— Дети, — хмыкнул он, подошел к распахнутому окну, подышал свежим воздухом, вернулся к исходной точке и плюхнулся обратно в постель.
— Это так, проба пера, — порвала лист Натка. — Теперь ты давай.
— Чего давай? — не поняла Элениэль.
— Осваивай магического писца. Ты ведь по слугам сегодня шуршала?
— Да.
— Ну так смотри на перо и вспоминай, о чем они тебе рассказывали. Адреса, фамилии, имена, пароли, явки.
— Какие еще пароли-явки? — замотала головой эльфа.
— Короче, все, что выведала сегодня в замке, вспоминай! — начала сердиться Натка.
— Сейчас попробую.
Эльфа уставилась на магического писца, и у нее получилось! Перо запорхало по бумаге, фиксируя собранную эльфой за день информацию.
— Удобная штукенция, — восхитилась Натка, — ладно, Клэнси, руки мы тебе пока оставим, но без моего ведома больше не воруй.
— А с твоего ведома можно?
— С моего можно.
— Почему?
— Потому что с моего ведома это уже не воровство, а сбор вещественных доказательств, которые будут приобщаться к уголовному делу, — наставительно сказала Натка. — Усек разницу?
Клэнси почесал затылок и отрицательно помотал головой.
— Темный ты еще, потому и не понимаешь, — махнула рукой Натка, однако, увидев озадаченные физиономии остальных членов своей команды, поняла, что темными в этом вопросе были все, и, надо сказать, не ошиблась.
— Может, объяснишь, чем такой сбор вещественных доказательств будет отличаться от обычного воровства? — спросил Темлан.
— Тем, что по моему приказу воровать он будет не в корыстных целях, а во имя торжества закона и справедливости, — внушительно сказала Натка, внося окончательную ясность в этом вопросе. — Истина обязана восторжествовать!
— Круто завернула, — восхитился парень.
В речи Темлана стали появляться новые обороты — результат тесного общения со своей непредсказуемой подругой. Пока они выясняли разницу между воровством и сбором вещественных доказательств, магический писец закончил работу, накропав за это время не менее десятка страниц.
— Действительно удобно, — подивилась эльфа. — Я тут один разговор только что случайно подслушала между бароном Сайна и управляющим. Его тоже сюда заносить?
— Разговор относится к расследованию убийства? — строго спросила Натка.
— Нет. Он скорее относится к тебе и к нашему философу, — сказала эльфа.
— И что они о нас говорили? — заинтересовался Сиоген.
— Они, оказывается, сегодня успели прогуляться в библиотеку и там подрядили местных служащих на поиски копий кое-каких документов.
— Каких именно? — потребовала уточнить Натка.
— Их интересовала личность некоего барона Лима эл Стока эт Кордея и императорский указ относительно героев, пострадавших в битве за отчизну.
— Кажется, вляпались, — расстроился Темлан.
— Ничего подобного, — успокоила его Элениэль. — Оказывается, есть такой указ. Три дня назад был издан, но из-за нерасторопности почтовой службы до Рионга только сегодня дошел. И, кстати, Сиоген, поздравляю. Есть на окраине империи деревенька Лима, имеющая статус баронства. Так что вы, господин барон, здесь легально, на законных основаниях. Можете не волноваться.
Философ рывком приподнялся на кровати, спустил ноги на пол.
— Хочешь сказать, что все ее бредовые идеи, — ткнул он пальцем в Натку, — сами собой материализовались?
— Выходит, так, — кивнула эльфа, выдернула из-под его кровати ящик и начала заталкивать в него листы со свидетельскими показаниями.
— Та-а-ак… — Темлан окинул Натку прокурорским взглядом. — Признавайся, колдовала?
— Как я могу колдовать, если ты мне даже азбуку начинающего мага не даешь? — рассердилась девушка. — Простое совпадение. Деревень этих в империи тьма-тьмущая. Почему бы не быть и деревеньке Лима?
— А императорский указ? — вкрадчиво спросил Сиоген.
— А император что, дурней меня? Не мог придумать сам такой указ и позаботиться о героях, пострадавших за отчизну?
— Вообще-то мог, — задумался Сиоген. — Он, как ты говоришь, редиска, но душевная редиска. Мог.
— Во-о-от… — удовлетворенно протянула Натка и повернулась к эльфе: — О семействе управляющего что-нибудь ценное узнала?
— Информация о том, что у Джетитты есть дружок на стороне, представляет ценность?
— Разумеется.
— У нее есть такой дружок. Кто он, еще не знаю, но слышала, как управляющий рычал на свою дочку: «Опять бегала к нему? Высеку потаскушку!»
— Как интересно! Еще что ценного сегодня узнала?
— Еще узнала, что в городе сегодня хорошо наливают. Все слуги, посланные туда по делам, вернулись обратно, держась друг за дружку. Их чуть не силком затаскивали в кабак и требовали выпить за здоровье императора, издавшего такой замечательный указ. Никто не смог отказаться… Тихо! Сюда кто-то идет.
Все замерли, напряженно прислушиваясь, и действительно скоро в дверь деликатно постучали. Сиоген поспешил плюхнуться обратно на постель, а наемница, не придумав ничего умнее, закинула рабочую тетрадь старого графа в ящик к бумагам со свидетельскими показаниями и затолкала его под кровать философа.
— Кто там? — крикнула Натка.
Дверь слегка приоткрылась, и в него просунулась головка Джетитты.
— Стол накрыт, — робко сказала она.
— Сейчас будем, — кивнула Натка.
Дочь управляющего поспешила закрыть дверь.
— Похоже, она нас боится, — удивилась Натка. — А почему?
— Еще бы! С нами такой страшный маг! — улыбнулся Темлан.
— Сейчас кто-то у меня схлопочет, — разозлилась Натка. — Так, все ходячие, подъем. Кушать подано. Извольте жрать!
— А не ходячие? — спросил Сиоген.
— Не бойся, и тебе корма в миску насыплют.
Она как в воду глядела. В комнату протиснулся Кровавый Фоб с подносом, заваленным изысками графской кухни, азартно вгрызаясь в кусок баранины на ходу.
— Э! А Пайра где? — всполошилась Натка.
— Ш бароном ваш в гоштиной ждут, — прочавкал тролль.
— Ты их оставил наедине? — возмутилась Натка.
— Дык… ужин же! — вытаращил глазки тролль.
— Тьфу! Быстро все за мной.
— Очко! — азартно рявкнул император.
— Двадцать одно. Прекрасный бросок, братец. — Герцог Садемский сгреб со стола кости, кинул их в кубок, прикрыл его сверху ладонью и начал трясти.