Одного у всех «сто пятых» было не отнять. Более неистребимого судна в истории человечества не изобретали. Запас прочности эта хреновина имела невообразимый, а заградительный огонь ставила такой, что за одним-единственным БМК могла укрыться целая эскадра. Зашибить «Гордон» с поверхности вообще нереально, победить в открытом космосе — чистой воды научная фантастика. Три реактора (ходовой, огневой и резервный), восемь отражателей, огромные кормовые батареи, надежно прикрывающие хвост. Все это хозяйство делало мегадестроер вещью одновременно бесполезной и внушительной. Поднаторевший в истории Эссекс, пересев на «Гордон», частенько упоминал многовековой давности казус с немецким морским бэттлшипом, который так ни разу и не участвовал в бою из-за своей чрезмерной разрушительной мощи. Стоило ему высунуться из порта, море пустело: все разбегались кто куда. Некоторые исследователи вообще, ставили под сомнение, что страшная махина хоть раз выходила из доков — ведь для успеха операции достаточно было просто заикнуться вслух, будто чудовище собирается в поход. Эссекс в этой связи многозначительно упоминал, что так на стоянке злосчастное судно и разбомбила авиация…
Охрана Эссекса, встречавшая начальство у шлюза, красиво сделала на караул.
— Вольно, — царственным тоном сказал Рашен, стараясь не рассмеяться. Каждый раз, когда при виде строевых приемов его разбирал неудержимый хохот, он вновь убеждался, что так и не стал настоящим военным.
Боровский деловито подергал телохранителей за небрежно затянутые ремни и хищно зыркнул на начальника охраны. Тот покрылся красными пятнами и стеклянно вылупил глаза. Эссекс взял Боровского за локоть и увлек за собой. Охранники замкнули вокруг старших офицеров каре, но тут сзади набежал приотставший Мозер. Ловко орудуя тяжелой канистрой, он растолкал грозное воинство и пробился к адмиралам.
— А посуда? — спросил он Эссекса, выразительно приподнимая свой груз.
— Там стюард должен быть, — сказал Эссекс, одобрительно щурясь на канистру. — Иди вперед, проследи.
— Сделаем, — кивнул Мозер и убежал по коридору.
— Толковый парень, — заметил Эссекс.
— Даже чересчур, — сказал Рашен. — У него за последние сутки будто крылья выросли. Понимаешь, он ведь отлично просек ситуацию. Почувствовал, что мне грозит опала, и готовился сбежать вниз. И очень из-за этого переживал. Стыдился. А теперь ему деваться некуда, вот он и порхает на радостях, что подлецом не стал.
— Не подлецом, так мертвецом, — сообщил Боровский. Ступив на борт «Гордона», он резко озлобился и посерьезнел. Наверное, вспомнил, что ему светит возвращение на волчью должность заместителя командира группы по боевой части.
Рашен на это рифмованное замечание не отреагировал.
— Удивительный мы все-таки народ, — глубокомысленно сказал Эссекс. — В смысле — мы, астронавты.
— Ага, — поддакнул Боровский. — Разгильдяи, каких мало. А гонору столько, что без топлива до Милки Вэя долетим. На одном выпендреже.
— «Остались только выправка да честь», — процитировал Рашен. — М-да… Между прочим, вы и не знаете, наверное, господа, что этот самый Милки Вэй во всех языках мира имеет одинаковое происхождение, кроме одного. У нас это «молочная дорога». А вот был такой народ — украинцы. Так у них дорога не молочная, а соленая.
— Они что, на соляных озерах жили? — предположил Эссекс.
— Да кто их знает. Спросить уже не у кого.
— Соленая дорога… — задумался Эссекс.
— Да ладно! — сказал Боровский. — Ты его лучше спроси, почему Москва не верит в слезы.
— А почему? — тут же спросил Эссекс.
— Когда-нибудь я туда съезжу, — мечтательно произнес Рашен. — Там, говорят, уже чисто. Правда, мало осталось от былой красоты, но все-таки… Очень жестокий был город, Фил. Прямо в центре помещалось место публичных казней. Какие уж тут слезы.
— Дикари, — заключил Эссекс.
— А вы, американцы, лучше, что ли? Как будто у вас в Лондоне негров не линчевали!
— Сам ты американец, — надулся Эссекс — Лондон был, есть и будет столицей великой империи. И пусть разрушен Стоунхендж. Но в сердце каждого этнического британца…
— Короче говоря, евреи нас победили, — перебил Рашен.
— Так вам и надо, — заключил Боровский.
— Дуракам, — добавил Рашен. — Кстати о евреях! Слушай, ты, победитель! Нам сейчас зам по боевой на фиг не нужен. Поэтому с «Тушканчика» я тебя не отпускаю. Понял?
— Есть, сэр! — Боровский просветлел лицом и расправил плечи.
— Почему это на фиг не нужен? — взвился Эссекс. — А кто…
— Боевых действий не будет, — отрезал Рашен.
Эссекс и Боровский переглянулись и от удивления встали посреди коридора. Охрана, пытаясь выполнять уставные обязанности, заметалась вокруг. Рашен уходил все дальше.
— Господин адмирал! — деревянным голосом позвал Боровский.
Рашен поднял руку, звонко щелкнул пальцами и небрежно поманил отставших за собой. Начальник штаба и старпом переглянулись вновь. Потом дружно уставились на суетящихся охранников.
— Бегом в конференц-зал! — рявкнул Эссекс.
Охрана мгновенно испарилась. Эссекс и Боровский кинулись вслед Рашену и схватили его за бока.
— Ты что? — выдохнул Эссекс в лицо командиру.
— Вы это, драйвер… — пробормотал Боровский. — То есть, это совершенно не мое дело, но…
Рашен улыбнулся, легко сдернул подчиненных с места и поволок за собой.
— В штаны наклали? — довольно спросил он.
Эссекс бросил на старпома ошалелый взгляд. Тот ответил ему тем же.
— Сволочь русская!!! — взвыл Эссекс. Боровский, в свою очередь, весьма натурально схватился за сердце.
— Хреновые шуточки, драйвер, — заметил он. — Сдается мне, что мы такого обращения не заслужили.
— Пиратская эскадра, — сказал Рашен, печально качая головой. — Никакой дисциплины. Что, гады, совсем обнаглели?! — внезапно заорал он. — Кто здесь главный? А?! Коммандер Боровский, вашу мать!
— Я-а!!! — в полный голос крикнул Боровский.
— Контр-адмирал Эссекс!
— Ну? — отозвался Эссекс, еще не осознавший патетику момента.
— Смир-р-рна-а!!!
Старшие офицеры выстроились во фрунт, Эссекс — недоверчиво улыбаясь, Боровский — с каменным лицом.
Рашен заложил руки за спину и прошелся вдоль импровизированного строя.
— Значит, так, — сказал он. — Вы, паразиты, совсем разболтались, как я посмотрю. Две войны беспардонно просидели у меня на шее, а теперь возомнили о себе. Ладно, я вам напомню, кто хозяин Attack Force. Я вам объясню сейчас, кто здесь принимает решения. Кто?