После того как двое рабочих, распаковывавших робота, вышли, профессор Гудфеллоу несколько раз перевел взгляд с робота на Лэннинга.
– Я полагаю, он не опасен, – произнес он без особой уверенности в голосе.
– Куда менее опасен, чем я, например, – ответил Лэннинг. – Меня можно разозлить до того, что я вас стукну. Изи никогда этого не сделает. Надеюсь, вам известны Три закона Роботехники?
– Ну, конечно.
– Позитронный мозг робота устроен таким образом, что робот просто не в состоянии их нарушить. Первый закон – охранять жизнь и благополучие всех людей – составляет смысл существования робота. – Он помолчал, потер щеку и добавил: Как бы нам хотелось, наконец, убедить в этом всю Землю.
– Просто он так велик, что становится как-то не по себе.
– Согласен. Но вы убедитесь, что, несмотря на свою пугающую внешность, он сумеет оказаться полезным.
– Не понимаю, каким образом? Наши беседы не слишком просветили меня на этот счет. Но я согласился посмотреть на ваше изделие, и вот я здесь.
– Мы не ограничимся простым осмотром, профессор. Вы захватили с собой книгу?
– Да.
– Могу я взглянуть на нее?
Не спуская глаз с металлической громадины в человеческом облике, профессор нагнулся и достал из портфеля объемистый фолиант.
Лэннинг взглянул на корешок.
– “Физическая химия растворов электролитов”. Прекрасно. Вы выбрали ее сами, наугад. Я не просил вас захватить именно эту монографию. Не так ли?
– Совершенно верно.
Лэннинг протянул книгу роботу.
– Стойте, – подскочил профессор, – это очень дорогая книга!
Лэннинг поднял лохматые, словно у Деда Мороза, брови.
– Уверяю вас, Изи вовсе не собирается рвать книгу с целью продемонстрировать вам свою силу. Он умеет обращаться с книгами не менее осторожно, чем я или вы. Начинай, Изи!
– Благодарю вас, сэр, – сказал Изи. Слегка повернувшись, он добавил: – Если позволите, профессор Гудфеллоу.
Профессор в изумлении уставился на робота.
– Да… да, разумеется.
Медленными и плавными движениями металлических пальцев Изи принялся перелистывать книгу; он кидал взгляд на левую страницу, затем на правую, переворачивал страницу, снова смотрел налево, потом направо, и так минута за минутой.
Ощущение скрытой мощи, исходившее от робота, словно бы принизило цементные своды подвала, а двое людей, наблюдавших за его действиями, и вовсе казались карликами.
– Освещение здесь неважное, – пробормотал Гудфеллоу.
– Ничего, сойдет.
– Но что он делает? – уже более резким тоном спросил профессор.
– Капельку терпения, сэр.
Наконец робот перевернул последнюю страницу.
– Что же ты скажешь, Изи? – спросил Лэннинг.
– Книга сделана в высшей степени тщательно и аккуратно, и я могу указать лишь на несколько мелких погрешностей, – начал робот. – На странице 27, строка 22, слово “положительный” напечатано как “пойложительный”; на странице 36 в 6-й строке содержится лишняя запятая, а на странице 54 в строке 13 запятая пропущена. Знак плюс в уравнении XVI-2 на странице 337 следует заменить на знак минус, иначе это уравнение будет противоречить предыдущему…
– Постойте! – вскричал профессор. – Что это он делает?
– Делает? – с неожиданным раздражением переспросил Лэннинг. – Да он уже давно все сделал! Он откорректировал вашу книгу.
– Откорректировал?!
– Да. За то короткое время, пока он перелистывал страницы, робот обнаружил все ошибки в правописании, грамматике и пунктуации. Он отметил все стилистические погрешности и выявил противоречия. И он сохранит эти сведения в своей памяти – буква в букву – неограниченное время.
У профессора отвалилась челюсть. Он стремительно зашагал в дальний угол подвала и столь же стремительно вернулся обратно. Затем скрестил руки на груди и уставился на Лэннинга и робота. Помолчав, он спросил:
– Вы хотите сказать, что это робот-корректор?
Лэннинг кивнул.
– В том числе и корректор.
– Но зачем вам понадобилось демонстрировать его мне?
– Чтобы вы помогли уговорить ректорат университета приобрести его.
– Для правки корректуры?
– В том числе, – терпеливо повторил Лэннинг.
На морщинистом личике профессора появилось выражение брюзгливого недоверия.
– Но ведь это нелепо!
– Почему?
– Да потому, что университету не по средствам приобрести этого пятисоткилограммового – никак не меньше – корректора.
– Его возможности не ограничены корректурой. Он может составлять отчеты по заранее подготовленным материалам, заполнять анкеты и ведомости, проверять студенческие работы, служить хранилищем информации, картотекой…
– Пустячки!
– Нисколько, – возразил Лэннинг, – и я сейчас это вам докажу. Но мне кажется, нам будет удобнее беседовать у вас в кабинете, если только вы не возражаете.
– Разумеется, – машинально произнес профессор и повернулся к выходу. Внезапно он осекся.
– Позвольте, а робот? – раздраженно выпалил он. – Не можем же мы взять робота с собой. Послушайте, доктор, вам придется снова упаковать его.
– Успеется. Мы можем оставить Изи здесь.
– Без присмотра?!
– А почему нет? Он знает, что ему надлежит оставаться здесь. Давно уже следовало бы понять, профессор Гудфеллоу, что на робота можно положиться куда спокойное, чем на человека.
– Мне придется отвечать за любой ущерб…
– Никакого ущерба не будет. Я это гарантирую. Послушайте, рабочий день уже кончился. До завтрашнего утра, я полагаю, сюда никто не войдет. Грузовик и подсобные рабочие ожидают снаружи. “Ю.С.Роботс” берет на себя полную ответственность за все последствия. Впрочем, бояться нечего. Будем рассматривать этот эпизод как экспериментальную проверку того, насколько можно полагаться на робота.
Профессор позволил увести себя из подвала. Но и пятью этажами выше, в стенах собственного кабинета, ему по-прежнему было не по себе. Он промокнул белым платком капельки пота на лбу.
– Вы прекрасно знаете, доктор Лэннинг, что существуют законы, запрещающие использовать роботов на поверхности Земли, – указал он.