— А как насчет Кайи?
— Пикси? — Ройбен бросил на сестру взгляд.
— Ты был добр с ней. Почему ты хочешь, чтобы я плохо о тебе думала?
— Я не был добр с Кайей, — ответил он. — Спроси ее. Я не добр, Этайн. Более того, с недавнего времени я считаю доброту пороком. Меня интересует не добро, а победа.
— Если ты победишь, то я стану королевой, а ты окажешься моим врагом, — сказала Этайн дрожащим голосом.
Ройбен фыркнул.
— Не будем гадать попусту.
Он протянул ей кубок.
— На, выпей. И поешь. В конце концов, братья и сестры всегда ссорятся из-за пустяков, верно?
Этайн взяла кубок и поднесла к губам, но сделала только один глоток.
* * *
Компания направлялась к машине Корни. Кайя тащила огромный термос с кофе, обхватив его руками. За ней шагал Луис, одетый как пугало. Черное пальто, которое он выудил из кучи пыльного тряпья, обнаруженной в одном из стенных шкафов, было ему явно велико, подкладка изорвана в клочья. Наконец они отправились в путешествие! Пусть в неизвестность, но это лучше, чем бессмысленно сидеть на месте.
— У вас есть карта Нью-Йорка? — спросил Луис у Корни.
— Я думал, ты знаешь дорогу. Что это за проводник, которому нужна карта?
— Вы оба можете не…
Кайя умолкла и остановилась напротив автомата для продажи газет. На первой странице «Таймс» она увидела фотографию кладбища на холме, рядом с бабушкиным домом, того самого, где была похоронена Дженет. Под ним короновали Ройбена. Верхушка полого холма провалилась под тяжестью перевернутого грузовика. На фото клубы дыма поднимались над провалом, а надгробия были раскиданы по всему холму, как выбитые зубы.
Корни кинул четвертак в щель и вытянул газету.
— «Обнаружено несколько сильно обгоревших тел. Чтобы их опознать, потребуется генетическая экспертиза. Предполагают, что грузовик, потерявший управление, сбил нескольких местных жителей, катавшихся на санках». Кайя, что за бред?!
Девушка автоматически погладила страницу, пахнущую типографской краской.
— Не знаю.
Луис нахмурился.
— Какое нам дело до этих людей и до разборок, которые нас не касаются?
— Заткнись. Просто заткнись!
Кайя подошла к машине и дернула за ручку. Хромированное железо до боли обожгло ей пальцы.
— Подожди, я открою замок, — сказал Корни, доставая ключи. — Слушай, он в порядке. Я уверен, что в порядке.
Кайя молча бросилась за заднее сиденье, гоня из головы образ мертвого Ройбена, его лицо, застывшее среди грязи и копоти пожарища.
— Откуда тебе знать?!
— Давай я позвоню маме, — предложил Корни.
Он завел машину и принялся набирать номер неуклюжими пальцами в перчатках. Вскоре парень уже разговаривал, прижимая телефон к уху плечом, а Кайя молча радовалась тому, что железная болезнь и тошнота мешали ей думать.
— Она сказала, что могила Дженет не пострадала, но надгробие исчезло, — сказал Корни, закрывая крышку телефона. — На санках среди ночи никто из местных, разумеется, не катался. Что касается грузовика, он вообще из другого региона и непонятно откуда там появился.
— Это война, — сказала Кайя, уронив голову на виниловое сиденье. — Война фейри.
— Ей плохо? — тихо спросил Луис. — Что вообще происходит?
— Она встречалась кое с кем из Зимнего двора, — объяснил Корни.
— Встречалась? — Луис взглянул на девушку.
— Ага. Они, кажется, даже обручились.
Луис фыркнул.
— Это был Ройбен.
Корни произнес это имя чересчур громко. Кайя страдальчески зажмурилась.
— Невероятно, — сказал Луис.
— Думаешь, почему меня ищет Силариаль? — воскликнула Кайя. — Почему она дает гарантии безопасности и просит тебя проводить нас? Она надеется с моей помощью добить Ройбена, если он еще жив.
— Нет, — повторил Луис. — Ты не можешь встречаться с повелителем Зимнего двора.
— Верно, не могу. Потому он меня и бросил.
— И бросить тебя он тоже не мог!
— Но ведь бросил же!
— Слушайте, мы все на пределе, — Корни потер лицо ладонями. — Когда я остаюсь единственным голосом разума, это уже вообще никуда не годится. Расслабьтесь. Мы все надолго завязли в этом деле.
Корни сел за руль, и они отправились в путь. Поздний зимний рассвет сочился сквозь голые ветви. Снег, выпавший ночью, таял и превращался в грязевую кашу. Они проезжали мимо пустых магазинов, украшенных гирляндами и сияющих разноцветными огоньками. Снега выпало столько, что по сторонам дороги образовались небольшие сугробы. Кайя глазела в окно, считала встречные машины, читала каждую вывеску, старалась вообще ни о чем не думать.
На закате они наконец свернули на грязную второстепенную дорогу, и Луис велел остановиться.
— Здесь, — сказал он и вышел из машины.
В свете угасающего дня перед ними простерлось озеро, затянутое пленкой льда. В нескольких сотнях метров от края дороги клубился туман, скрывающий из виду противоположный берег. Из-подо льда поднимались мертвые деревья, словно озеро вышло из берегов и затопило лес.
Ветер бросил в лицо Кайи горсть снежинок. Они кололись, как иглы.
— Тут есть лодка, — сказал Луис. — Пошли.
Они стали спускаться к воде, поскальзываясь на мерзлой траве.
Корни вдруг ахнул. Кайя подняла взгляд и увидела перед собой юношу, полускрытого в тени деревьев. Он был в длинном пальто и шерстяной шапке, стоял неподвижно, прямо как статуя. Кайя сглотнула. Взгляд юноши был устремлен в пространство. Он словно не видел их. Его кожа была темнее, чем у Луиса, но губы побелели от холода.
— Эй! — окликнул его Луис и поводил рукой перед лицом.
Человек не шевельнулся.
— Смотри, — Корни указал на женщину лет пятидесяти, неподвижно стоящую среди вечнозеленых деревьев.
Ее рыжеватые волосы шевелил ветер. Приглядевшись, Кайя заметила еще несколько ярких пятен, застывших вдоль берега. Они словно ждали какого-то сигнала.
— Они замерзают, — сказала Кайя, глядя на окаменевшие пальцы темнокожего юноши. — Или уже замерзли.
— Проснитесь! — заорал Луис.
Не дождавшись ответа, он ударил юношу по щеке.
Глаза темнокожего пошевелились. Не меняя выражения лица, он швырнул Луиса на землю и ударил в живот. Луис застонал, скрючившись от боли. В тот же миг Корни напал на юношу сзади. Они оба упали на тонкий лед, проломили его и свалились в воду, подняв тучу брызг.
Кайя бросилась на помощь. Она попыталась вытащить Корни на берег, но кто-то перехватил ее руку.