– Не знаю. – ответил Струан, поднимаясь. – Возможно. Я бы хотел подумать над этим, ваша светлость.
– К вашим услугам, сеньор. – Епископ заколебался на мгновение: – Ступайте с Богом.
– Бог да пребудет с вами, ваша светлость, – сказал Струан.
– Хэллоу, Тай-Пэн, – с трудом выговорил Кулум. В голове у него словно стучал молот, а язык был как высохшая коровья лепешка.
– Привет, парень.
Струан положил на стол еще не распечатанный портфель, который жег ему руки всю дорогу до дома. Он подошел к буфету и плеснул в бокал глоток бренди.
– Кушать, масса Кулум? – радостно спросил Ло Чум. – Полосенка? Калтофель? Соуса? Хейа?
Кулум слабо покачал головой, и Струан отпустил Ло Чума.
– Вот, выпей, – сказал он, протягивая бокал сыну.
– У меня не получится. – Кулум отвернулся, борясь с тошнотой.
– Пей.
Юноша проглотил коньяк. Он поперхнулся и быстро запил его чаем, стоявшим у кровати. Потом откинулся на подушку, стараясь унять пульсирующую боль в висках.
– Хочешь поговорить? Рассказать мне, что случилось?
Лицо Кулума было серым, белки глаз – грязно-розовыми.
– Я ничего не могу вспомнить. Господи, я чувствую себя ужасно.
– Начни с начала.
– Я играл в вист с Гортом и несколькими нашими друзьями, – с трудом ворочая языком, заговорил Кулум. – Помню, я выиграл что-то около ста гиней. Мы довольно много пили. Но я помню, как убрал выигранные деньги в карман. Потом... нет, дальше – провал.
– Ты помнишь, куда ты поехал?
– Нет. Точно не помню. – Он сделал еще несколько жадных глотков из чашки с чаем и провел руками по лицу, пытаясь прогнать мучительную головную боль. – О Боже, мне так плохо!
– Ты помнишь, в какой публичный дом ты отправился?
Кулум покачал головой.
– У тебя есть какой-то, куда ты ходишь постоянно?
– Боже милостивый, нет!
– Не нужно так картинно возмущаться, дружок. Ты был в борделе – это ясно. Тебя обобрали – это ясно. В бокал тебе подсыпали снотворного – это тоже ясно.
– Меня опоили?
– Это самый старый трюк на свете. Поэтому я и советовал тебе посещать только те публичные дома, которые были рекомендованы тебе человеком, заслуживающим твоего доверия. Это был первый раз, когда ты посетил бордель в Макао?
– Да, да. Господи милостивый, меня опоили?
– Ну же, парень, шевели мозгами. Думай! Ты помнишь, что это был за дом?
– Нет... ничего. Полная темнота.
– Кто выбрал его для тебя, а? Кулум сел на кровати.
– Мы пили и играли. Я был, ну-у, изрядно пьян. Потом... потом все вдруг заговорили о... о девушках. И об этих домах. Ну, и... – он посмотрел на Струана, на его лице ясно читались стыд и боль, – ...я был просто... видишь ли, все это вино, и... я почувствовал, ну, потребность в девушке. Это жгло, как огонь. И тогда я решил, что я должен... должен пойти в бордель.
– В этом нет беды, парень. Кто дал тебе адрес?
– Кажется... Нет, не знаю. Но, по-моему, они все давали мне какие-то адреса. Писали мне адреса... или говорили адреса, я не помню. Я помню, как вышел из Клуба. Там стоял портшез, и я забрался в него. Подожди минутку... вспомнил! Я сказал им доставить меня в «У и Ф»!
– Там тебя никогда бы не обокрали, дружок. И не стали бы подсыпать всякой гадости в вино. Или доставлять тебя домой таким образом. Это было бы немного чересчур – они дорожат своей репутацией.
– Нет. Я уверен. Именно это я и сказал носильщику. Да, я абсолютно уверен!
– Куда тебя отнесли? В китайский квартал?
– Не знаю. Помню, кажется... нет, не знаю.
– Ты сказал, это жгло тебя, как огонь. Что за огонь? Опиши подробнее, что ты чувствовал.
– Ну, это было так... помню, я был очень разгорячен и, ну... смерть господня, я все время безумно хочу Тесс, а после стольких бокалов и всего остального... я не знал покоя, поэтому... поэтому я пошел в этот дом... – Кулум умолк. – О Господи, у меня раскалывается голова. Пожалуйста, оставь меня одного.
– У тебя было с собой чем предохраняться? Кулум покачал головой.
– Этот огонь. Эта потребность. Вспомни, было в них что-то необычное вчера вечером?
Кулум опять качнул головой.
– Нет. Все это длится уже много недель, но... хотя пожалуй, это несколько отличалось... впрочем нет, не очень. Он у меня стал твердым, как железный прут, и все в паху горело, как в огне, и мне была просто необходима девушка, и... о, я не знаю. Оставь меня! Пожалуйста... мне очень жаль, но, пожалуйста...
Струан подошел к двери.
– Ло Чум!
– Да, масса?
– Ходить дом Чен Шень. Приводить больной номер один корова чилло доктор сюда быстро раз-раз? Ясно?
– Ясна сильно хорошо! – обиженно ответил Ло Чум. – Уже оч-чень сильно хорошо доктар внизу есть для голова бум-бум больной и все больной-больной! Молодая масса одинаково как Тай-Пэн, ладна!
Струан спустился в холл и через Ло Чума поговорил с доктором. Врач сказал, что немедленно пришлет лекарства и пищу для специальной диеты, и удалился, унося щедрое вознаграждение.
Струан вернулся наверх.
– Ты можешь вспомнить что-нибудь еще, парень?
– Нет... ничего. Прости. Я не хотел вот так тревожить тебя своими бедами.
– Послушай меня, парень! Ну же, Кулум, это важно!
– Пожалуйста, отец, не говори так громко, – взмолился Кулум, приоткрывая глаза со страдальческим видом. – Что?
– По твоему рассказу похоже, что тебе дали афродизиак.
– Что?
– Да, афродизиак. Существует целая дюжина таких, которые можно подлить или подсыпать в бокал с вином.
– Невозможно. Во всем виновато вино и моя... моя потребность в... это невозможно!
– Есть лишь два объяснения случившемуся. Первое: кули доставили тебя в притон – и это никак не был местный филиал «У и Ф», – где они получают большую мзду за богатого клиента, а также долю украденных у него денег. Там девушка или девушки опоили тебя, обобрали и доставили назад. Я надеюсь, ради тебя самого, что так все и было. Другой вариант заключается в том, что один из твоих друзей дал тебе афродизиак в Клубе, договорившись предварительно, чтобы тебя ждал портшез, который доставит тебя в определенный дом.
– Ерунда! Зачем кому-то понадобилось бы устраивать все это? Ради сотни гиней, часов и кольца? Один из моих друзей? Да нет, это бред какой-то.
– Однако предположим, что кто-то смертельно ненавидит тебя, Кулум. Скажем, план заключался в том, чтобы подсунуть тебе больную девушку, такую, которая заразилась женской болезнью!