— Смотри! Смотри! — закричал капитан.
Тигр выскочил внезапно из этого тростника и бросился на слона, который поспешил выставить навстречу ему свои бивни.
Зверь подобрался и обрушился на лоб слона, пытаясь когтями достать погонщика, который в ужасе отпрянул назад.
Он едва не достал его, когда вдруг в зарослях раздались резкие звуки рамсинги, испугавшие его. От неожиданности тигр перекувырнулся в воздухе и бросился вниз, пытаясь скрыться в джунглях.
— Огонь! — завопил капитан, разряжая свой карабин.
Хищник испустил ужасающий рев, упал, снова поднялся, перескочил через кусты и упал с другой стороны, распластавшись неподвижно на траве.
— Ура! — закричал Бхарата.
— Прекрасный выстрел! — воскликнул довольный капитан, откладывая еще дымящееся ружье. — Бросай лестницу.
Погонщик повиновался. Капитан Макферсон вооружился ножом, слез на землю и направился к кустам.
Тигр неподвижно лежал на траве, не подавая признаков жизни. К своему удивлению, капитан не заметил ни раны на теле, ни следов крови на земле.
Хорошо зная, что иногда тигры притворяются мертвыми, чтобы броситься на охотника, он повернул было назад, но не успел.
Вновь раздался таинственный голос рамсинги. При первых же звуках тигр вскочил, бросился на капитана и одним ударом повалил его. Огромная пасть со страшными зубами распахнулась над ним, готовясь растерзать.
Пригвожденный к земле, капитан Макферсон не мог ни двинуться, ни пустить в ход оружие — он весь был во власти хищника.
— Ко мне!.. Я погиб! — прохрипел он.
— Держитесь, я здесь! — откликнулся громовой голос.
Какой-то индиец выскочил из чащи, голыми руками схватил тигра за хвост и яростным рывком швырнул его в сторону.
Послышалось грозное рычание. Обезумев от ярости, зверь тут же вскочил, готовясь броситься на нового врага; но странное дело — едва завидев его, он быстро перекувырнулся и убежал, мгновенно исчезнув среди перепутанного хаоса джунглей.
Капитан Макферсон, бледный, как полотно, но живой и невредимый, поднялся на ноги. Глубокое изумление выразилось на его лице.
В пяти шагах от него стоял высокий мускулистый индиец, с гордой головой, сидящей на широких и крепких плечах. Скрестив руки на груди, сверкающим взглядом он смотрел на капитана, сохраняя неподвижность бронзовой статуи.
— Я обязан тебе жизнью, — сказал капитан.
— Возможно, — ответил индиец.
— Дай мне руку. Ты храбрец.
Индиец почтительно пожал руку, которую капитан протянул ему.
— Могу я узнать твое имя?
— Саранги, — отвечал индиец.
— Я никогда этого не забуду.
Последовало краткое молчание.
— Что я могу сделать для тебя? — продолжал капитан.
— Ничего.
Капитан вынул кошелек, набитый гинеями, и протянул ему. Индиец гордым жестом оттолкнул его.
— Я не знаю, что делать с золотом, — сказал он.
— Ты богат?
— Меньше, чем вы думаете. Я охотник на тигров в Сундарбане.
— Но почему ты оказался здесь?
— В Черных джунглях нет больше тигров. Я поднялся на север в поисках других.
— А куда ты идешь теперь?
— Не знаю. У меня нет родины, нет семьи; брожу по своей прихоти в джунглях.
— Хочешь пойти со мной?
В глазах индийца сверкнула молния.
— Если вам нужен сильный и смелый человек, который не боится ни диких зверей, ни гнева богов, то я ваш.
— Пойдем, храбрый индиец, и тебе не придется жаловаться на меня.
Капитан повернулся, но тут же остановился.
— Куда, по-твоему, убежал тигр?
— Очень далеко.
— Будет возможность найти его?
— Не думаю. Впрочем, я сам возьмусь убить его, и в скором времени.
— Вернемся в бенгали.
Бхарата, который присутствовал при этой сцене, ждал их, не отходя от слона.
— Вы ранены, капитан? — с тревогой спросил он.
— Нет, мой храбрый сержант, — отвечал Макферсон. — Но если бы не подоспел этот человек, меня бы сейчас не было в живых.
— Это невероятно, — сказал Бхарата, обращаясь к Саранги. — Никогда не видел ничего подобного. Я бы не поверил, что такое возможно, если бы не видел сам.
Улыбка была единственным ответом.
Все трое забрались в паланкин и меньше чем за полчаса добрались до бенгали, у которого их ожидали сипаи.
При виде этих солдат Саранги нахмурился. Он казался обеспокоенным, но постарался свое волнение скрыть. К счастью, никто не заметил этого в суете, вызванной возвращением охотников.
— Саранги, — сказал капитан, поднимаясь вместе с ним и Бхаратой на крыльцо. — Если ты голоден, вели принести себе все, что ты хочешь, если устал, займи любую постель, а если хочешь охотиться, бери любое оружие, которое тебе здесь понравиться.
— Спасибо, хозяин, — ответил индиец.
Капитан вошел в дом. Саранги же уселся на крыльце перед дверью. Его лицо еще больше помрачнело, глаза горели странным огнем. Раза три или четыре он поднимался, как бы желая войти в бенгали, но тут же снова садился, охваченный каким-то волнением.
— Кто знает, какая судьба ждет этого человека, — прошептал он глухо. — Возможно, смерть. Странно, но этот человек как-то сразу мне сделался близок. Мы никогда не виделись, но я чувствую, что он мне почти что родной. Мне кажется, что лицо его мне знакомо. Оно похоже… Но не будем называть ее…
Он поднялся и принялся расхаживать взад и вперед, с головой, склоненной на грудь, и с нахмуренным лбом.
Проходя мимо загона, он услышал из-за загородки голоса. Остановившись, он резко поднял голову. Поколебался в нерешительности, и оглянувшись вокруг, чтобы убедиться, что он один, приник к изгороди, внимательно прислушиваясь.
— А я тебе говорю, — убеждал чей-то голос. — Негодяй заговорил, после того как капитан Макферсон пригрозил ему смертью.
— Это невозможно, — возразил другой. — Тугов не запугаешь смертью. Я видел собственными глазами, как целый десяток их дали себя расстрелять, но ничего не сказали.
— У капитана Макферсона есть средства, чтобы развязать язык любому.
— Но туг этот очень силен. Он даст содрать с себя кожу, но не вымолвит даже слова.
Саранги еще больше насторожился и приложил ухо вплотную к загородке.
— А где его поместили? — спросил первый голос.
— В подвале, — ответил другой.
— Этот тип способен удрать.