Из-за кулис появился доктор Рогарт в своем жемчужно-сером костюме. Прикоснувшись к потемневшей ноге и тронутым гниением пальцам, знаменитый врач произнес:
– Как я и предполагал, пальцы отморожены водой, существовавшей еще до Потопа. Вода эта, как известно,не замерзает, но превращает в лед все, на что прольется.
– Мне кажется, он меня узнал, – сказала Шейла Оливеру.
Они сидели в маленькой комнате ожидания отделения реанимации. Прямо напротив них негромко плакала невысокая седая дама в очень красивом костюме из тонкой шерсти. В восемь часов вечера Шейле разрешили взглянуть на Деймона. Визит продолжался всего несколько минут.
– Его глаза были открыты, и мне показалось, что он пытается мне подмигнуть, – продолжала она. – Со всеми этими трубками, а особенно с теми, которые введены в горло, он не может говорить, даже если бы и хотел. Они продолжают вливать ему кровь. Кровь собирается в грудной полости и полости живота, и Деймон страшно распух. Он стал в два раза толще, чем обычно, и продолжает раздуваться на глазах. Отек сдавливает легкие и затрудняет дыхание. Они дают ему чистый кислород. – Шейла говорила ровным тоном, как будто делала доклад на конференции патологоанатомов. – Кровообращение в ступнях прекратилось, и они стали как будто мраморными. И очень холодными. Я попросила сестер укутать ноги одеялом. Сами они до этого, естественно, не додумались. Ни одного ободряющего слова я ни от кого не услышала. Зинфандель продолжает бубнить: «Ваш муж очень болен». Теперь им кажется, что порезана одна из артерий. Пока он это не признал, все твердили лишь о чрезмерном кровотечении. Выдающиеся специалисты в своей области, – с горечью закончила Шейла.
Теперь Деймон находился на каком-то корабле. Корпус судна подрагивал от работы двигателей. Каким-то образом было известно что он плывет на большом теплоходе в водах Тихого океана, возможно, вблизи Индонезии. Они снимают художественный фильм. Режиссер картины – мистер Грей. Однако сам мистер Грей отсутствует. Он куда-то исчез, загадочная и таинственная Индонезия. Одним словом, Деймон должен продолжать съемки без мистера Грея.
Он спускается на нижнюю палубу. Какой-то человек в белом склонился там над радиопередатчиком. Незнакомец со странной рыжеватой бородкой. Мужчина молод, и лицо его светится добротой.
– В отсутствие мистера Грея, – сказал Деймон, -я принимаю командование на себя. Поручаю вам вести судно
Бородатый, похоже, рассердился.
– У меня и без этого дел полным-полно! – отрезал oн Через каюту с каменным выражением лица идет очень красивая, евразийского типа девица. На девице джинсы рубашка навыпуск. Полы рубашки развеваются при ходьбе. Деймон догадывается, что красотка – звезда их фильма и по роли должна много петь. Но вот звезда заговорила, и услышав ее голос, Деймон недовольно скривился: это было на редкость немелодичное карканье.
– Вам необходимо что-то сделать с ее голосом, обратился к бородатому мужчине Деймон.
– Оставьте меня в покое! – раздраженно бросил тот. – Разве вы не видите, что я занят?
– Я звонил брату, – сказал Оливер. Наступило утро следующего дня. Шейла провела ночь в одноместной палате Деймона, а Оливер – на диване комнате ожидания. Как только в поле их зрения появлялись врачи, они замирали в напряжении.
– Брат спросил, делали ли ему ангиограмму, чтобы определить место кровотечения, – продолжал Оливер. – Ты не знаешь, делали они это или нет?
Шейла непонимающе покачала головой.
– Так или иначе, сказал брат, ты должна предложит врачам сделать ангиограмму. Кстати, ты знаешь, что это такое?
– Нет.
– Я тоже понятия не имею.
– Попытаюсь, – кивнула Шейла. – Не знаю, правда, может ли это принести ему пользу. Наши доктора похоже, сдались. Они действуют просто по инерции. Я благодарю Бога за то, что он послал нам хотя бы хороших медсестер: они не оставляют Роджера ни на минуту. Ночная сестра сказала, что его организм перестал вырабатывать красные кровяные тельца и их число уже снижается до критического уровня. Трудности с дыханием усилились. Они считают, что у Роджера началась пневмония, и продолжают выкачивать жидкость из легких. Глаза его по-прежнему открыты, но, судя по всему, меня он не узнал.
Чуть позже пришел доктор Зинфандель. От проведенной без сна ночи глаза его налились кровью. Носик доктора все время нервно подергивался.
– Полагаю, миссис Деймон, вам следует немного отдохнуть, – сказал он. – Иначе может получиться так, что нам придется заняться и вами. Изматывая себя подобным образом, вы не принесете супругу ни малейшей пользы.
– Кровотечение продолжается? – спросила Шейла, не обращая внимания на слова медика.
– Боюсь, что да.
– Вы не собираетесь сделать ему ангиограмму? Доктор Зинфандель подозрительно на нее посмотрел и спросил:
– Что вам известно об ангиограммах, миссис Деймон?
– Ничего.
– Вы консультировались с другими докторами? – В его голосе прозвучало осуждение.
– Я должна делать это. Я обратилась бы к тысяче врачей, если бы думала, что кто-то из них сможет спасти жизнь моему мужу.
– Если хотите знать, – сказал доктор Зинфандель, не стараясь казаться вежливым, – то мы как раз этим утром решили сделать ему ангиограмму. – Затем, перейдя на более сердечный тон, он заговорил нравоучительно, совсем в духе воспитателя детского сада: – Ангиограмма – процедура, в ходе которой в паховую артерию вводится полая игла, а через нее катетер. Когда катетер оказывается в области, вызывающей подозрение, туда вводится контрастное вещество – что-то вроде красителя, если угодно. Когда контрастная субстанция поступает в подозрительную область, проводится рентгеновское исследование и, если повезет, определяется точка разрыва. После этого в артерию под давлением через катетер вводятся крошечные желатиновые капсулы – одна, две, три, четыре, в зависимости от тяжести случая. Если повезет, то капсулы запечатывают разрыв. Никаких гарантий на успех. Даже если кровотечение сразу прекращается, то приходится выжидать еще несколько дней, чтобы проверить, удалось ли окончательно его купировать или нет. Вам все ясно, миссис Деймон?
– Благодарю. Поняла.
– Я не принадлежу к той категории врачей, – гордо заявил Зинфандель, – которые любят мистифицировать пациентов или их близких. Предпочитаю представлять все в реальном свете, каким бы драматичным это ни казалось.
– Поверьте, я высоко это оценила, – пробормотала Шейла.
– Я сообщу вам о результатах, как только сам их узнаю. Тем временем умоляю – примите мой совет и немного отдохните.
– Еще раз большое спасибо, – откликнулась Шейла.
Доктор быстро вышел из комнаты и вприпрыжку помчался по больничному коридору, как будто считал, что только на такой скорости способен обогнать смерть, слоняющуюся по бесконечно большой территории, вверенной его попечительству.