— Боже всемогущий! — воскликнул человек из Джорджии… — И никто ничего не сделал?
— А что они могли сделать? — сказал я. — Парень, отрезавший ей голову, был под два метра ростом и весил, может, под триста фунтов. У него была с собой пара гранатометов, а у остальных М-16. И все они ветераны…
— Тот здоровяк был майором морской пехоты — добавил адвокат. — Мы знаем, где он живет, но даже близко не подходим к его дому.
— Не! — закричал наш друг. — Не может быть, чтоб майор!
— Ему была нужна шишковидная железа, — продолжил я. — Вот почему он такой большой. А когда он уволился с армейской службы, то был просто маленьким парнем, которого не сразу-то и разглядишь
— О мой бог! — восклицал наш друг. — Это ужасно!
— И это происходит ежедневно, — сказал адвокат. — Обычно вырезают целые семьи. Ночью. Большинство жертв даже пикнуть не успевает, как им отрезают голову, — да и потом, конечно, уже слишком поздно.
Бармен перестал прислушиваться к нашему разговору. Я наблюдал за ним. На его лице застыла тревога.
— Еще три рома, — сказал я ему. — И много льда, и несколько ломтиков лимона.
Бармен кивнул, но я видел, что его мозг не в состоянии сосредоточиться на выполнении привычных обязанностей.
Он уставился на таблички с именами.
— Вы, парни, с того полицейского съезда, что наверху? — решился он, наконец.
— Ну разумеется, мой друг, — снисходительно сказал человек из Джорджии, расплывшись в улыбке.
Бармен печально опустил голову.
— Я так и думал. Никогда еще не слышал таких разговоров в нашем баре. Боже мой! Как только вы, парни, терпите такую работу?
— Мы ее любим. Это клево.
Бармен отшатнулся; его лицо передернуло от отвращения.
— Что тебе не нравится? — спросил я. — Да кто-то должен это делать, черт побери!
Он посмотрел на меня и отвернулся.
— И поторопись с напитками, — бросил ему адвокат. — Нас мучит жажда, — он засмеялся и прикрыл рукой глаза, когда бармен опасливо взглянул на него.
— И толькр два рома. Сделай мне «Кровавую Мери».
Бармен походил на застывший труп, но наш друг из Джорджии ничего не замечал. Его разум унесло куда-то в другое место.
— Черт, лучше бы я этого не слышал, — тихо проговорил он. — Так как все, что происходит в Калифорнии, рано или поздно докатится до наших мест. В Атланте им есть где разгуляться… и я полагаю, что времена, когда эти подонки были мирными, безнадежно прошли. Так уж сложилось, что нам приходилось только держать их под наблюдением, не больше… Да они особо и не шатались… — он недоуменно развел руками. — Но сейчас, господи, никто не чувствует себя в безопасности. Они могут появиться где угодно.
— Ты прав, — сказал мой адвокат. — Мы выучили это в Калифорнии. Ты помнишь, где появился Мэнсон, не так ли? Прямо посреди Долины Смерти. У него там была целая армия наркоманов и секс-маньяков. И мы забрали лишь нескольких. Почти вся его команда рассеялась в дюнах… Как большие ящерицы… И каждый бежал абсолютно голым, не считая оружия.
— Довольно скоро они где-нибудь объявятся, — заметил я. — И надо надеяться, что мы будем к этому готовы.
Человек из Джорджии стукнул кулаком по стойке.
— Но мы не можем запереться в собственных домах и превратиться в заключенных! — воскликнул он. — Мы даже не знаем, кто эти люди! Как ты их вычислишь?
— А ты и не сможешь их вычислить, — ответил мой адвокат. — Единственный способ бороться с ними — это взять быка за рога: вырезать всю эту шваль!
— Что ты имеешь в виду?
— Ты знаешь, что я имею в виду, — сказал адвокат. — Мы делали это раньше, и будь я проклят, если не сделаем это снова.
— Отрежем им на хер головы, — подхватил я. — Каждому. Этим мы и занимаемся в Калифорнии.
— Что?
— А как ты думал, — заметил адвокат. — Эскадроны Смерти, и каждый, кому не все равно, пойдет с нами до конца.
— Боже! Я и понятия не имел, что дела обстоят так плохо! — сокрушался наш друг.
— Мы их сдерживаем, — утешил я его. — Только это не та тема, которую, например, можно перетирать там, наверху. Особенно, когда вокруг шныряет пресса.
Наш собеседник согласился.
— Нет, черт возьми! Мы никогда не сможем положить этому конец.
— Доберманы не говорят, — сказал я.
— Иногда легче просто устраивать на них псовую охоту, — разъяснил адвокат. — Они будут драться как черти, если ты попробуешь заполучить их скальпы, не натравливая собак.
— Боже всемогущий!
Мы оставили его в баре, с мрачным лицом помешивающим лед в своем стакане. Он был озабочен дилеммой: поделиться услышанным со своей женой или нет. «Она никогда не поймет, — пробормотал он. — Ты же знаешь, каковы женщины».
Я кивнул. Мой адвокат уже отправился к выходу, торопливо пробираясь через лабиринт игральных автоматов. Я попрощался с нашим другом, предупредив его, чтобы он не рассказывал ничего из того, что мы ему поведали.
Примерно около полуночи мой адвокат захотел кофе. Когда мы выехали на бульвар, он начал довольно регулярно блевать и основательно загадил правое крыло «Кита». Мы подкатили к светофору напротив «Серебряного Башмачка». Рядом оказался большой голубой «Форд» с оклахомскими номерами… и двумя свиноподобными парами внутри — наверное, легавые из Маскоги, использовавшие Наркоконференцию, чтобы выгулять своих жен в Лас-Вегасе. Они выглядели так, как будто вскрыли «Дворец Цезаря» на тридцать три доллара, играя в блэкджек, и сейчас направлялись в «Цирк-Цирк» проматывать их…
… Однако неожиданно обнаружили в двух шагах от себя заблеванный белый Кадиллак с откидным верхом и 300-фунтовым самоанцем в желтой майке, напоминавшей рыболовную сеть, орущим:
— Эй, вы там! Ребята, хотите купить немного героина?
Молчание. Никакой ответной реакции. Их предупреждали о подобной ерунде: просто игнорируй ее…
— Эй, вы, мудилы! — визжал мой адвокат. — Я же серьезно, вашу мать! Я хочу продать вам немного охуенного чистого герыча!
Он высунулся из машины и кричал прямо у них под носом. Но никто по-прежнему не отвечал. Я мельком взглянул на них и увидел четыре американские рожи средних лет, похолодевшие от шока, упорно смотревшие вперед перед собой.
Мы находились на встречной полосе. Быстро повернуть налево — незаконно. Когда загорится зеленый, надо было ехать прямо, а затем скрыться на следующем перекрестке. Я ждал, нервно нащупывая ногой педаль газа…
Мой адвокат совсем распоясался.
— Дешевый героин! Это настоящий продукт! Вы не подсядете! Вашу мать, я знаю, что продаю! — он замолотил по крылу машины, чтобы привлечь их внимание, но они не хотели с нами связываться.