Оборотень громко взвизгнул от боли и, отброшенный выстрелом, с мерзким хрустом рухнул на бортик фонтана. Как хотелось бы завершить эту историю, рассказав, как я изящно спрыгнула с каменного выступа, чтобы полюбоваться на дело своих рук. На самом деле все выглядело гораздо прозаичнее. Я без сил рухнула на пол и на карачках поползла вокруг фонтана к Грейвсу.
Стойкий резкий запах нитроглицерина перебивал все остальные в торговом центре. Пришлось даже остановиться, потому что у меня начался сильный приступ рвоты, от которого все внутренности вывернуло наизнанку. Только после этого я смогла ползти дальше.
Оглушенный Грейвс потряс головой, пытаясь прийти в себя. Приподнявшись на локтях, он с недоуменным видом огляделся, а когда увидел меня, его глаза округлились и забегали, как у испуганного пони. Из-за расширенных от ужаса зрачков радужки стали совсем тоненькими и приобрели насыщенный изумрудно-зеленый цвет.
— Вставай! — скомандовала я и, поднявшись на дрожащие в коленях ноги, схватила Грейвса за руку и потянула из последних сил вверх.
Он поднялся с завидной легкостью и грацией, что при данных обстоятельствах вызывало удивление. Щеки парня побледнели, только на скулах алели лихорадочные пятна. Грейвс покачнулся, и серебряная сережка на мгновение коснулась моего лица.
— Бежим, черт побери!
Казалось, кричу не я, а папа произносит слова моими губами.
Я понятия не имела, насколько серьезно ранила оборотня. Думать об этом было некогда, особенно если учесть, что вокруг воет сигнализация и клубится дым. Надо решить другой, более насущный вопрос: как нам обоим выбраться из этой передряги живыми?
Тебе одной решать, Дрю! Ведь рядом нет отца, который поддержал бы в трудную минуту…
Ноги скользили по мокрому полу. Истекая кровью, я тяжело рухнула на колени. Это меня и спасло! Не упади я тогда, прикусив кончик языка, оборотень наверняка напал бы на меня, а не на Грейвса. Он налетел на него, словно ураган, Грейвс только по-девчоночьи пискнул, словно птичка, попавшая в силки.
Помню, я закричала что-то непристойное и, отбросив бесполезный сейчас пистолет, сильно ударила чудовище ногой. Удар пришелся по лощеной волчьей голове, и — вот он, подарок судьбы! — склонившийся над телом Грейвса оборотень тут же забыл о нем, повернулся ко мне и глухо зарычал, безумно вращая тускло-желтыми глазищами. Белая полоса на голове мрачно мерцала в темноте.
Мой голос предательски сорвался на крик, я нащупала рукой пистолет и снова нажала на спусковой крючок. Выстрел прозвучал оглушительно громко: брызнула в стороны кровь, из дула вылетела вверх тонкая струйка дыма. Оборотень разинул огромную пасть и отлетел назад.
Я ранила его в нижнюю челюсть.
Чудовище упало на бортик фонтана, и из пасти потек зловонный поток крови. К стоящему в помещении смраду прибавился запах горелой шерсти.
Грейвс шевельнулся и застонал, но стон заглушил вой сирены. Только сейчас до меня дошло, что это сработала сигнализация. Я выругалась и тут увидела рваную рану на плече Грейвса! Хуже не придумаешь! Оборотень все же умудрился его укусить!
Черт! Черт!
Теперь придется поспорить с собственными принципами. Самый лучший выход из ситуации — оставить Грейвса здесь: он инфицирован! Плохи его дела, ох как плохи! А мне надо поскорее выбраться из этого ада. В любую секунду, несмотря на снежные заносы, сюда пожалуют полиция и пожарная бригада, и как им объяснить то, что здесь произошло? Даже мой отточенный до совершенства талант придумывать правдоподобные истории о нереальных происшествиях сейчас не поможет!
Тем временем Грейвс открыл глаза и нашел меня взглядом. Беззвучно шевельнулись губы — слова растворились в вое сигнализации. Со стороны фонтана послышался плеск воды. Я стремительно развернулась к оборотню, но опасности не было. Волк полз, придерживая челюсть худыми волосатыми лапами, и скулил, с бульканьем изрыгая кровь при каждом вдохе. Я перевела взгляд на мальчишку и на мгновение забыла, кто он такой и что я здесь делаю. Воздух заполонил омерзительный запах тления, как в то утро, когда папино тело разлагалось прямо на моих глазах.
Ты сама по себе, и тебе, Дрю, самой делать выбор!
— Поднимайся! — В очередной раз я не узнала собственный голос. — Черт возьми, вставай, идиот! Надо уходить, пока не поздно!
Как ни странно, Грейвс быстро пришел в себя: закрыл рот и, придерживая плечо рукой, самостоятельно поднялся на ноги. Кровь, казавшаяся в темноте черной, текла между пальцев.
Первым делом надо уйти подальше от оборотня. Он быстро исцелится от ран, и вряд ли мы обрадуемся очередной встрече с ним. Но куда идти? Возвращаться в каморку нельзя. Оборотень выйдет на нас по следу, и мы попадем в расставленные собственными руками сети, как крысы в клетку. Давай думай! Куда отвести Грейвса?
Есть только один выход! Что ж, остается надеяться, что копы еще не добрались до нашего дома и, главное, там нет больше нежданных гостей.
А значит, нужно заставить Грейвса идти вперед и по дороге вывести его из состояния шока!
Везет мне! Теплая кровь струйкой текла по щеке, мышцы спины свело судорогой, к тому же я растянула руку. Я превратилась в сплошной сгусток боли: куда ни ткни пальцем — везде болит! Больше всего на свете хотелось улечься на пол и лежать без движения, выкинув из головы все мысли. И пусть весь мир вокруг сходит с ума! Главное, не шевелиться и ни о чем не думать!
Великолепно!
В ванной комнате рядом с кафетерием я отмыла с нас обоих кровь и наложила Грейвсу на плечо давящую повязку, которую соорудила из его разорванной на полосы рубашки. Повязка под длинным черным плащом, застегнутым на все пуговицы, не вызывала подозрений. Сам Грейвс выглядел почти как обычно, выдавали его только чересчур бледный цвет лица и расширенные от страха глаза.
Потом я потащила его на второй этаж торгового центра, и мы скрылись в другом туалете. Хорошо, что после нас на полу не осталось кровавых следов, но пахло от одежды по-прежнему омерзительно, несмотря на то, что я истратила целый рулон бумажных полотенец, чтобы ее отчистить.
Меня бьет мелкая дрожь — в крови перестает бурлить адреналин, выплеснувшийся во время схватки с огненной собакой и оборотнем. До сих пор не верится, что я чуть не утонула в фонтане из-за горящей твари и ранила второе чудовище в морду! Я смотрю в зеркало на длинную рваную рану на лбу, там, где начинают расти волосы, и равнодушно отмечаю про себя, что непременно останется шрам. Мысли путаются, и снова в памяти всплывает царапающее постукивание костлявых пальцев зомби о стекло, потом его сменяют грозный рык меченого оборотня и рев подыхающей огненной собаки.
Пару раз я не могла удержаться от рыданий, но тотчас зажимала рот ладошкой на случай, если полицейские уже осматривают торговый центр. Впрочем, вряд ли им это понадобится. От разбитой уличной витрины до фонтана вел отчетливый след по поврежденному огнем полу, а у фонтана осталось столько улик, что вопросов о ночном инциденте в торговом комплексе не возникнет ни у одного здравомыслящего человека.