Лилиан Иртон оказалась тихой девушкой. Много плакала, молилась, вышивала… Часть вышивок была подарена церкви, а часть Лиля преподносила супругу, когда он появлялся в замке.
Впрочем, это случалось редко, к подаркам граф относился с брезгливостью, да и…
Эдор не сразу понял, что происходит. Глаза ему открыла Тара. Все-таки кухарке виднее, кто что в еду подсыпает. Раз она проследила за Сарой, два, три и поняла, что все не так просто.
Эдор и Тара вызвали девчонку на откровенность. И договорились еще и с семейством Дарси. А почему нет? Надо же ребятам поправлять свое материальное положение…
Почему ничего не замечал докторус?
Не замечал? Да кто вам сказал такую глупость! Все он видел! Еще и сам добавлял какую-то пакость. После чего графиня становилась тихой, смирной и спала часами.
Почему нянька не замечала? Так докторус ей вообще голову заморочил. И полезно это для будущего ребеночка, и граф распорядился, и…
В общем, Марте по ушам ездили по полной программе.
При графе? Э нет, при графе никто ничего графине не давал. Почему она и была резкой, истеричной, бесилась по поводу и без повода…
Лиля мысленно чертыхнулась. Вот так вот. Оказывается, ее мерзкое состояние было еще вызвано ломкой? Вот так выкидышу и порадуешься. А то родила бы не мышонка, не лягушку… ой-ой-ой…
Где докторус травы брал? С собой привозил. Местной травнице не доверял.
Лиля перевела дух. Местную травницу она еще планировала использовать в своих целях. Потому и простила ей снабжение Сары. Как-никак еще в столицу ехать. Что там понадобится — неизвестно…
А Эдор кололся, как сухое полено.
Когда Лиля пришла в себя и выгнала его — пошел он недалеко. И твердо намеревался вернуться. И за деньгами, и из соображений личной мести. Хотел добраться до барона, заручиться его поддержкой в плане вооруженных людей и вернуться. Расквитаться с Лилей, забрать деньги…
Не дошел. Сразу — не дошел.
Крестьяне, весьма разозлившиеся на управляющего, помешали. Напали, отметелили так, что Тара не пережила, а сам Эдор валялся чуть ли не месяц в доме у Грисмо. А когда смог выдвинуться к барону, было уже поздно.
Лиля благополучно приехала с вирманами. И план захвата провалился. Потом еще добавились Лейс с его отрядом, Эрик… Одним словом, планы великой мести накрылись.
А барон со злости засунул Эдора в темницу. И собирался вытрясти из Лили и его заначку в обмен на Миранду.
И поделом: не рой яму другому.
Жалеть мерзавца не тянуло. А вот что с ним делать?
Глупый вопрос. Беречь как зеницу ока. Вдруг еще что в голову придет. Например…
Остались ли сообщники в замке?
Остались. Конюх по имени Алекс. Скорее не сообщник, а слуга. Но вынести сундучок его бы хватило. Или последить за Лилей…
Конюха Лиля распорядилась тоже взять и допросить с пристрастием.
Эдора закрыть и глаз с него не спускать. Весной отвезем его Ганцу Тримейну. Пусть разбирается.
А потом — посмотрим.
Дамис Рейс был весьма и весьма зол.
Графиня не обращала на него внимания. То есть вообще. Словно его и не было.
Не помогали ни наряды, ни духи, ни томные взгляды — на большее мужчина не осмеливался, не видя привычного отклика.
Да какого отклика? Графине все было безразлично, кроме хозяйства. Ну и девчонки. Она работала с утра до ночи, занималась падчерицей — и все.
Соблазнить ее просто не выходило. Но как потом отчитываться перед нанимателем о провале?
Да, вот так тоже бывает.
Если графиню подловят на неверности, с ней могут и не развестись. Но Дамис всегда может засвидетельствовать, что наследник Иртона — незаконнорожденный.
Потому Дамиса и выбрали — по сходству типажа с графом Иртоном.
Те же темные волосы, голубые глаза — и графиня должна скорее повестись, и сходство, даже если наследник родится от графа, несомненно.
Увы. У графини были свои планы.
Дамис обучал мерзких сопливых детей и зверел с каждым днем. Если и дальше так пойдет, наниматель откажется ему платить. Но что же делать, что делать?
Может быть, сделать так, чтобы графиню застали с ним в компрометирующей ситуации?
Можно попробовать…
Или сначала — активный штурм?
Вечером Лиля готова была упасть, где стояла. Но Тахир прицепился репьем.
— Ваше сиятельство, а где водится ртуть?
Лиля только плечами пожала.
— Да много где. Но, судя по тому, что принца не рвало каждые пять минут, он ее не глотал, а вдыхал. Или через кожу. Или как-то еще… Не знаю! Картина похожа. А уж что там и как… я не Альдонай, чтобы, не видя человека, сказать, что с ним неладно.
— Ваше сиятельство, а вы не хотите съездить в Ханганат?
Лиля сразу и не нашлась что ответить.
— Тахир! Да что мне там делать? И потом, у вас к женщинам отношение… особенное.
Тахир вздохнул. Что есть, то есть. Это здесь он увлекся и про все позабыл. А окажись Лилиан Иртон при дворе Хангана — ее будут воспринимать как красавицу. Потенциальную жену. Но никак не лекаря.
— Вы ведь графиня, ваше сиятельство. И замужем…
— И когда это кого останавливало? Нет, Тахир. Хочешь — отпиши Хангану, что, судя по симптомам, его сына медленно травят. А я туда не поеду. Зима, между прочим. А мне весной к королю Ативерны. И Миранду я не брошу. И Иртон…
Тахир снова грустно вздохнул:
— Я понимаю, ваше сиятельство. Я отпишу.
— И учтите, друг мой. В моем доме для вас всегда найдется пища и постель. Вы в нем не гость, но скорее член семьи.
Брат по медицине, ага…
Тахир стер слезинку:
— Ваше сиятельство, я вас не подведу. И с вашего разрешения отпишу своим знакомым в Ханганате…
Лиля взмахнула рукой. Мол, поступай как знаешь.
Ртуть… Где она содержится в природе? Много где. Лиля решила не ломать себе голову. Она не химик, она — медик. А отравителей пусть ловят сыщики.
Она не была бы так спокойна, если бы узнала о намерении Тахира.
Старый целитель уже успел изучить Лилиан Иртон. И знал: она не прогонит никого из нуждающихся в помощи.
Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе.
Тахир не знал этой пословицы. Но собирался применить ее на практике.
Письмо Лилиан Иртон Ганцу Тримейну.
«Приветствую вас, лэйр Ганц.
Хочу сообщить, что мой сосед, барон Донтер, предпринял попытку похищения моей падчерицы Миранды Кэтрин Иртон. Попытка провалилась, а барон погиб в результате несчастного случая. Впрочем, у баронства нашелся законный наследник. И вы его тоже знаете. Это Джейми, травник, который нанялся ко мне в Альтвере. Как оказалось, его мать, Марианна Донтер, будучи беременной сбежала от его отца-барона, потому что тот состоял в кровосмесительной связи со своей сестрой и грозился убить жену после рождения наследника.