Наконец научные изыскания настолько утомили братьев, что они сами забрались в корзину.
Как птицы небесные и рыбы морские
Еще неизвестно, чем бы закончился смелый опыт, если бы миссис Лаксли не навязалась в компанию к естествоиспытателям. Леди, облаченная в мужской костюм, ухитрилась запрыгнуть в корзину буквально на ходу, и шар поднялся над палубой. Будет преувеличением сказать, что море расстелилось под ними, как цветная географическая карта, но их восторгу не было предела!
Всем трем пассажирам казалось, что они взмыли в самое синее небо.
Корзина покачивалась, под ними блестела морская гладь, яхта казалась не больше шлюпки, а вдали можно было разглядеть острова. Пока воздушные джентльмены пихали в горелку влажную солому, чтобы теплый дым постоянно поступал в шар, миссис Лаксли смотрела в подзорную трубу и вдруг вскрикнула:
– Вижу! Вижу корабль! Он рядом с островом.
Действительно, оптические стекла позволяли разглядеть не только скалистые берега и сочную зелень, но и корпус парусника в небольшой бухточке.
Все трое начали дружно кричать, перемещаться, махать руками, подавая знаки команде и указывая, как развернуть яхту. На палубе тоже засуетились – решили, что пора стравливать веревку, и заработали лебедкой с излишним усердием. Линь оборвался, свежие воздушные струи подхватили сорвавшийся с привязи шар и потащили его сперва вверх, затем прямо в сторону островов. Хрупкий механизм набирал скорость, их несло прямиком на скалы ближайшего островка!
– Горелка! Гасите горелку – иначе мы разобьемся! – скомандовала мисс Лаксли.
Лишенный подогрева воздух в шаре быстро остывал, и теперь они стремительно и неумолимо опускались в воду.
– Лучше было привязать к этой канители шлюпку, – пробормотал Фабиен, когда плетеная корзина с всхлипом плюхнулась в воду, быстро промокла, развалилась и затонула, едва пассажиры успели стащить тяжелую обувь и плащи.
Морские джентльмены ходят исключительно на кораблях – лишь немногие из них умеют плавать в океанских глубинах, подобно рыбам. Джерри был счастливым исключением – он мог худо-бедно держаться на воде, а его братишка плавал прекрасно, объединив усилия, они не дали утопнуть миссис Лаксли. Изнемогая от напряжения, несостоявшиеся воздухоплаватели направились к далекому спасительному берегу. Джерри совсем выбился из сил, наглотался соленой воды и плохо соображал – ему казалось, что неведомая дивная рыба спасла его и положила на белый песок. Он перевернулся на спину, посмотрел на белый круг солнца и закрыл глаза – сознание потухло, как уголек в остывшем костре…
В учетных книгах Господа Бога тоже случаются опечатки, подумал Джерри когда пришел в себя и осторожно повернул голову. Он лежал на мягкой травке и мог наблюдать, как полыхает огромный костер – искры улетали высоко в ночное небо. Рядом с костром танцевало не меньше дюжины молоденьких девушек! Все они были настоящими красавицами – в густых волосах красовались белоснежные цветы, на изящных запястьях и щиколотках нежно позвякивали браслеты, длинные нитки жемчуга покачивались на золотистой коже в такт танцу, никакой другой одежды на них не было!
Они призывно выгибались, кружились, покачивали упругими бедрами, томно прикрывали глаза, встряхивали высокими грудками с манящими сосками, словно хотели показать себя со всех сторон!
Джерри сел и встряхнул головой, но сладострастное видение не исчезло.
Лоцман как-то рассказывал, что мусульмане такие отчаянные и непобедимые вояки, потому что верят, будто после смерти души праведных воинов попадут в рай и будут сутки напролет предаваться утехам со страстными грудастыми красотками.
Никаких выдающихся воинских подвигов Джерри совершить не успел, а христианских добродетелей за ним числилось и того меньше. Поэтому свое присутствие в подобном раю он мог объяснить только ошибкой, допущенной Господом.
– Я умер и попал в рай… – пробормотал он, убедился, что сохранил способность слышать и говорить.
– Забудь, братец. Этот рай для праведных душ, вроде миссис Лаксли. А мы завзятые грешники, таким здесь без разговоров бьют по роже! – Фабиен плюхнулся рядом с ним и продемонстрировал боевые раны. Свежий синяк на скуле, разбитую губу и длинные кровавые царапины на спине и торсе – следы крепких женских ногтей. – Рука у этих гадюк покрепче, чем у моей матушки, можешь поверить. Я с ними совсем умаялся…
Фабиен отпил воды из грубой глиняной плошки и отдал остаток Джерри, объяснил:
– Голозадые дурехи видели, как черный шар плюхнулся в воду, и решили, что это их летающий боженька спустился на землю. Они выволокли на берег и нас, и чертову тряпку с горелкой. А теперь пляшут на радостях, думают, что их языческий боженька принял образ прекрасного златокудрого джентльмена и вознамерился выбрать себе супругу. Смекаешь, братец, кто это божество?
Действительно, миссис Лаксли, сохранившую во время морских приключений мужские панталоны, рубаху и длинный нарядный жилет, усадили на возвышении, застеленном плетеным ковриком, обложили цветочными гирляндами и домоткаными подушками. Около нее стояли миски с фруктами, рыбой, кувшины и плошки со свечами.
Но леди не могла в полной мере наслаждаться привилегиями – девушки то и дело подбегали к ней, дергали за золотые локоны, пытались дотронуться до лица или падали ниц, чтобы поцеловать голую ступню. Красавицы щебетали на неведомом наречии и протягивали к божеству свои жемчужные бусы. Просвещенная леди отпихивала дикарок, безуспешно призывала прекратить шабаш, вспомнить о скромности, приличиях и хоть чем-то прикрыться! Жестокость златокудрого божка огорчала красавиц – отвергнутые всхлипывали, громко причитали. Но потом посовещались, вынесли из хижины высокий деревянный шест и воткнули в центр песчаного круга.
Девушки одна за другой подходили к шесту, снимали с шеи бусы, прикладывали, измеряя длину, и делали зарубку острым ножом.
Только две красавицы, отличавшиеся от прочих пышными рыжими гривами и точеными европейским носиками, не принимали участия в общем веселье. Сперва они с любопытством прислушивались к болтовне молодых людей, потом подошли поближе, одна наклонилась к Джерри дотянулась пальцем до щеки, потрогала веснушки:
– Англез?
– Да, я англичанин, – кивнул Джерри, – англез.
Девушка указала ладошкой на себя, затем на другую рыженькую:
– Папа англез. Сестра. – Она откинула рукой пышные волосы и показала серьгу, сделанную из золотой гинеи. – Папа дал маме.
– Не грустите, сестрички, у меня тоже мать – проститутка, – утешил девчушек Фабиен и похлопал по травке рядом. – Садитесь с нами. Что ваши девчонки делают?
– Выбирают, кто хорошая жена. Бог не выбрал, сами выбирают. Мы все невесты. Ныряем в море, собираем бусы. Кто длиннее собрал бусы, та хорошая жена. Будет ей хороший муж. Кто самая хорошая, бог заберет с собой. Да.
Сестрички-близняшки знали довольно много английских слов, хорошо понимали, но изъяснялись преимущественно простыми, односложными фразами.