– Сработало! – прохрипела на бегу Яна.
Она скинула рюкзак и сунула его Алексу:
– На. Неси ты. Я больше не могу…
Алекс, хотя и удивился, принял ношу и закинул рюкзак на плечи. Действительно, тяжелый.
– Вот такое дело, Леха, – бросил Швед, привычно и буднично, как будто не было всех этих приключений, плена и побега. – Похоже, мы оторвались.
Беглецы перешли на шаг, и Яна с шумом выдохнула:
– Ф-ф-фух… Ну, Алекс, ты вовремя. Хотя мог бы и раньше объявиться.
– Раньше я…
– Можешь не оправдываться. Для такого растяпы, как ты, вышло достаточно быстро.
Этот словечко «растяпа» неожиданно растрогало Алекса. До чего же здорово снова быть вместе и подкалывать друг друга.
– Вы не представляете, как я рад вас снова видеть, – ответил он. – Просто невероятно. А что сработало-то?
– Та самая штука, которую мы принесли из Житомира, – ответил Швед. – Щелоков вошел в Лес. Смотри, как его колбасит.
– Кого? Щавеля? – не понял Алекс.
Потом он бросил взгляд вправо, на темную стену Леса, тут-то до него дошло, о чем говорит Швед. Лес… выглядел не так, как всегда. Он корчился, его что-то заставляло сходить с ума. Высоченные толстые деревья-мутанты гнулись и склонялись кронами к земле. Другие раскачивались, как маятники, из стороны в сторону. Ветер, только что стылый и холодный, теперь нес влажный жар, запах Леса стал пряным и кислым. Крики то ли животных, то ли птиц неслись из зарослей, и в этих звуках звенели тоска и страдание. А может, орут не животные? Может, эти звуки издают сами деревья? Зато стрельбы больше не было слышно. Лагерь армейцев отсюда не был виден, его скрывал изгиб опушки. Швед сказал, что Щелоков вошел в Лес… И теперь Лес «колбасило»…
Из тени качающихся деревьев показался какой-то зверь – шатаясь, вышел на опушку и побрел прочь от зарослей. Рухнул в траву, перевернулся. Алекс не мог определить, какой породы животное – мутанта сотрясала крупная дрожь, все тело дергалось, в воздухе мелькали растопыренные лапы…
– Интересный эффект, – заметил Алекс. – Так что же это такое?
– Потом расскажем, – пообещала Яна, все еще переводя дыхание, – ты удивишься и не поверишь. Интересно, за сколько такую ампулу можно загнать? Если эта жидкость заставляет Лес сходить с ума… у-у, это наверняка должно очень дорого стоить!
– Но ведь ампулы остались у Щавеля?
– Одна, а то и две сейчас у тебя! Щавель хитрый, он своим людям раздал, чтобы не были в одном месте. Только по одной или по две, я не разглядела. Но порция в этом рюкзаке.
Яна кивнула, указывая рюкзак, который стащила при побеге, а потом отдала Алексу. Она раскраснелась, глаза блестели, возбуждение после побега и погони еще не схлынуло. Алекс разглядел синяк у нее на скуле, но девушку это совсем не смущало, Яна пребывала в самом боевом настроении, была полна энтузиазма и уже мечтала о новых выгодных делах.
– Сколько мы не виделись, а ты совсем не изменилась! – заявил он. – Тащишь все, что попадется. Но как я рад вас видеть! Лес забери, как я рад!.. Постойте. Вы, когда бежали, шамана не видели? Он был со мной, а потом куда-то подевался… Рахим – он такой незаметный, я и не сообразил, когда он успел свалить.
– Вообще его не видели, – ответила Яна. – С тех самых пор, как он ушел за ворота и пообещал, что вмажет кочевникам с тыла.
– А мне вроде так привиделось, что стрелков двое было… – неуверенно заметил Швед.
Но Яна стояла на своем:
– Не было его! Я не видела! Ты уверен, что он здесь тебе не померещился?
– Нет. Я на него напоролся, еще когда бежал. Когда мы с тобой бежали. Шаман за оградой меня встретил… ну, помог маленько. С тех пор были вместе. Он же обещал, что найдет и убьет того, кто зарезал хозяина «Балагана», а я ему сказал, что это Щавель.
– Коварно, – одобрила Яна. – Только не было его. Ты один тогда из травы встал, а рядом никого не было.
На миг Алексу показалось, что в самом деле померещилось, что не было никакого шамана, да и вообще – этих суток без друзей тоже не было. Как будто они только что расстались, и вот – снова вместе. Он даже помотал головой, чтобы отогнать наваждение. А Лес тем временем не успокаивался. Без всяких видимых причин здоровенное дерево стало гнуться – не склоняться, а изгибаться примерно на треть своей высоты. Верхушка опускалась и опускалась, ствол потрескивал и хрустел. Потом с оглушительным треском крона отделилась и рухнула в подлесок, во все стороны брызнула щепа. Лес огласился воем и криками, несколько птиц взвились в воздух, две столкнулись в полете, разлетелись перья… Хрипло вереща, крылатые мутанты устремились в стороны…
– Стоп! – рявкнул Швед, перекрывая все шумы беснующегося Леса. – Слышите? Мотор гудит.
– И не один! – поддакнула Яна. – Вон они, смотрите!
Облако пыли плыло над равниной, влажный теплый ветер, дующий из Леса, рвал его в клочья и разносил по округе. Когда эти тучи расходились и рассеивались, было видно, что едет несколько то ли мотоциклов, то ли автомобилей – по равнине за ними тянулись желтые пыльные хвосты. Бахнул выстрел. И тут же, словно в ответ первому стрелку, затрещали одиночные очереди.
– Приляжем, – бросил Швед. – Не знаю, кто здесь и зачем, но лучше им на глаза не показываться.
– Ох, как я соскучился по твоим мудрым советам, – заявил Алекс, устраиваясь в траве.
Прозвучало еще несколько выстрелов. Уже намного ближе. А в ответ проскрежетал знакомый вой лешего. Так вот за кем идет погоня!
– Слышите?! – возбужденно спросил Алекс. – Это леший. Шаман сказал, что он за нами от самого Житомира бежит! Тот самый! Это его гонят!
– Паршиво, – констатировал Швед. – Тот самый или нет, но он бежит сюда. К Лесу.
Выстрелы приближались, и рев мутанта раздавался все отчетливей. Яна привстала, чтобы глянуть, насколько далеко охота от опушки Леса.
– Два грузовика, джип и несколько байков, – сообщила она. – Похоже на клан кочевников. Принесла же нелегкая! Не знаю, что за бригада сюда катит, но встречаться с ними мне не хочется.
Алекс тоже выглянул – зверя не заметил, хотя характерный рык, напоминающий трение ржавых железяк, звучал совсем рядом. А вот охотников он разглядел – точно, похоже на отряд Черного Рынка. Шаман говорил, что они будут искать армейцев. В Лес, конечно, не полезут, но когда они в таком охотничьем запале, лучше не попадаться на их пути. Не найдя солдат, рыночники могут напасть на кого угодно…
– Делать-то что будем? – снова заговорила Яна. – Просто так сидеть и ждать?
– А что ты предлагаешь? – пробурчал Швед. – Сейчас с места двинуться – так сразу заметят. Давайте пока немного оттянемся назад.
Они, пригибаясь, отступили к кромке зарослей. Теперь от волнующегося Леса друзей отделяло не больше тридцати метров. Эта полоса вдоль опушки уже могла считаться опасной зоной. Тени скрипящих и раскачивающихся деревьев накрыли троицу, все шумы растревоженного Леса были здесь отчетливо слышны – и скрип древесных стволов, и треск ломающихся веток, и гомон мутантов, невидимых в листве. Птицы кружили над головой. Их резкие вопли не смолкали ни на миг.