Он посмотрел на сестру.
— Нанимать на работу родственников — против моих правил, — сказал он.
— А кто узнает о том, что он твой племянник? К тому же никто не будет стараться для тебя больше, чем твоя же плоть и кровь.
Секунду он смотрел на сестру, а потом встал.
— Ладно. Мне это не нравится, но, может, ты права. Родня есть родня. Возле реки, на 43-й улице, у нас склад. Пусть работает там.
— Спасибо, дядя Берни, — искренне поблагодарил его Дэвид.
— Но запомни: ни слова о том, что ты мой племянник. Иначе вылетишь с работы.
— Конечно, дядя Берни.
Норман сложил бумагу и сунул в карман.
— Я забираю ее, — сказал он сестре. — Вышлю тебе чек на пятьсот долларов плюс проценты за четырнадцать лет.
Сестра смутилась.
— Ты уверен, Берни, что можешь себе это позволить? Спешить некуда. Если Дэвид будет работать, мы проживем.
— Могу или не могу — какая разница, — великодушно сказал Берни. — Пусть никто не говорит, будто Берни Норман не держит слова.
* * *
Ранним утром Дэвид подходил к грязновато-серому зданию у реки. «Норман Пикчерс» принадлежали пятый и шестой этажи. Дэвид поднялся на лифте и медленно прошел между двумя рядами стеллажей. В конце прохода в ряд стояли столы.
— Привет! — крикнул Дэвид. — Есть здесь кто-нибудь?
Его голос гулко разнесся по этажу. На одном из столов оказались часы. Семь тридцать.
Дверь грузового лифта клацнула. Седой мужчина высунул голову и посмотрел в проход между полками.
— Кажется, меня звали?
Дэвид подошел к нему.
— Мне нужен бригадир насчет работы.
— А, так это ты.
Дэвид смешался.
— О чем вы?
— Новый парнишка, — ответил лифтер. — Племянник старика Нормана.
Дэвид онемел от изумления.
— Никого еще нет, — сказал лифтер, закрывая дверь. — Раньше восьми не приходят.
Лифт со скрежетом уехал. Дэвид задумался. Дядя Берни велел ему ничего не говорить — он и не говорил. Но они уже все знают. Интересно, знает ли дядя, что все знают?
Он остановился перед большой афишей. Ярко-красная надпись гласила: «Вилма Бэнки и Род Ла Рок». На плакате была изображена мисс Бэнки, лежащая на диване с задранным выше колен платьем. Позади нее стоял красавец Ла Рок, одетый по последней моде Валентино, и смотрел на нее страстным взглядом. Кто-то из здешних работников добавил еще один штрих: к брюкам мистера Ла Рока канцелярской кнопкой был прикреплен белый презерватив.
Дэвид усмехнулся и пошел мимо стеллажей. Там лежали кипы плакатов, открыток и брошюрок, рекламировавших фильмы компании. Удивительно, до чего они были похожи друг на друга. Казалось, художник только менял название картины и фамилии актеров.
Пассажирский лифт остановился, и в проходе зазвучали шаги. Из-за угла вышел высокий худой человек с рыжеватыми волосами и озабоченным лицом.
— Я Дэвид Вулф, — сказал Дэвид. — Мне нужен бригадир — насчет работы.
— Это я, — сказал человек. — Меня зовут Вагнер. Джек Вагнер.
Дэвид протянул ему руку.
— Очень приятно, мистер Вагнер.
Человек взглянул на протянутую руку, затем нерешительно пожал ее.
— Вы племянник Нормана, — неприязненно сказал он.
Внезапно Дэвид понял, что этот человек сильно нервничает. Непонятно почему. Не из-за того же, что Дэвид — родственник Нормана? Дэвид не собирался говорить об этом, хотя, похоже, все уже знали.
— Кроме меня, вроде бы никто об этом не знает, — сказал Вагнер. — Присядьте.
Он указал Дэвиду на стул, затем достал лист бумаги.
— Заполните заявление. Там, где стоит вопрос насчет родственников, работающих в компании, оставьте пустое место.
— Хорошо, сэр.
Вагнер встал из-за стола и ушел. Дэвид принялся заполнять бланк. Позади него снова открылся лифт. Несколько человек прошли к своим столам, украдкой бросая на него взгляды.
В восемь часов прозвенел звонок, и здание загудело. Рабочий день начался.
Когда Вагнер вернулся, Дэвид протянул ему анкету. Вагнер бегло просмотрел ее и, кивнув, снова исчез.
Дэвид видел, как он разговаривал с человеком у первого упаковочного стола. Оба стояли к Дэвиду спиной. Он был уверен, что говорят о нем, и нервно закурил.
Вагнер обернулся к нему; его лицо стало еще более напряженным.
— Здесь нельзя курить, — громко сказал он Дэвиду. — Вы что, читать не умеете?
— Ой, извините, — смешался Дэвид и стал искать пепельницу. Пепельницы не было. Внезапно до него дошло, что все прекратили работу и наблюдают за ним. От волнения на лбу выступил пот.
— Курить можно в сортире, — сказал Вагнер, указав в конец коридора.
Отыскав туалет, Дэвид почувствовал желание облегчиться и направился к писсуару.
Дверь в туалет открылась, и кто-то встал у него за спиной. Обернувшись, Дэвид увидел незнакомого мужчину. Тот улыбался, демонстрируя ряд золотых зубов.
— Ты — сынишка Хаима Вулфа? — сказал он на идиш. Дэвид кивнул. — А я — Шериф. Ицхак Марголис. Мы с твоим отцом были знакомы.
Не удивительно, что слух распространился так быстро.
— Вы здесь работаете? — спросил он.
— Конечно. А ты думал, я ехал из пригорода, только чтобы поссать? — он понизил голос до конфиденциального шепота. — Твой дядя хитро сделал, устроив тебя сюда.
— Хитро?
Шериф кивнул лысой головой.
— Хитро. Теперь они задергаются. Слишком долго им все сходило с рук. Тебе достаточно только посмотреть накладные.
— Накладные?
— Ну да, накладные на отправку. Я за день пакую в три раза больше, чем они за неделю. Уж я-то места не потеряю. А лентяи пусть дергаются.
Наконец-то Дэвид начал понимать, в чем дело. Люди боялись его, опасаясь за свои рабочие места.
— Но им же нечего бояться! — воскликнул он. — Я не собираюсь никого выгонять.
— Не собираешься? — переспросил явно озадаченный Марголис.
— Нет. Я здесь потому, что мне самому нужна работа.
Лицо Шерифа выразило разочарование, но в следующий момент он снова состроил проницательную мину.
— Хитрый, — произнес он. — Хитрый парень. Конечно, ты не собираешься никого выгонять. Я передам им.
Он пошел к двери, но снова остановился и обернулся.
— Ты очень похож на своего дядю, — сказал он. — Старый пердун ни за что не скажет своей правой руке о том, что делает левая!