– Вот если бы ты был честным мужиком и пил с нами на равных… я бы, может, и проболтался обо всех своих секретах… А так… боюсь я тебя… – и с усиливающимся хохотом выдавил: – …непьющего!
Вот тут Иван и заметил, что хозяин застолья даже не улыбается. Словно прислушивается к чему с застывшей физиономией. Ну, это и понятно, гости в его буферной зоне, он их опекает и гарантирует безопасность. Его фантомы работают не покладая рук, да и во всей остальной Москве хватает агентств, в обязанности которых входит следить, выискивать, узнавать и докладывать одному, главному в группе силовиков человеку. А уже тот, в зависимости от своего места в команде Апостола, спешит доложить непосредственно самому обладателю.
Так что вполне возможно, что сейчас как раз такой случай. И наблюдения Ивана совпали с последующими выводами. Лучезар резко выдохнул и одним своим видом прекратил затянувшееся веселье:
– Две новости, и обе весьма для нас настораживающие. Если не сказать – плохие. Особенно в свете отголосков нашей недавней войны. Ну и для разнообразия, для контраста добавлю: одна новость хорошая. С которой начинать?
Молодые коллеги лишь пожали плечами, а вот старый приятель, хорошо знающий характер Лучезара, предложил:
– Давай я попробую угадать хорошую новость… Она звучит примерно так: в данный момент нам ничего не угрожает. Верно?
– С тобой неинтересно! – фыркнул недовольно Апостол. – И пить с нами не пьёшь, и на шутки толком не реагируешь, и хорошие новости заранее все знаешь…
– А пусть попробует отгадать плохие! – неожиданно предложил Гон Джу. – Слабо?
После чего даже обе женщины, до того шушукавшиеся между собой, уставились на престарелого обладателя с интересом. Тот и в самом деле попытался отгадать, хотя, скорей всего, усиленно перед этим пообщался и со своими фантомами:
– Конечно, дружище, ты тут в Москве хозяин и знаток, у тебя всё схвачено… Но и мои помощники не спят. Поэтому у меня сложилась некая догадка, что Большой Бонза всё-таки остался в Москве и что-то против нас замышляет. Это одна плохая новость…
Повисла пауза, после которой Лучезар с едким сарказмом протянул:
– Не угадал!.. Хотя от той лысой сволочи можно ожидать чего угодно. Даже лишившись своих фантомов навсегда, он невероятно силён и непредсказуем.
– Ну а вторая попытка тогда прозвучит так: сам он с нами справиться не может, поэтому пытается привлечь союзников. Скорей всего, государственные органы, но не исключаю, что и некие мафиозные структуры. У него руки развязаны, может пойти на любую подлость, низость и подставу.
Теперь хозяин застолья грустно вздохнул:
– Частично угадал… Хотя и не факт, что государство сейчас не готовит тайно против нас массированную атаку. Или тем же самым не занимается верхушка наших мафиозных кланов. Зуб против нас имеют все… А вот угадал ты в общем, сказав о союзниках. Дело в том, что с разницей в полтора часа в Москву прибыло сразу двое наших коллег. И это…
– Кто именно? – не скрывая своего напряжения, спросил Леон.
– Хорошо известный нам троим Печенег, или, как он нынче называется, Ричард Кюден. Тот ещё фрукт…
И быстро пересказал для Загралова биографию Печенега. Больше всего Ивана поразило, что Ричард родился чуть ли не сто лет назад в Крыму, где и прожил нерядовым обывателем до тридцатилетнего возраста. Работал в ЧК, сам чудом не попал под репрессии, ну, и во время войны как-то умудрился перехватить выпавший у кого-то из рук сигвигатор. С тех пор живёт скромно, радостно, не высовываясь.
После пересказа его биографии Леон тоже кивнул:
– Вроде Печенег нам неопасен. Рассудителен, солиден, большой перестраховщик. Маловероятно, что он вообще рискнёт встретиться с Бонзой. И уж тем более не пойдёт на открытую конфронтацию с нами. Да-с… А кто второй?
– Ну а второй – тот ещё тип! Сам господин Тюрюпов в Москву пожаловал…
И судя по тому, как враз погрустнели лица Свифта и Гон Джу, Иван Загралов догадался, что вышеназванный субъект ну «совсем не сахар».
По мнению наставников и самого Гон Джу, прибывший в Москву коллега Тюрюпов считался среди себе подобных самым буйным, агрессивным и непредсказуемым. Везде, где бы он ни был и чем ни занимался, за ним тянулась дорожка из трупов, афер, скандалов и крупных недоразумений. И скорей всего, он преднамеренно ссорил между собой всех и вся, доводя порой конфликты до военных столкновений, а в некоторых странах и до гражданской войны. То есть про него иначе как про «ходячее бедствие» не высказывались.
И Тюрюповым он был когда-то, по молодости, ещё считаясь уроженцем славного города Минска, где родился где-то в тридцатых годах прошлого столетия. Точную дату его рождения никто не знал, потому что он в пятидесятых годах уничтожил любое упоминание о себе в архивах, сменил несколько раз имя, а потом и страны проживания стал менять как перчатки. В данный момент он был известен как Санчес Игнасио Рио-Валдес, обитал в Панаме и якобы занимался написанием сценариев для кинофильмов. Причём кинофильмов вполне известных в итоге и востребованных кинокомпаниями изначально. Более десятка фильмов было снято в Голливуде, некоторые получали премии, в том числе и довольно престижные, и сам сценарист без наград не оставался.
Но особым секретом для остальных обладателей не было, что сеньор Рио-Валдес, имея неограниченные средства, попросту скупает труд нескольких талантливых авторов на корню, а потом публикует, продаёт, прославляет словесные произведения искусства уже под своим именем. Наверняка он сам только придумывал тему, обозначал канву сюжета, а уже его «литературные негры» доводили обозначенную концепцию до ума и настоящего совершенства. Понятное дело, что в таком случае ни о каком завышении власти не могло быть и речи. Сигвигатор мифические инопланетяне из не менее мифического ЖФА/ЛОТ 14 не заберут. Никакой фискальный орган обвинения в незаконном обогащении тоже не предъявит. Можно жить беззаботно, да ещё и купаясь в потоке некоторой славы. И так как времени свободного хоть отбавляй, то тратить его можно на какие угодно аферы, скандалы, провокации, кровопролития и так далее и тому подобное.
Чем господин Санчес Игнасио Рио-Валдес, он же Семён Тюрюпов, с огромным удовольствием да неуёмным энтузиазмом и занимался. При этом он весьма грамотно и толково умел скрывать свои истинные силы, и никто из коллег до сих пор не мог проанализировать степень его максимальных возможностей. Что он полный сороковник, уверенность имелась, а вот вышел ли он в пятидесятники, подтверждений не было. По крайней мере явных, а на косвенные опираться – слишком мало конкретных зацепок.
Единственное, что за ним прежде не замечалось, так это вхождение в союзы с себе подобными, разжигание конфликтов среди коллег и непосредственная войны против какого-либо обладателя. Даже отношения с иными владельцами сигвигаторов он не поддерживал. Никаких. Жил сам по себе и никого не трогал. А когда к нему пытались подъехать с каким-либо предложением, категорически заявлял: «Я вас не трогаю, и о моём существовании забудьте!» Что интересно, даже развязанные им войнушки иных обладателей никоим образом не касались.