— Дай слово, Фатик!
Я заглянул в ее глаза и отступил. Если хотя бы так мне удастся загладить вину…
— Даю слово, что до самого Оракула не стану спрашивать вас ни о чем.
— Слово варвара Джарси.
— Слово варвара.
Она вздернула подбородок и направилась к фургону, неся свою дивную наготу с безмолвной гордостью.
Монго, высунувшись из палатки до половины, взирал на мой пояс, губы его шевелились.
Опять сочиняет стихи на ходу?
Вечером Виджи собрала отряд Альянса — всех, кроме Альбо. Отойдя в сторонку, они о чем-то переговаривались. Нас с Олником, гномов, гарем, естественно, к совещанию не допустили. Совещание длилось, наверное, минут двадцать, и не было особенно бурным. Я видел, как все члены Альянса почти одновременно кивнули.
— Мы идем с тобой к Оракулу, Фатик Джарси, — сказала Виджи, вернувшись ко мне.
Слова ее прозвучали торжественно.
Гритт, они ведь и наняли меня затем, чтобы я провел их к Оракулу!
Если они хотели меня запутать, то у них получилось.
* * *
Затем произошло ужасное.
Виджи захотела, чтобы я постоянно правил фургоном, в котором находился гарем. Я отбрыкивался. Виджи настаивала. Наконец она сказала, что просто не двинется с места, пока я не соглашусь. Я сдался.
За невольную измену с богиней меня постигла страшная женская месть, говорю же!!!
— Фатик!.. Да проснись ты!
— А?
Я вскочил, оглядываясь в поисках знакомого голоса. Кругом белым-бело.
Локус Лигейи-Талаши. Я одет.
Но где сама богиня? Уж теперь я зажмурюсь, если она явится в образе синекожей обольстительницы.
— Ты спишь, — прошелестело над ухом. — А я проснулась. Не оглядывайся. Я… не могу… сформировать свой вещественный образ. Слишком мало сил.
— Тебе плохо? Ты умираешь?
— Н-нет… Плохо… Мне тяжело пробиваться к тебе сквозь кокон отражения, поставленный… Ты знаешь о Князе Тьмы. И он о тебе знает. Молчи и слушай.
— Говори.
— Линии твоей судьбы изменились. Будь очень осторожен у Оракула. Скорее всего, ты там умрешь…
Великая Торба!
Я передернулся.
— Поясни!
Голос богини, кажется, звучал теперь прямо в моей голове. Слабый голос, полный одышливых пауз.
— Твои шансы на успех нашего дела тают с каждым часом. Торопись… Но ты все равно опоздаешь.
— Не понимаю. Ты можешь говорить прямо, Талаши?
— Н-нет… Иначе все линии твоей судьбы сойдутся на твоей гибели…
— Гри… Яханный фонарь! — Я тяжело задышал. Все-таки я ни черта не смыслю в женской логике, и тем более — в логике женщин-богинь. — Уж если я там помру, не исполнив задуманного, за каким хреном мне туда идти?
— Я не могу сказать… Хаос готовится поглотить твой мир… Магия исчезает и преображается… Бойся… Бойся волны! Когда вы прибудете в Ридондо, садись на корабль, заплатив любую цену… У вас останется времени… Не медли в Ридондо… Лишь только вы увидите крыс, городу останется немного… После — смерть. Не медли!..
Я бы, конечно, заковыристо выругался, вот только что-то в голосе богини заставило меня прикусить язык.
— Талаши, тебе… больно?
— Ос-ставь…
— Ладно. Значит, с прыжком в Оракул у меня не сложится?
— Вероятно.
— Кто-то еще умрет в Облачном Храме?
— Многие… Ты слышал про Охотника Борка?
— Борк?.. Нет, не слышал, кто это?
— Он — левая рука Вортигена. Существо, в котором сейчас от демона больше, чем от человека. Так же, как Гродар был направлен вслед за Фреем, Борк направлен вслед за Гродаром на Южный континент… Молись, чтобы вы не столкнулись в Зале Оракула. Это существо невиданной силы и мощи, но вместе с тем — дьявольски хитроумное…
— Я намерен обогнать Гродара, не говоря уже о Борке. Скажи, у меня есть шансы сделать это?
— Д-да…
— Я ведь должен завести весь свой отряд туда, в Зал Оракула, чтобы они услышали ответ на проклятый вопрос, понимаешь?
— Н-нет… Это н-не обязательно… но это уже предначертано. Как и твоя встреча с Зодчим…
Зодчий? Я напряг память. Зодчего упоминал Квакни-как-там его, когда я в горячке лежал в пещере.
— Кто такой этот Зодчий?
— Я не могу тебе сейчас сказать…
Яханный фонарь!
— Черт… Что еще ты не должна мне сказать, Талаши? С моим отрядом — наследник престола Фаленорской Империи! Отряд должен добраться до Оракула, чтобы задать ему вопрос! И я, Гритт, уже понял, хоть ты и не желала мне рассказывать, в чем суть вопроса! Оракул подтвердит, что Монго, он, мать его за ногу, истинный наследник. Вот зачем я тащу к Оракулу и людей, и эльфов, и гномов: все они представители сил Альянса, и все они должны услышать ответ, чтобы донести его своим.
— Нет.
Я обмер.
— Как это — нет?
— Они лгут, но эта ложь… обернется правдой.
Мне показалось, что невидимые белые стены локуса начали вращаться перед глазами.
— И Виджи лжет? Я имею в виду — продолжает лгать мне сейчас?
— Д-да…
— Но эльфы… «Эльфы не лгут», хотел я сказать, но вовремя вспомнил, что в моем мире нет никаких эльфов, и слава Творцу, что нет, иначе, я думаю, мы, люди, давным-давно бы передохли. В мире эльфов, мире Агмарта, людей не было. Свободных людей не было. Опустим. — Виджи лжет? Почему?
— Клятва. Они принесли общую клятву в начале похода и не могут открыть тебе правды. И не пытайся спрашивать — ни один из них ничего тебе не расскажет, пока вы не окажетесь у Оракула! Но сейчас клятва работает на тебя.
— Не понимаю.
— Сейчас они идут с тобой… ради тебя…
— Как это? Талаши, я не понимаю! Скажи напрямую — что, как, почему, кто наследник? Я ползаю как слепой щенок!
Звенящая тишина. Но вот голос богини прорезался в моей голове снова — слабый, едва уловимый:
— У меня слишком мало времени, Фатик. Сейчас я усну. А если не усну — умру. Есть шанс… закончить наше дело у Оракула успешно.
— Ну же?
— Ты должен немедленно убить Свирондила Альбо, нового пророка Гритта. Не слушай его. Убей сразу…
— Но он же обыкновенный безумец! Лепечет всякую чушь…
— Уже не безумец… Высшим силам легче овладеть душой полоумного, исправить ее и направить. Гритт, как верный союзник Кредитора, овладел разумом Альбо и сейчас наполняет его силами, мощью, с которыми ты вскоре не сумеешь справиться. Осталось недолго. Вскоре новый пророк Князя Тьмы обретет полную силу. Но пока он еще слаб, слаб… Гритт пытается бороться со мной, заглушить мою речь, это занимает больше сил, отвлекает… И Свирондил Альбо еще слаб… Убей его, не задавая вопросов! Он слаб… Убей его, Фатик! Не позволяй ему разинуть рта, иначе он оплетет тебя паутиной лжи! Он слаб. Убей… Убей… Убе…