Как-то вдруг выяснилось, что пустынность планеты была сильно преувеличена. Алиса с высоты лично видела несколько довольно крупных городов и тысячи поселков.
В один из таких вылетов Алиса и ее ведомая Шанга работали в квадрате, где еще недавно шли бои, и черное выжженное пятно на месте третьей башни было заметно даже с орбиты.
— Это здесь? — Шанга чуть рыскнула в сторону, проходя над огромным котлованом, заполненным водой.
— Здесь, здесь, — Алиса переключила поисковый детектор в узкий луч и повела машину по дуге, сканируя отведенную территорию на всю глубину.
Пока все было чисто, но это ничего не значило. Гроккр любили и умели забираться довольно глубоко, и выковыривать их из нор было сущим проклятием для десанта. Алиса усмехнулась, вспомнив, как парни преподнесли ей особый знак отличия, которым награждались офицеры, вытащившие подразделение из окружения. Орден назывался «Стальное сердце», но его никто иначе чем «Стальные яйца» не называл. Несмотря на это, офицеров, имевших такую награду, уважали даже самые оторванные бойцы. Кроме этого, сначала космопехи, а потом и все пилоты стали называть Алису Кровавой волчицей, и она, немного побурчав по этому поводу, смирилась. И теперь возле кабины, где значился номер подразделения и борт приписки, красовалась оскаленная волчья морда с окровавленными клыками.
От воспоминаний отвлек оператор эскадры, что-то углядевший на своем экране.
— Волчица, десять-десять на курс пятьдесят шесть.
«Десять-десять» означало безусловную атаку, и уже бросая истребитель в вираж, Алиса втопила клавишу активации систем самонаведения ракет.
— Десять-десять на пятьдесят шесть приняла.
Уйдя на предельно низкую высоту, два истребителя проскочили горную гряду, и за ее склоном увидели странную конструкцию из переплетенных труб.
Алиса не успела ничего сказать, как из глубины конструкции ударил ослепительно-синий луч, и защита ведомой сразу просела практически полностью.
— Шанга, уходи!
Развернувшись буквально на месте, Алиса отстрелила обе ракеты и нырнула к земле, надеясь добраться до установки и расстрелять ее из пушек.
Институт перспективных исследований располагался на Аранти совершенно не случайно. Место, которое высчитали специалисты по пространственным возмущениям, было само по себе уникально, и только здесь работа академика имперской академии Ларо Грисар могла оказаться успешной. Но было еще два соображения, повлиявшие на размещение научной станции. Это секретность и относительная пустынность окружающей местности.
Дело в том, что академик занимался вовсе не тривиальным делом, а именно — взломом межпространственных мембран, пробивая физический коридор в сопряженные пространства. Два раза подобные эксперименты заканчивались грандиозным взрывом, а один раз принудительной дезинфекцией тактическим зарядом, но даже те крохи, что уцелели в результате, настолько продвинули науку вперед, что попытки продолжались.
Адмирал Керринг, прибывший для осмотра объекта, не имел бы ни малейшего шанса попасть на его территорию, если бы не «золотой» знак «Око императора».
А так руководство станции и академик Грисар были вынуждены принимать его со всем почтением.
Именно это выражение было на вытянутом лице светила экстремальной науки, когда он встречал адмирала у трапа его личного рейдера.
— Сай адмирал, — академик в знак почтения слегка поклонился. — Рад приветствовать вас на научной станции Гора-девять, — Грисар сделал приглашающее движение рукой и пошел вперед, показывая дорогу. — Вы исключительно удачно прибыли. Мы как раз готовим важный эксперимент и решили провести его в вашем присутствии, чтобы показать, что нам нечего скрывать от ока императора.
О том, что накопители, которые собирали энергию в течение двух месяцев, не могут ждать, и эксперимент, назначенный на сегодня, перенести не было никакой физической возможности, академик, конечно же, умолчал. Зачем именитому гостю такие ничего не значащие подробности?
Когда академик с адмиралом заняли свои места в капсуле над установкой, располагавшейся в огромной искусственной пещере, оператор начал отсчет.
— Мы здесь пытаемся пробиться тонким лучом сквозь межпространственную мембрану. Подбираем частоту луча и длительность импульсов. В результате хотим получить некий материальный артефакт того мира. Если хотите — весточку из зазеркалья.
— И зачем нам эта весточка? — адмирал вопросительно посмотрел на ученого. — Объект Гора-семь пришлось чистить тактическим зарядом.
— Это так, — академик терпеливо кивнул. — Но даже три грамма вещества, которые удалось извлечь из остатков лаборатории, позволили нам изменить взгляд на его природу, а в итоге существенно усилить корабельную броню. Помните, какой была защита кораблей еще десять лет назад?
— Еще бы! — Керринг усмехнулся. — Не раз и не два горел в стальном гробу.
— Вот! — Грисар торжествующе поднял палец. — А мы уже стабильно таскаем по пять-десять граммов, и по слухам, сто двадцать седьмая лаборатория на основании наших материалов уже готова выдать тестовый образец новой пушки, которая при тех же габаритах и энергозатратах почти на тридцать процентов мощнее — пока, к сожалению, только корабельной, но придет время, и для истребителей сделают, и для десантников.
Тем временем отсчет закончился, и в недрах скалы зародился густой мощный гул, от которого в желудке что-то заныло, но неприятное чувство быстро ушло, а через секунду раздался тяжкий удар.
Бам!
Челюсти адмирала клацнули, и он вопросительно посмотрел на академика.
— Фокус пробоя? — не обращая внимания на гостя, Грисар склонился к экрану.
— Увод луча! — судя по тону оператора, происходило нечто не очень хорошее. — Угол пять.
— Масса?
— Двести граммов!
— Тьма! Силовая коррекция луча!
— Срыв коррекции, — раздался другой голос. — Захват. Ведение… Срыв!
— Спокойно, — академик на секунду задумался. — Определить радиус рассеивания.
— Сто двадцать километров, — сразу же ответил еще один голос. — Сто тридцать четыре… Сто шестьдесят… Двести двадцать один… Двести пятьдесят. Конечное значение двести пятьдесят два.
— По массе коррекция есть?
— Двести тридцать шесть граммов.
— Тьма! — Грисар откинулся в кресле и повернул голову в сторону Керинга. — Первый раз захватили что-то относительно массивное, и сразу — срыв ведения. Предполагается, что объект будет захвачен нашей установкой и переброшен сюда в бункер.
— А сейчас нечто неизвестное, из другого измерения, имеющее высший индекс биологической и техногенной опасности, находится в радиусе двести пятьдесят километров? — адмирал покачал головой.
— Поисковые команды уже подняты по тревоге, — произнес Грисар с уверенностью, которой вовсе не чувствовал. — Это профессионалы, и они отыщут нашу потерю в кратчайшие сроки.