прекрасный день, или оставить вас, или решит переехать в другое место.
– Я не построю свою жизнь на этом ожидании, и не позволю сделать вам то же самое. Запомните, любовь моя, я отпущу вас на волю однажды… как маленькую птичку… вернуться в свое гнездо, откуда вы вылетели, далеко из-за океана. – При этих словах Скарлетт съежилась, она почувствовала себя одинокой еще до того, как что-то началось между ними и прошептала, прижимаясь к Джону.
– Только не сейчас… пожалуйста.
– Нет… не сейчас, – прошептал Джон в ответ, и затем как память в далеком сне, мужчина, целуя волосы Скарлетт, снова и снова повторял шепотом: – Я люблю вас. – Они были чужими, но их признания и связь с прошлым объединила их.
Со Скарлетт произошло то, что случается только в романах. Двое встретились, полюбили друг друга и существовали в призрачном сказочном мире. Скарлетт переживала чувства, о которых и думать перестала за последние годы. Они с Джоном разговаривали, смеялись, часами гуляли по палубе. Остальные пассажиры наблюдали за ними со стороны, обменивались непонимающими взглядами, шептались. А они оба соскучились по теплоте таких отношений, хотя Скарлетт подозревала, что ее Джон время от времени заводил подобные романы, хотя и заверял ее, что никого не любил с тех пор, как женился. И Скарлетт верила Джону.
– А каким ты была ребенком? – спрашивал Джон. Он хотел знать все о Скарлетт, каждую деталь, малейшую подробность о ее жизни.
– О, – улыбалась счастливая Скарлетт, – я была сущим бесенком. Наверное, счастливым. У нас была дружная семья. Я развлекалась… скакала на лошадях, любила разговаривать с отцом…
Скарлетт рассказывала Джону, как она гордится успехами Бо, как любит Джейн, которой даже подарила свадебную фату своей дочери.
Корабль не утонул, как боялась Скарлетт, но прибыл в порт назначения слишком быстро. Ей показалось, что прошло совсем мало времени, а впереди уже замаячили строения Шербура и Саутгемптона.