— А как поживает твой отец? — почтительно спросил он.
— Ничего, — сказал Билл. — Правда, иногда на него находит.
— Он у тебя молодчина, — сказал Ник. Он подлил себе в стакан воды из кувшина. Виски медленно смешивалось с водой. Виски было больше, чем воды.
— Что и говорить, — сказал Билл.
— Мой старик тоже неплохой, — сказал Ник.
— Ну еще бы, — сказал Билл.
— Он уверяет, что никогда в жизни не брал в рот спиртного, — сказал Ник торжественным тоном, точно сообщая о факте, имеющем непосредственное отношение к науке.
— Да, но ведь он доктор. А мой старик — художник. Это совсем другое дело.
— Мой много потерял в жизни, — с грустью сказал Ник.
— Кто его знает, — сказал Билл. — Неизвестно, где найдешь, где потеряешь.
— Он сам говорит, что много потерял, — признался Ник.
— Моему тоже нелегко приходилось, — сказал Билл.
— Значит, один черт, — сказал Ник.
Они смотрели на огонь и размышляли над этой глубокой истиной.
— Пойду принесу полено с заднего крыльца, — сказал Ник. Глядя в камин, он заметил, что огонь начинает гаснуть. Кроме того, ему хотелось доказать, что он умеет пить и не терять здравого смысла. Пусть отец никогда не брал спиртного в рот, Билл все равно не напоит его — Ника, пока сам не напьется.
— Выбери из буковых потолще, — сказал Билл. Он тоже был полон здравого смысла.
Ник возвращался с поленом через кухню и по пути сшиб с кухонного стола кастрюлю. Он положил полено на пол и поднял ее. В кастрюле были замочены сушеные абрикосы. Он старательно подобрал с пола все абрикосы — несколько штук закатилось под плиту — и положил их обратно в кастрюлю. Он подлил в абрикосы воды из стоящего рядом ведра. Он гордился собой. Здравый смысл ни на минуту не изменял ему. Он подошел с поленом к камину. Билл встал и помог ему положить полено в огонь.
— Полено первый сорт, — сказал Ник.
— Я берег его на случай плохой погоды, — сказал Билл. — Такое всю ночь будет гореть.
— И к утру горячие угли останутся на растопку, — сказал Ник.
— Верно, — согласился Билл. Разговор шел в самом возвышенном тоне.
— Выпьем еще, — сказал Ник.
— В буфете должна быть еще одна початая бутылка, — сказал Билл.
Он присел перед буфетом на корточки и достал оттуда квадратную бутылку.
— Шотландское, — сказал он.
— Пойду за водой, — сказал Ник. Он снова ушел на кухню. Он зачерпнул ковшиком холодной родниковой воды из ведра и налил ее в кувшин. На обратном пути он прошел в столовой мимо зеркала и посмотрелся в него. Узнать себя было трудно. Он улыбнулся лицу в зеркале, и оно ухмыльнулось в ответ. Он подмигнул ему и пошел дальше. Лицо было не его, но это не имело никакого значения.
Билл уже налил виски в стаканы.
— Не многовато ли? — сказал Ник.
— Это нам-то с тобой, Уимедж? — сказал Билл.
— За что будем пить? — спросил Ник, поднимая стакан.
— Давай выпьем за рыбную ловлю, — сказал Билл.
— Хорошо, — сказал Ник. — Джентльмены, да здравствует рыбная ловля!
— Везде и всюду, — сказал Билл. — Где бы ни ловили.
— Рыбная ловля, — сказал Ник. — Пьем за рыбную ловлю!
— А она лучше, чем бейсбол, — сказал Билл.
— Какое же может быть сравнение? — сказал Ник. — Как мы вообще могли говорить о бейсболе?
— Это была ошибка с нашей стороны, — сказал Билл. — Бейсбол — это игра для деревенщины.
Они допили стаканы до дна.
— Теперь выпьем за Честертона.
— И за Уолпола, — подхватил Ник.
Ник налил виски Биллу и себе. Билл подлил в виски воды. Они посмотрели друг на друга. Оба чувствовали себя превосходно.
— Джентльмены! — сказал Билл. — Да здравствуют Честертон и Уолпол.
— Принято, джентльмены, — сказал Ник.
Они выпили. Билл снова налил стаканы. Они сидели в глубоких креслах перед камином.
— Это было очень умно с твоей стороны, Уимидж.
— О чем ты? — спросил Ник.
— О том, что ты порвал с Мардж, — сказал Билл.
— Да, пожалуй, — сказал Ник.
— Так и следовало сделать. Если бы ты не сделал этого, пришлось бы тебе уехать домой, работать и копить деньги на женитьбу.
Ник молчал.
— Раз уж человек женился, пропащее дело, — продолжал Билл. — Больше ему надеяться не на что. Крышка. Спета его песенка. Ты же видел женатых?
Ник молчал.
— Женатого сразу узнаешь, — сказал Билл. — У них такой сытый, женатый вид. Спета их песенка.
— Правильно, — сказал Ник.
— Может, это было нехорошо, порывать так сразу, — сказал Билл. — Но ведь всегда найдешь, в кого влюбиться, и все будет в порядке. Влюбляйся, только не позволяй им портить тебе жизнь.
— Да, — сказал Ник.
— Если бы ты женился на ней, тебе бы досталась в придачу вся их семья. Вспомни только ее мать и этого типа, за которого она вышла замуж.
Ник кивнул.
— Торчали бы они целыми днями у тебя в доме, а тебе пришлось бы ходить к ним по воскресеньям обедать и приглашать их к себе, а она все время учила бы Мардж, что надо делать и чего не надо.
Ник сидел молча.
— Ты еще легко отделался, — сказал Билл. — Теперь она может выйти замуж за кого-нибудь, кто ей под пару, обзаведется семьей и будет счастлива. Масла с водой не смешаешь, и в этих делах тоже ничего не следует мешать. Все равно как если бы я женился на Айде, которая служит у Стрэттонов. Она, наверно, была бы не прочь.
Ник молчал. Опьянение прошло и оставило его наедине с самим собой. Не было здесь Билла. Сам он не сидел перед камином, не собирался идти завтра на рыбалку с Биллом и его отцом. Он не был пьян. Все прошло. Он знал только одно: когда-то у него была Марджори, а теперь он ее потерял. Она ушла, он прогнал ее. Все остальное не имело никакого значения. Может быть, он никогда больше ее не увидит. Наверное, никогда не увидит. Все ушло, кончилось.
— Выпьем еще, — сказал Ник.
Билл налил виски. Ник подбавил в стаканы немного воды.
— Если бы ты не покончил со всем этим, мы бы не сидели сейчас здесь, — сказал Билл.
Это было верно. Раньше Ник собирался уехать домой и подыскать работу. Потом решил остаться на зиму в Шарльвуа, чтобы быть поближе к Марджори. Теперь он сам не знал, что ему делать.
— Мы бы, наверно, и на рыбную ловлю завтра не пошли, — сказал Билл. — Нет, ты правильно поступил.