Ничто так не помогает… не помогает…
– Доктор?
Доктор вскинул голову. Рядом с ним стояла девочка. Казалось, она нервничала, как и большинство людей, оказавшихся вблизи трещины. Взрослые вообще редко сюда приходили. Только дети иногда забегали посидеть, поболтать, попить какао и приносили ему сломанные игрушки.
Он посмотрел на тревожные глаза девочки, на ее красную шерстяную шапку и длинное теплое пальто с яркой оторочкой.
– Здравствуй, Амелия, – мягко сказал он.
– Меня зовут Мелландина, Доктор, – поправила она.
– Мелландина. Конечно. Чем я могу тебе помочь? Хочешь реактивный рюкзачок для любимой куклы? – Внезапно он поднял руку и погрозил ей пальцем: – А вот если тебе нужны рентгеновские очки, боюсь, не получится. Из-за них с миссис Пилк одни неприятности.
– В деревне беда, Доктор, – сказала она. – В таверне.
– Ох, черт. Снова ледяные воины? Здоровяки еще те, но держать себя в руках не умеют совершенно.
– Это Сильвиан Кэппл, Доктор. С ним… что-то странное. Отец велел позвать вас.
И тут же сознание Доктора со щелчком прояснилось. Так всегда бывало, когда что-то случалось. Он мог долгие дни пребывать в рассеянности, его мысли были смутны и расплывчаты, но при первых же признаках беды – щелк! – он снова становился прежним. Все тем же Доктором. Великим спасителем, готовым защитить Рождество от любой напасти.
В такие времена он был бы рад вскочить на ноги, выхватить свою отвертку и броситься по лестнице вниз, но даже когда к разуму возвращалась сила, тело оставалось слабым.
Пока он пытался подняться, его тонкие белые волосы развевались над головой, словно паутина. Доктор повернулся к Мелландине, на его морщинистом лице появилась улыбка.
– Ну-ка, поройся там, Мелландина, – сказал он, кивая на обтрепанный дорожный чемодан, крышка которого была откинута и прислонена к деревянной стойке. – Думаю, на этот раз мне понадобится моя особая шерифская шляпа.
* * *
Рождество было счастливым местом – во времена, когда захватчики не взрывали город, конечно, – и Рождественская Таверна, которой владел и заправлял отец Мелландины, Фергин Эгглтон, была самым счастливым местом из всех. Ее стены содрогались от смеха и шума; сочные сплетни, небылицы и неприличные анекдоты текли рекой. Каждую ночь большинство обывателей собиралось там, чтобы выпить медовухи (горячей или холодной) и обсудить местные новости.
Но когда в помещение вошел Доктор в простреленной ковбойской шляпе, его встретили не радостными криками, а напряженным молчанием. Все посетители, кроме двоих, прижались к левой стене со встревоженными и даже испуганными лицами.
Единственными, кто не стоял у стены, были Фергин Эгглтон и Сильвиан Кэппл. Фергин, веселый кругленький мужчина, лысый, с густыми рыжими усами, стоял в центре помещения, подняв руки в успокаивающем жесте. Вихрастый Сильвиан Кэппл, напротив которого стоял Фергин, сидел на корточках у правой стены, его тощее тело было изогнуто, как у раздавленного богомола.
Несмотря на скрюченную позу, Сильвиан вовсе не выглядел беспомощным. Наоборот, он походил на сжатую пружину, мышцы его рук и ног были напряжены, покрасневшие глаза бегали из стороны в сторону, сквозь стиснутые зубы доносился яростный рык. В руках он держал небольшой ледоруб, изогнутый наконечник которого тускло поблескивал в свете ламп.
Когда Доктор вошел, Фергин бросил на него взгляд, полный одновременно тревоги и благодарности.
Доктор коротко кивнул, а затем улыбнулся Сильвиану.
– Итак, Сильвиан, – мягко сказал он. – Что тут у нас? – Доктор осторожно подошел к мужчине, а затем присел перед ним, сморщившись от боли, когда его единственное настоящее колено заскрипело. Кивнув на ледоруб, он сказал: – Поаккуратнее с этим, ты можешь пораниться.
В ответ Сильвиан скрючился еще сильнее, издав хриплый животный рык.
Доктор прищурился:
– Что тебя так напугало? Что ты видел?
– Ему снились сны, Доктор, – пробормотал Фергин у него за спиной.
– Сны?
– В последние дни они многим снятся. Ужасные сны. Они плохо влияют на людей.
– Правда? – задумчиво сказал Доктор.
Он положил трость на пол, сунул руку в карман своего заштопанного пыльного пальто и вытащил звуковую отвертку. Включив ее, он повозился с настройками, пока наконец она не загорелась мягким светом. Доктор поднял ее так, чтобы свет отражался в глазах Сильвиана.
– Вот так, Сильвиан, – пробормотал он. – Это хороший свет, смотри на него. Всмотрись поглубже, и ты почувствуешь, как твои беды улетучиваются. – Он оглянулся через плечо на Фергина, который застыл на месте с остекленевшими глазами: – Не ты, Фергин.
Повернувшись обратно к Сильвиану, Доктор наблюдал, как напряжение исчезает с его лица.
– Вот так, – продолжал он. – Ну, Сильвиан, что ты можешь рассказать о напугавших тебя снах?
В тот же миг Сильвиан широко распахнул глаза, и на короткую секунду они, казалось, изменились, стали желтыми. Взревев, он прыгнул вперед, целясь ледорубом Доктору в голову.
Позабыв о собственной немощности, Доктор отпрянул. Ковбойская шляпа слетела с головы и упала на пол между его вытянутыми ногами. Изогнутый наконечник ледоруба угодил прямо в ее центр, пригвоздив шляпу к деревянному полу. Рыча и капая слюной, Сильвиан попытался вытащить ледоруб, но тот, пробив шляпу, так глубоко вошел в пол, что это было невозможно. Сильвиан дернулся, скрючив пальцы, словно когти, как будто хотел разорвать Доктора голыми руками.
Подняв отвертку, Доктор быстро сменил настройки, и помещение заполнил визжащий звук. Горожане зажали уши ладонями, лицо Сильвиана исказилось от боли. С воем он перескочил через Доктора, бросился к двери и выбежал на снежную улицу.
Доктор выключил отвертку. Несколько секунд никто не двигался. Затем горожане бросились к нему и помогли ему встать. Один из них поднял трость и протянул Доктору, другие отряхивали его пальто.
Доктор печально посмотрел на свою ковбойскую шляпу, которая была пригвождена к полу ледорубом. Затем нахмурился и замахал руками.
– Я очень вами недоволен! – крикнул он. – Очень, очень недоволен! – Доктор ткнул пальцем в Фергина: – Вы сказали, это происходит уже несколько дней. Почему же я узнал об этих снах только сейчас?
Горожане отодвинулись от него. Некоторые виновато смотрели в пол.
– Мы не хотели тебя волновать, Доктор. Ты – важный человек… – пробормотал Фергин.
Доктор закатил глаза.
– Важный? Я вовсе не важен. Я самый не важный человек в этом городе, – он ткнул тростью в сторону собравшихся. – Вы – вот кто важен. Разве я не говорил множество раз, что, если произойдет что-нибудь хоть немного необычное, нужно сразу сказать мне? Сразу же.
Горожане молча кивали.