— Он, наверное, умрет, — тихо сказала Мали.
— Глиммунг? — спросил Джо.
Девушка кивнула. В предрассветных сумерках ее лицо было бледным, как мел; смутные тени скользили по нему, как волны прибоя.
— Я тебе не рассказывал об Игре? — спросил Джо.
— Извини, но мне сейчас не до…
— Это делается так. Берешь заголовок книги, желательно известной, и при помощи автопереводчика буквально переводишь на японский. Тогда…
— Это то, что ждет тебя на Земле? — перебила Мали.
— Да.
— Возможно, тебя следует пожалеть. Но я не могу.
Ведь это ты, ты уничтожил Глиммунга, который спас тебя от этого маразма. Он хотел вернуть тебе чувство собственного достоинства, возможность участия в большом деле — не только тебе, но и сотням других, со множества планет…
— Но мистер должен был спуститься на дно, — вдруг возразил робот.
— Приспичило ему.
— Это Книга Календ заставила меня.
— Нет, — сказал робот. — Вы намеревались сделать это еще до появления Календы, которая показала Книгу.
— Человек поступает так, что положено человеку.
— Что это значит? — с вызовом спросила Мали.
— Так просто. Оборот речи, — слабым голосом откликнулся Джо. — В том смысле, как покоряют горы… так.
"А теперь, — думал он, — я убил Глиммунга, как и предсказывала Книга. Календы правы. Календы всегда правы. Глиммунг погибает, а мы тут болтаемся в лодке. А если бы не я, если бы не мое желание непременно увидеть храм, было бы все в порядке. Они правы. Это моя вина, как и сказал Глиммунг перед своей гибелью, перед тем, как на него напал Темный".
— И как ты теперь себя чувствуешь, Джо Фернрайт? — поинтересовалась Мали. — Теперь, когда понял, что наделал?
— Что ж, предлагаю ждать ежечасных сообщений.
Он сам чувствовал, насколько жалко прозвучали его слова; ответом была мертвая тишина. Все трое хранили молчание, пока Виллис не пришвартовал лодку.
— Ежечасные сообщения, — повторила Мали, вложив в эти слова весь свой сарказм.
Они поднялись на причал. Яркие огни сияли вокруг, придавая Мали и Виллису жутковатый вид.
"Мне кажется, — мелькнуло у Джо, — что я их убил.
И это их трупы. Впрочем, робот не может быть трупом.
Это просто игра теней. Я устал, очень устал".
Никогда прежде он не был настолько вымотан; поднимаясь на причал, он жадно глотал воздух. Легкие саднили. Как будто он собственными руками пытался вынести Глиммунга из моря.
Он знал, Глиммунг заслуживает этого. Пытаясь отвести от себя мрачные мысли, он сменил тему:
— Послушай, я тебе не рассказывал, как Глиммунг впервые обратился ко мне. Я сижу в своем блоке, делать абсолютно нечего, а почтовый ящик ярко освещен. Нажимаю кнопку, и вдруг…
— Смотри, — перебила его Мали едва слышно и резким движением показала на воду. Джо подсветил. — Пена — пена битвы под водой. Темный пожирает Глиммунга. Темный храм поглощает Хельдскаллу. Амалиту и Борель забыли. Забудут и Глиммунга. Ничто не уцелеет, все скроется под водой.
Она отвернулась и продолжила подниматься на палубу.
— Тише, — сказал робот. — Я слышу звонок. Это официальный звонок мистеру Фернрайту. — Робот прислушался. — Личный секретарь Глиммунга. Она хочет поговорить с вами.
На груди у робота открылась ниша, из которой выдвинулся телефон.
— Снимите трубку, — проинструктировал он.
Джо протянул руку. В ладонь будто легла пудовая гиря, тянущая руку вниз; Джо с трудом поднял ее к Уху.
— Мистер Фернрайт? — зазвучал спокойный, уверенный женский голос. — С вами вновь говорит Хильда Раисе. Глиммунг у вас?
— Скажи ей, — посоветовала ему Мали. — Скажи ей правду.
И он ответил:
— Он на дне Маре Нострум.
— Вы уверены, мистер Фернрайт? Он на дне — я вас правильно поняла?
— Он нырнул в Водный Мир. Внезапно. Никто из нас не ожидал этого.
— Я не уверена, что правильно все поняла. Вы, кажется, хотите сказать, что…
— Он сражается там за все, что у него есть. Я уверен, что в конце концов он выплывет. Он передал, что будет посылать сообщения каждый час. Так что не стоит особо волноваться.
— Мистер Фернрайт, — проговорила мисс Раисе, — Глиммунг отправляет ежечасные послания, только когда он в беде.
— Гм-м.
— Вы поняли меня? — резко переспросила мисс Раисе.
— Да, — кивнул Джо.
— Он ушел в глубину сам — или его утащили?
— В некотором смысле и то, и другое…. Видите ли, была схватка… Он перебирал пальцами, пытаясь подобрать нужные слова. — Схватка между ними. Но Глиммунг выглядит намного сильнее. Он положит его на лопатки… или на крылья?..
— Позволь, я поговорю сама.
Мали выхватила у Джо трубку и произнесла:
— Это мисс Йохез.
Пауза.
— Да, мисс Раисе, я знаю. Да, это я тоже знаю. Что ж, как считает мистер Фернрайт, он может победить.
Мы должны верить, как сказано в Библии.
Она опять долго слушала. Потом обернулась к Джо, прикрыв рукой микрофон:
— Она хочет, чтобы мы передали Глиммунгу послание.
— Какое послание? — спросил Джо.
— Какое послание? — передала Мали вопрос в трубку.
— Никакое послание ему не поможет, — заметил Джо Виллису. — Мы ничего не сможем сделать.
Он отчетливо чувствовал свое бессилие — острее, чем когда-либо в жизни. Ощущение близости смерти, которое преследовало его в периоды депрессии, усиливалось; сознание вины давило, как могильная плита.
Джо Фернрайт заново переживал стыд Адама, чувство греховности перед лицом Бога. Это была ненависть к себе, к своим собственным поступкам: он поставил под угрозу своего благодетеля — и планету целиком.
"Я приношу одно только горе, — подумал Джо. — Календы правы; я появился здесь, чтобы погубить эту планету. Глиммунг не мог не знать… и все же привез меня сюда. Возможно, он сделал это ради меня: я так нуждался в помощи. Господи! Вот он, конец! Вот моя благодарность — смерть".
Мали положила трубку и повернулась к Джо. Глаза их встретились. Ее лицо было каменным от напряжения. Она долго-долго не отводила взгляда, потом вздрогнула и встряхнула головой.
— Джо, — хрипло сказала она, — мисс Раисе говорит, что нам не на что надеяться. Мы должны вернуться в «Олимпию» за вещами. А потом… — Она замолчала; ее лицо исказила гримаса отчаяния. — И потом покинуть Плаумэну и вернуться в свои миры.