Тогда Митридат приказал строить самбуку — огромную башню на двух параллельно стоящих кораблях.
Самбука, подведенная к стене, там, где стоял храм Исиды, особенно напугала родосцев, так как одновременно она выкидывала много стрел и дротиков. В то же время множество понтийцев на мелких суденышках суетились подле, недосягаемые для защитников, собираясь под ее прикрытием подняться на стены. Родосцы привели в действие свои баллисты и сначала закидали самбуку горшками с нефтью, а потом подожгли ее горящими стрелами из катапульт. Огромное сооружение полыхало всю ночь, и наконец его обгоревшие остатки рухнули в море.
Произведя еще несколько штурмов и потерпев неудачу, Митридат, переполненный гневом, повелел перебить всех пленных родосцев и сжечь все селения вокруг города.
Из Греции приходили известия об успехах Архелая, склонившего на сторону понтийского царя Афины, Фивы и Халкиду, перебившего на острове Делос многие тысячи италиков и разбившего римлян близ Пирея. А сам понтийскийдщрь при всем своем могуществе оказался не в силах одолеть один-единственный непокорный город, и это выводило Митридата из себя.
Сообразительный Тирибаз вовремя дал Митридату совет:
— Любой город можно взять измором, царь. Поскольку ликийцы снабжают Родос по морю всем необходимым, значит, прежде нужно победить их. Отправь против ликийцев Пелопида с союзным эллинским флотом, а сам покуда вернись в Пергам.
Однако Митридат, жаждавший любых побед, двинулся в Ликию сам и окружил самый большой ликийский город Патары. Для сооружения военных машин Митридат приказал вырубить священную рощу Латоны.
Ночью во сне Митридат увидел разгневанную мать Аполлона, которая грозила ему топором и даже едва не снесла ему голову. Царь проснулся в холодном поту и уже до утра не сомкнул глаз. После этого Митридат запретил трогать священную рощу. Поручив Пелопиду вести войну с ликийцами, Митридат прибыл в Эфес. Оттуда царь послал Метрофана к берегам Фессалии, а сам вернулся в Пергам.
К зиме власть Митридата признала Македония, где Аркафий разбил римского наместника Гая Сентия, и почти вся Греция. Непокоренными оставались лишь Этолия, Фессалия и Эпир. Для ведения войны с Римом к Митридату привели свои войска царь одрисов Дромихет, пафлагонский царь Александр, царь скифинов Каргуш, сын Уду. Привел отряд наемников сирийский военачальник Зенобий. Не дождался Митридат только зятя Тиграна, который ввязался в войну с парфянами и пока ничем не мог помочь тестю.
Раздраженный неудачей под Родосом, Митридат приказал казнить Мания Аквилия, влив ему в рот расплавленное золото.
— Теперь, полагаю, ты до конца утолил свою жадность, римлянин, — мрачно произнес Митридат, стоя над дымящимся телом Аквилияи глядя в его мертвые, выпученные от нечеловеческой боли глаза.
За обедом Митридат признался друзьям, что с большим удовольствием предал бы такой казни Гая Мария.
— Клянусь Митрой, я бы посмеялся от души, глядя, как Марий перед смертью дрыгает ногами, — сказал Митридат.
— Если и дальше наше оружие будет победоносно, то в скором времени можно предпринять вторжение в Италию, — заметил Моаферн и взглянул на Тирибаза. — Не ты ли говорил, Тирибаз, что настоящая победа над Римом может быть одержана только на италийских полях?
— Говорил и повторяю, — отозвался Тирибаз. — Теперь, когда в нашем войске больше трехсот тысяч воинов, а флот имеет четыреста боевых кораблей, мы можем на равных потягаться с римлянами.
— Кстати, что происходит в Италии? — обратился Митридат к своему секретарю. — Как отреагировали в Риме на мои победы?
Критобул перестал жевать.
— В Риме идет гражданская война между Суллой и Марием, — ответил он. — Мои соглядатаи доносят, что верх одерживает Сулла, на стороне которого сенат и богатые оптиматы.
— Хвала богам, что наши враги грызутся друг с другом, — улыбнулся Митридат, поднимая чашу. — Выпьем же, друзья, чтобы им хватило рвения в этой борьбе. Если Сулла вдруг ненароком убьет Мария, я не буду на него в обиде за это.
Зиму Митридат провел в Пергаме.
Весной Стратоника родила сына, получившего от отца имя Эксиподр.
Этой же весной в Греции высадился с войском Луций Корнелий Сулла.
Однажды во время театрального представления, когда над изображением Митридата стали поднимать крылатую богиню победы, веревки оборвались и изготовленная из алебастра богиня Ника рухнула вниз и разбилась на куски. Зрителей это очень огорчило. Но еще больше расстроился Митридат, когда предсказатели сказали ему, что это знамение и оно означает, что пора его побед закончилась.
Тирибаз посоветовал Митридату гнать от себя эллинских предсказателей и доверять только магам. Тут же пришла весть о победе Пелопида над ликийцами. И царь успокоился.
Но недобрые знамения продолжали поступать.
Жители Эфеса ставили статую Митридата на площади, но уронили ее, и у статуи откололась голова. В Траллах на могилах убитых италиков пышно зацвел жасмин. В Милете во время благодарственного жертвоприношения Митридату, царю и богу, старый жрец умер, не договорив до конца молитву. Какой-то женщине из Абидоса приснились похороны Митридата. В Лаодикее в храме Зевса, куда Митридат поместил часть захваченного у римлян оружия, несколько римских щитов сорвались со стены, а статуя бога изрекла по-латыни: «Возмездие грядет!»
Митридат отмахивался от всех слухов, предрекающих ему недоброе. Отмахивался, покуда не получил письмо от Архелая. Его победоносный полководец просил у него помощи, так как Сулла запер его в Пирее. Римляне также держали в осаде афинского тирана Аристиона, союзника Митридата.
Митридат, готовящий войско и флот для похода на Родос, отложил все приготовления и послал помощь Архелаю. Возглавил это войско Дромихет, царь одрисов.
Затем Мунаций, легат Суллы, разбил около Халкиды Неоптолема, перебив полторы тысячи понтийцев и еще больше взяв в плен. Это известие пришло к Митридату, когда он готовился выступить против писидийцев, укрывших у себя Ариобарзана. Забыв на время про писидийцев, Митридат отправил к Неоптолему сильный отряд, приказав не уступать римлянам остров Эвбею, откуда в основном поступало продовольствие осажденному в Пирее Архелаю.
Лето и осень прошли в ожидании, что Сулла наконец снимет осаду и отступит. Митридату было известно, что римский полководец ограбил все святилища в Греции, дабы раздобыть денег на содержание войска. Римляне вырубили все деревья вблизи Афин для постройки осадных навесов и машин. Не пощадили они и знаменитые рощи Академа и Ликея, где некогда преподавали философию Платон и Аристотель. Из греков римлян поддерживают лишь фокидяне и беотийцы.
Наступила зима.
Известия о положении в осажденных Афинах приходили все более гнетущие. Там уже съели всех лошадей и собак, варят шкуры и старые кожи, ловят мышей и крыс. А некоторые из афинян даже едят мертвецов, которых в осажденном городе великое множество.