Сергей зачем-то бросил взгляд на зеленое табло электронных часов — «19:50» светилось там.
Можно было бы попробовать еще что-нибудь вытащить из мозга трепыхавшегося на полу молодого человека, но Сергей вдруг почувствовал, что ему пора уходить.
Немедленно.
Сергей успел уловить на самом дне сознания молодого человека начатки какой-то очень важной для него — Сергея — мысли. Расшифровать ее, не достаточно еще сформировавшуюся, Сергею неудалось, но странное ощущение коснулось его — так было перед самым арестом тогда, пять лет назад, почти сразу после которого перед Сергеем предстал человек из ФСБ.
Ощущение серьезной опасности. И также Сергей чувствовал, что это ощущение непостижимым образом вяжется с недавно услышанной им фамилией — Макаров.
Сергей поморщился, но вспомнить ничего не смог. Для того чтобы как следует сосредоточиться, конечно, не время было и не место.
Он тряхнул головой и вышел в темный коридор. Сергей поспешил к выходу. Когда молодой человек в очках и с длинной бородкой, дрожа, поднялся на ноги, на зеленом табло светилось — «19:53», а Сергея в подвале уже не было.
* * *
Уже порядочно стемнело, когда я припарковала свою «шестерку» на гостиничной стоянке.
Я поднялась по ступенькам высокого крыльца и вошла в просторный холл гостиницы, напоминающий большой предбанник, — наверное, из-за обитых уродливыми деревянными планками стен.
Беспрестанно зевающий портье, похожий на охотящуюся на мух лягушку, передал мне ключи. Поднявшись на свой этаж, я пошла по длинному коридору, высматривая свою дверь в бесконечной веренице совершенно ничем не отличающихся друг от друга гостиничных дверей.
Ага, вот моя…
Я остановилась перед своим номером, сунула ключ в замочную скважину и два раза повернула. Дверь отворилась. Я переступила порог и тут же остановилась, будто попала в невидимую паутину.
Странное ощущение вдруг коснулось меня. Дверь за мной затворилась, а я все не могла понять, в чем дело. И двинуться с места не могла несколько секунд, пока…
— Не шевелись, — тихо прошелестело позади меня.
Я ощутила затылком холодную сталь. Кто-то двинулся у меня за спиной — две руки моментально обыскали меня — обыск закончился безрезультатно — оружия у меня с собой не было.
— Документы… — хрипнуло у меня над ухом. — У нее ментовская ксива.
— Липа, — отреагировал, видимо, тот, кто держал пистолет у моего затылка, — дверь запри.
Щелкнул дверной замок, и щелкнуло что-то у меня в голове, будто встал на место последний недостающий кусок мозаики.
«Ну конечно, — усмехнулась я, — дверь. Я запирала ее на один оборот ключа, когда уходила, а минуту назад — когда открывала — она была заперта на два оборота. Черт, почувствовать-то я почувствовала неладное, а сообразить… Старею, наверное. Интересно, кто это устроил на меня засаду? — подумала я еще. — Наверняка это мои неожиданно объявившиеся конкуренты…»
— Не… реальная ксива, — все сомневался кто-то невидимый.
— Дурак, — обругали его, — ты что — не знаешь, кто она такая? Какие на хрен ментовские документы… Липа и есть.
«Вот как. Еще интереснее. Они, похоже, знают, кто я на самом деле… Да нет. Не может этого быть. Операция сугубо секретная — о ней всего несколько человек знают. Откуда эти бандиты…»
— Четыре шага вперед, — негромко скомандовали мне, — и тихо. Не дергайся и не делай глупостей, тогда останешься жива.
«Да, как же… Сколько раз я сама говорила такие слова. Останусь я в живых или нет — это вовсе не зависит от того, как я себя буду вести. Сейчас я целиком в их власти. Если бы им нужно было меня убить, убили бы немедленно. А раз я еще жива…»
— Стой, не шевелись.
Я повиновалась. А что мне оставалось делать? Ствол пистолета все еще упирался мне в затылок, хотя давление немного уменьшилось, — очевидно, держащий меня на мушке человек уверился в том, что никуда я от него не денусь.
Двое позади меня. Какой-то шум в комнате — стук шагов, — еще один человек. Значит, трое всего… Интересно, что им от меня надо?
— Что вам от меня надо? — спросила я.
Ствол пистолета тотчас врезался мне в затылок так, что я едва не вскрикнула от боли.
— Стоять, сука! — прошипел кто-то позади меня. — Я тебе велел говорить?
— Нет.
— Заткнись!
— Васек! — позвали откуда-то из ванной. — Посмотри-ка, что я здесь нашел!
Давление на мой затылок снова ослабло. Тогда я резко развернулась, одновременно двинув назад локоть правой руки с тем расчетом, чтобы угодить как раз в лицо стоящему позади меня — я могла точно определить по звуку, куда направлять удар.
* * *
Вполне пришла в себя я только тогда, когда мои часы показывали ровно восемь. Не знаю, зачем мне понадобилось первым делом посмотреть на часы, — наверное, чтобы определить, как долго я пробыла в бессознательном состоянии.
Я сидела на стуле за пустым столом, опустив голову на руки. Как я попала на этот стул, почему я сидела за столом — я этого совершенно не помнила. Не помнила я и того, что произошло со мной, когда я вошла в свой гостиничный номер. Воспоминания стали всплывать постепенно, как разбухшие от воды сваленные в пруд после расстрела тела.
…Я резко развернулась, одновременно двинув назад локоть правой руки с тем расчетом, чтобы угодить как раз в лицо стоящему позади меня — я могла точно определить по звуку, куда направлять удар.
Васек — так звали того человека, что приставил мне к голове пистолет, — отлетел к двери, потеряв свое оружие.
Я отшвырнула ногой пистолет подальше и прямым ударом кулака в лицо встретила молодого безусого парня, выскочившего из ванной.
Он что-то прохрипел, успев изумленно глянуть на меня, потом, когда я добавила ему коленом под дых, согнулся пополам.
Коротко размахнувшись, я ударила его ребром ладони по шее — он без звука повалился ничком.
Я повернулась к Ваську, который, опираясь о стены, поднимался с пола. Кровь залила ему все лицо, он едва мог смотреть.
— Сука! — прошипел он, отводя для удара руку назад.
Конечно, он не успел ударить. Я пнула его носком туфли в пах и локтем сильно ударила в висок. Он без сознания, ничком, как тот парень из ванной, рухнул на пол…
…У меня вдруг разболелась голова. Неестественно как-то разболелась — боль появилась в затылке, куда несколько минут назад упирался ствол пистолета, и за крохотную долю секунды объяла всю голову.
Удерживаясь, чтобы от невыносимой боли не застонать, я опустилась на диван. С дивана я вдруг заметила, что у двери валяется какая-то книжечка.
Присмотревшись, я без труда узнала свое удостоверение, которое сегодня мне передал Койот. Очевидно, Васек в драке потерял отобранное при обыске удостоверение.