Эх, а жизнь все же хороша! И становится все интереснее, что увеличивает ее прелесть в геометрической прогрессии!
Кик с подозрением посмотрел на неимоверно довольную меня и, видимо, объективных причин этого не обнаружил, так как пробормотал что-то про силы и морально неустойчивых новичков.
Ну да, кикимор не настолько самонадеян, чтобы считать мой настрой следствием того, о чем нам предстояло беседовать вечером. Вспомнила я это зря: настроение сразу сдулось до адекватного состояния.
Дорожка, вильнув, вывела нас во внутренний дворик, и я в очередной раз залюбовалась красивым фонтаном.
По примеру моей исторической родины фонтаны ассоциировались со скульптурами, но в Малахите все было несколько иначе. Как объяснял Кик, композиции для фонтанов делали в подводной провинции, поэтому они состояли из ракушек, кораллов и прочей прелести. Были и просто композиции из камней. Нет, скульптурами тут тоже никого не удивить, но основная тематика — морская.
Я всегда обожала различные раковины, поэтому привычно застряла около фонтана, любуясь на темного красавца рапана странной формы, который завлекательно поблескивал влажными боками и нежным перламутровым сиянием внутренней поверхности, так и маня коснуться. Я даже завидовала вырезанной из белого мрамора русалке, которая опиралась на него ладонью.
Почувствовала на талии руку риалана.
— На море хочешь? — вдруг спросил Феликс.
— Спрашиваешь! — хмыкнула я.
— Учтем. — Меня нежно поцеловали в висок и повлекли дальше по дорожке от освежающего фонтанчика.
Когда дошли до места назначения, Кик галантно распахнул передо мной двери и пропустил вперед.
На третий этаж мы поднялись быстро, и кабинет, выделенный нашему кругу, тоже отыскали в два счета. За полупрозрачной створкой, под табличкой с говорящей надписью «Палата № 6», обретались уже знакомые личности.
— Кик, а мы вас уже заждались! — радостно поприветствовал нас Лельер, который сидел на диванчике рядом с явно недовольной этим фактом Настей. Девушка в данный момент сбрасывала со своего плеча наглую конечность шута.
Он ничуть не расстроился и снова спокойно положил руку на спинку диванчика, видимо, рассчитывая вновь приобнять девичье плечико.
— Я вижу, — улыбнулась в ответ и поприветствовала русоволосую красавицу, с которой виделась всего пару раз, а говорила и того меньше. — Здравствуйте, Анастасия.
— Добрый день, Юля, — приветливо кивнула риа Лариша. — Мне кажется, при наших обстоятельствах официоз вполне можно опустить.
Я опустила ресницы, без слов соглашаясь перейти на «ты». Потом развернулась к столу и поздоровалась с нагой, элегантно усевшейся на высоком стуле, обвив его кольцами хвоста. Склонила голову, приветствуя Лариша.
— Здравствуй, Юля, я рад снова тебя видеть, — жутковато улыбнулся тот, глядя на меня умными фасеточными глазами. Все же к проявлению доброжелательности в его исполнении я еще не привыкла.
— Взаимно, Лар. — Паука я и правда была очень рада встретить, ведь мы давненько с ним не общались. Не до этого было, да и на обедах он в последнее время отсутствовал.
— Судя по слухам, что доходят до моей скромной рабочей обители, вы справляетесь со своим делом весьма достойно, — нейтрально похвалил мои достижения Плетущий и потянулся лапой к граненому стакану с ядовито-зеленым содержимым.
— Если учесть, какие ткани разных свойств выходят из твоей мастерской, то и правда — поскромничал. — Настя ласково посмотрела на своего рила и с затаенной гордостью продолжила: — Лариш — лучший мастер своего дела, недаром он придворный Плетущий!
Феликс тихо фыркнул и почти неслышно сказал:
— Как будто у него был выбор? Как и у всех нас.
Мда… Чем больше узнаю об этом змее-правителе, тем меньше хочется с ним знакомиться ближе.
Потом риалан проводил меня к столу, отодвинул стул и помог сесть, а сам опустился рядом и протянул меню. С некоторых пор я могла и сама выбирать себе блюда, не путаясь в названиях и не боясь заказать что-нибудь несовместимое со здоровым аппетитом. Например, живых личинок, которых обычно просил подать арахн.
Правда, заказанный в последний раз овощной «гад» так и не сумел пробудить во мне тягу к местной экзотической кухне. Но все же человек привыкает ко всему.
Вот знала ли я, что буду спокойно кушать в обществе девушки-полузмеи, которая тоже отличается своеобразными гастрономическими предпочтениями, и огромного паука, но при этом чувствовать себя комфортно?
Из размышлений меня вырвал тихий и очень злой голос паука:
— Лель, у тебя правда руки лишние?
Я вздрогнула, обернулась и увидела, как сердитая Настя перехватывает руку блондина в районе своей коленки:
— Хинсар, еще раз — и между глаз!
— Твои оригинальные угрозы вызывают у меня умиление, — сообщил ей блондин, поднимаясь и присаживаясь за стол по левую руку от арахна.
Лель взял бокал с водой, отпил и неторопливо поставил его на место, а потом нейтрально ответил своему соседу:
— Лар, не вмешивайся в то, что тебя не касается.
— Я ее рил, — сухо отозвался Лариш, отодвигая стул по левую сторону от себя для присоединившейся к нам Анастасии.
— И что? — флегматично спросил шут. — Это не дает тебе права ограничивать ее общение. Поэтому кушай личинок и не ворчи.
Лельер ткнул вилкой в тарелку сидящей рядом наги, подцепил что-то длинное и бурое и сунул под нос Лару с предложением:
— Хочешь червячков?
— Я их не люблю, — сухо отозвался Плетущий одновременно с возгласом Ришки: «Верни мои макароны, сволочь!»
— Эк я обманулся, — с любопытством разглядывая вилку, произнес неунывающий Лель. — А почему они такого цвета?
— Мука такая, неуч! — прошипела Ришаль, прожигая блондинистого поганца злым взглядом. — И соус!
М-да, все в своем репертуаре, хочу отметить! Привычно цапаются на привычно-бредовые темы. Идиллия!
— Ну, я не засоряю свой мозг ненужной информацией, — обаятельно улыбнулся в ответ шут и отправил в рот макароны-червячки.
— Как будто я засоряю! — угрюмо буркнула Ришка, а дождавшись, пока Лель все прожует и проглотит, злорадно добавила: — Кстати, в муку добавляют толченые кости жабоеда, а соус — из жуков-танир.
Стоит ли упоминать, что блондин сразу потянулся за водичкой?
— Не засоряешь, значит? — повернулся к Ришке синеглазый музыкант. — Правда-правда? А любовные романы, что хранятся во втором ящике сверху, под папками со счетами, — это тоже исключительно самообразования ради?
Горгона очаровательно покраснела и гневно посмотрела на ухмыляющегося паяца его величества. Оборвал весь этот цирк Феликс.
— Ну, сколько можно-то?!