Арей с интересом разглядывал ее.
— Я только спросил: не из этой ли миски ты кормишь пса?
— Ну и из этой! А дальше что? Ему что, с пола жрать прикажете? А?
Арей снова уткнулся в список. Бывают моменты, когда даже невинный вопрос способен вызвать взрыв.
Постепенно Варвара утихомирилась. Отыскала под ножкой стола сосиску, пропущенную Добряком, и съела сама.
— Микробы не увидели, куда она упала, и не успели наползти… Вы невозможный человек! Вспыльчивый, нетерпимый! С вами может жить только такой ангел, как я!
— Я уже усвоил… — ответил Арей мирно. Варвара перестала кричать и недоумевающе на него уставилась.
— Да чего с вами такое? Я вас не узнаю! Чего не пилите меня? С вами даже поссориться нельзя! Не требуете тратить чемоданы денег на паршивые платья, в которых даже по канализации нельзя шастать!
— Это ненадолго, — сказал Арей, роняя слова, как монеты на стеклянный стол.
— Почему?
Мечник не ответил. Палец его скользил по строкам. Варвара увидела, что строки постепенно гаснут и наконец их остается только три.
— Кто-то из этих, сомнений нет. Но кто? Можно ли безвинно убить стража мрака? — процедил Арей.
— А-а? — непонимающе переспросила Варвара. Мечник вскинул на нее глаза.
— Обратимся к женской интуиции. У тебя она есть?
— Не-а.
— Что, совсем?
— Ну, может, иногда, когда из трех ходов надо выбрать один, и это вопрос жизни и смерти. Батарея почти сдохла, а глубина залаза — триста метров, — отозвалась Варвара, вспоминая паучий тоннель в районе Моховой.
Арей усмехнулся.
— Это именно такой случай. Итак, вариант первый. Друг случайно оскорбляет тебя неловкой и болезненной шуткой. Кроме вас, ее слышали многие. Ты вызываешь его на дуэль. Рубишься с ним и видишь, что он дерется неохотно. Но на вас смотрят много глаз, а ты считаешься первым… ну, среди определенного круга. Ты замечаешь усмешки на лицах тех, кому раньше внушал страх. Если пощадишь — они решат, что ты прощаешь обиды. А это не в стилистике данного круга. И тогда наносишь удар.
— Это же вы не про себя рассказываете? — нервно спросила Варвара.
Арей, чуть помедлив, покачал головой.
— Дуэли запрещены московской милицией… Вариант второй. Ты ночуешь в неком месте с дурной репутацией. Днем там так жарко, что плавится камень, а ночью тот же камень трескается, но уже от холода. И вот ты просыпаешься и видишь, что тот, кому ты верил, замахнулся на тебя мечом. Успеваешь ударить его первым. Вгоняешь клинок в глазницу и внезапно понимаешь, что замахивался он не на тебя. К тебе, сонному, подкрался зверь. А твой друг лишь стремился тебя защитить.
Арей посмотрел на второе имя в списке. Таинственные знаки плясали. Голос Арея заметно охрип. Казалось, он сбился с дыхания.
— Вариант третий. Двум молодым людям понравилась одна девушка. Даже больше, чем просто понравилась. В то время оба были зеленые и романтичные, сохранившие кое-что от св… назовем это розовой юностью. Оба понимали, что если кто-то из них коснется девушки, это погубит их дружбу. И они решили, что девушка будет для обоих под запретом. Никто не подойдет к ней, никто не заговорит с ней. Она — табу.
Варвара наклонилась вперед, лбом задев болтавшуюся на проводе лампочку.
— И они держали слово?
— Да, — ответил Арей, глядя в сторону. — Около года. И обоим стоило большой боли не видеть ее, потому что они оба ее любили. А потом один узнал, что друг нарушил договор и втайне встретился с ней. И… убил его в поединке.
— А девушка? Кто нравился ей?
— При чем тут девушка? — с раздражением отозвался Арей. — Слово нарушила не она! Она вообще не знала о договоре. К тому же вскоре оказалось, что он и тут поспешил. Друг и девушка встретились лишь однажды и всю встречу проговорили о нем. Потому что девушке нравился, как выяснилось, тот, кто зарубил своего друга. И тот, второй, готов был отойти в сторону.
— Но почему друг ничего не объяснил перед поединком? У него не было времени?
Арей пожал плечами.
— Время было. К месту дуэли они шли около часа. Но подозреваю, что не все можно объяснить. И не все хочется объяснять.
— А эта девушка была похожа на меня? — вдруг спросила Варвара.
Арей с болью взглянул на нее. Казалось, он зачерпывает Варвару взглядом, пытаясь узнать в ней ту, другую.
— Меньше, чем бы мне того хотелось, — непонятно ответил он. — Так что говорит твоя интуиция? Который из трех был убит безвинно?
Варвара, не отвечая, смотрела на него.
— Я так и думал. Девушки всегда склонны выбирать самое романтическое и непрактичное решение. Что до меня, я выбрал бы из первых двух, — ответил Арей.
* * *
Жизнь большинства людей похожа на арбуз. При этом дела — семечки, а период раскачки между делами — красная мякоть.
У Варвары мякоти было мало. Она никогда не раскачивалась. Обычно она срывалась с места, бежала и только потом понимала, что бежит куда-то. Тем же вечером она неожиданно для себя оказалась в залазе недалеко от Софийского храма на Болотной площади. Залаз был опасным, с массой разветвлений, идущих на разные уровни. Те, что вели к Кремлю, под Москву-реку, частично засыпаны, частично перегорожены. Здесь легко можно встретить пару серьезных дядей с мощными аккумуляторными фонарями, которые, взяв тебя под ручки, поднимут на поверхность и начнут выяснять, какое иностранное государство послало тебя пилить ржавой ножовкой кабель секретной правительственной связи или проливать биологические жидкости на систему охлаждения Министерства обороны.
Правда, у Варвары был Добряк. Вблизи от сердитых дядей он не спасал, но мог учуять их издали и предупредить хозяйку едва слышным ворчанием.
На этот раз Добряк ни о чем не предупредил. Он осел на задние лапы и издал звук, какой издают смертельно напуганные собаки — нечто среднее между лаем и попыткой заскулить. Выползшее из стены белое облако вытянулось и походило на кривой вопросительный знак.
— Меня зовут Эйшобан Всезнающий! Я король джиннов! — произнесло оно с фирменным смешком безумца. — Я найду тебе все, что ты ни пожелаешь! Но горе, если ты не захочешь этого взять!
Облако постепенно сгущалось. Добряк продолжал выть и пятиться. Эйшобан выглядел так, как выглядят все просроченные джинны, пересидевшие в кувшине: нос дрейфовал в районе уха, а рот улыбался на лбу.
— Я не собираюсь ждать бесконечно! Говори, или нашей сделке конец! — капризно потребовал джинн.
Варвара облизала губы и, не подумав, брякнула:
— Найди мне… э-э… клад!
Эйшобан брезгливо передернулся и на мгновение стал мутным. — Всего лишь? Ну тебе решать! — он скользнул взглядом вокруг. — Ближайший клад находится на Болотной площади, в подвале, под бывшими дешевыми квартирами купца Бахрушина. Деревянная коробка с надписью «Персидские конфекты». Внутри двадцать золотых десяток, пачка писем, перетянутых синей… пардон, фиолетовой… ленточкой, и дамский револьверчик с перламутровой ручкой.