Тишина. Старушки огляделись: все висели вниз головой на ремнях безопасности.
– Как в фильме «Приключение Посейдона»! – заметила Эдит.
– Заткнись! – сказала Эвника.
– Слава богу, что все кончилось, – вздохнула Этель. Министерству транспорта США нужно отдать должное: трава была гладко пострижена. И влажная от росы. «Бьюик» только что натерли воском.
Машина дернулась. Старушки замолчали.
Машина дернулась снова.
И заскользила на крыше вниз по насыпи.
Эдит выглянула из окна, но трава оказалась выше ее головы.
– Черт!
«Бьюик» снова набрал скорость. Десять, пятнадцать, двадцать миль в час – все быстрее и быстрее к пруду, заросшему гиацинтами, тростником и рогозом. Благодаря удобрениям, стекающим в водоем, растения достигли невероятных размеров. «Бьюик» врезался в рогоз, снова перевернулся и опустился на воду в пятнадцати ярдах от берега. Снова наступила тишина.
– Давайте относиться к жизни оптимистично, – предложила Эвника. – Хуже не будет.
«Бьюик» начал погружаться. Из заклепок в противопожарной перегородке брызнули мутные струйки. Старушки смотрели, как пол заливает прудовая вода с мальками.
– Помните, как в «Приключении Посейдона» Шелли Уинтерс задержала дыхание?
– Заткнись!
Вдруг машина перестала тонуть. Внутри скопилось воды на фут.
– «Утро обязательно наступит…»
– Последний раз говорю!
– Может, вылезем на крышу и позовем на помощь? Эвника попробовала открыть свою дверь, но толстые стебли не пускали.
– Попробуйте у себя.
Остальные налегли на двери – безрезультатно.
– Не волнуйтесь, – сказала Эдна. – За нами уже выехали. Нас видело человек сто. И мы посреди большого города.
– Мое окно открывается, – обрадовалась Эвника. Эвника вылезла через окно на крышу. Остальные задрали головы, вслушиваясь в ее шаги.
– Видно что-нибудь? – спросила Эдна.
– Нет! Камыши очень высокие! Но что-то слышно!
Полиция и пожарные получили тридцать два звонка о том, что с шоссе сошел автомобиль. На помощь немедленно выехали грузовики с мигалками.
К несчастью, водитель «гео», подрезавший Команду Э, спасался от полиции И не смог вовремя повернуть. Машина скатилась вниз по насыпи и уткнулась носом в пруд. Полицейские надели на водителя наручники; эвакуатор вытащил «гео» из воды. Все уехали.
Снова стало тихо.
– По-моему, никого уже нет, – сообщила Эвника, влезая обратно в окно.
– Черт!
Комплекс детской бейсбольной лиги в Палма-Сейя на юге Тампы заливал свет прожекторов.
Родители на открытых трибунах встали и зааплодировали: на поле выбежали «Рапторы» в сияющей белизной форме и теплых атласных куртках. За ними последовала тренерская группа из четырех человек. Главный тренер, Пит Терьер, помахал толпе здоровой рукой (вторая, покусанная питбулем, висела на перевязи).
По другую сторону поля на скамьях для игроков сгрудилась команда гостей. Две недели назад их тренера посадили в тюрьму за мошенничество с ценными бумагами и присвоение денег, предназначенных для покупки формы. Тренеры остальных пяти команд быстро отреагировали на этот кризис гражданской совести: забрали из команды всех хороших игроков. Невостребованные – батальон тощих, нервных и близоруких детишек – по умолчанию остались в шестой команде, без тренера. Проблема была решена, а тренеры каждую пятую игру имели верную победу. Однако на тренерской скамье необходим взрослый, так предусмотрено в страховом полисе.
Когда Джим Дэйвенпорт привез Мелвина на тренировку, тренеры тут же начали его вербовать. Джим сказал, что по уши в работе. Ему возразили: подумайте о детях!
– А форма есть? – спросил Джим.
Прискорбно, но предыдущему тренеру деньги понадобились на украшения и бытовую технику. Джим решил купить форму сам и отправился в магазин спорттоваров.
– Я очень ограничен по средствам. Дайте мне хоть что-нибудь.
– Есть фабричный брак и пробные заготовки, хотя вряд ли…
– Беру.
«Рапторы» разминались уже пять минут, когда раздался второй рев. Родители на другом конце трибун встали, встречая детей. Приветственные крики быстро перешли в возгласы удивления: игроки выбежали на позиции в формах разного цвета, с новым названием, напечатанным разным шрифтом на каждой спине: «ОПЫТНАЯ МОДЕЛЬ». Раздался треск громкоговорителя.
– Встаньте…
Все встали, и заиграл гимн США.
– Пропустите! Пропустите!
Балансируя подносом с начос [11] , Коулмэн взбирался по алюминиевым ступенькам. Из-под пивного шлема болтался радужный парик-«афро».
Серж, который уже стоял в верхнем ряду трибун, прижав руку к сердцу, смерил Коулмэна неодобрительным взглядом.
– Что такое? – спросил Коулмэн.
Вокруг все молчали. Серж кивнул головой на флаг.
– Что?
Серж выразительно посмотрел на приложенную к груди руку.
– Что ты пытаешься сказать?
– Государственный гимн, мать твою!.. На них стали оборачиваться.
Гимн закончился, все сели. Коулмэн вынул пивные трубочки изо рта.
– Начо хочешь?
– Я на диете, – сказал Серж.
– Тебе не нужна диета.
– Я на диете не потому, что она мне нужна. Я на диете, чтобы доказать, что могу. Я не ел уже три дня, только пью.
– И как, помогает?
– Трудно сказать. Но постоянно кружится голова – а это, наверно, уже результат.
Серж наклонился к семье, сидящей слева.
– Политика!
Семья воззрилась на него.
– Детская лига, – объяснил Серж, указывая на поле. – Все это политика!
Семья пересела на ряд ниже.
– А они-то чего?! – удивился Коулмэн.
– Давление современного общества, – пояснил Серж. – Такие люди не умеют платить той же монетой.
Джейсон Терьер открыл счет в пользу «Рапторов» на середине первого иннинга, и словно прорвало плотину: «Рапторы» заработали еще девять очков.
Команды поменялись местами. Джейсон встал на круг питчера и бил по мячу так, что «рапторские» трибуны то и дело взрывались аплодисментами: на скамейку отсылали очередную «опытную модель».
– Молодцом, сынуля! – Уходя с поля, тренер Терьер похлопал Джейсона по плечу.