Майк говорит:
— Нет, серьезно. Где я?
— Там, где вас заждались.
— Перестаньте, а? Мне не до чепухи. Я сейчас на трассе чуть в ящик не сыграл. Если не выпью, у меня истерика будет. Сделайте мне быстренько «макаллан»… У вас есть «макаллан»?
Хозяин все с той же улыбкой кивает.
— Отлично. Два пальца виски, два кусочка льда и чуть-чуть содовой. Только я люблю лимон потом пососать. Вы ломтик отрежьте, но не в бокал положите, а отдельно…
Вдруг он замолкает, таращит глаза. Потому что хозяин из-под стойки вынимает готовый бокал. На краешке — ломтик лимона, внутри два кубика льда.
Майк недоверчиво пригубил:
— «Макаллан»? Себе, что ли, приготовили? Первый раз встречаю человека, который виски пьет с лимоном. Думал, я один такой.
— Я не употребляю алкоголя, — говорит хозяин. — Это я для вас сделал.
Мужик хлопает глазами.
— Да вы меня знать не знаете!
— Вы Майкл Лестер. И мы давно вас ждем. Заждались уже.
Этот в шоке. Пытается что-то сообразить, не может. И только лепечет:
— Давно ждете? Как давно?
— С 12 октября 62-го.
— Но это мой день рождения!
— Все правильно. Как только вы родились, мы начали вас ждать. И вот дождались. Сегодня — день вашей смерти.
Хозяин говорит все это с милой улыбкой, вроде как сочувственно, и от этого еще больше жуть берет.
Майк труханул не по-детски. Оглянулся затравленно — не стоит ли кто за спиной. Попятился к выходу.
А хозяин ему:
— Вы не бойтесь. Ничего страшного не произойдет. Всё уже произошло.
— То есть? — бормочет Майк и трет глаза. Наверно, думает, это сон.
— Вы уже умерли. Не верите?
Хозяин поворачивается к телевизору, где транслируют новости. Делает звук.
Диктор говорит: «А теперь местные новости. Час назад на шоссе Виссан-Маркиз произошла авария. Голубой «ситроен» по неустановленной причине выехал на встречную полосу и столкнулся с автофургоном. Водитель трейлера отделался ушибами. Человек, сидевший за рулем «ситроена», погиб на месте. Судя по документам, это гражданин Великобритании Майкл Лестер. Сегодня он взял машину напрокат в Кале на станции «Евростара». Вероятно, английский гость забыл, что на континенте правостороннее движение».
И показывают место катастрофы. Сжатый в гармошку голубой автомобиль с номерным знаком; перегородивший дорогу трейлер; полиция; пробка в обе стороны. И тело, накрытое простыней, из-под которой торчит нога в желтом мокасине.
Камера показывает, что на Майке точно такие же.
— Но… это случилось совсем недавно! Максимум десять минут! — лепечет Майк. — Вот, я по часам заметил! Было семь минут второго, а сейчас восемнадцать!
Хозяин смотрит на него с участливой улыбкой.
— У нас здесь свое время, у них там свое.
Но мужик все отказывается верить. Он оглядывается.
— А как же…?
Показывает через стекло на целехонький «ситроен». Номер тот же, что у машины на месте аварии.
— Машина-то цела!
— Вы тоже в полном порядке. Как при жизни. Даже лучше.
Совсем очумев, Майк начинает себя щупать. Привстав, смотрится в зеркало над стойкой.
— Странно, — говорит. — А выпить все равно хочется. Теперь еще больше.
Хозяин:
— Ну и выпейте, кто вам мешает.
— А… а можно?
— У нас не там. У нас все можно, — с улыбкой отвечает хвостатый.
Майк осторожно отпивает. Еще глоток, еще.
— А вы не брешете? Виски на вкус точно такой же. И еще мне отлить надо…
Тот показывает:
— Туалет вон где. Что вы удивляетесь? Я же объяснил: здесь все, как там. Только лучше.
Мы видим Майка в сортире. Он уже вышел из кабинки. Рассматривает себя в упор в зеркале. Ущипнул щеку — скривился. Включил воду, чтобы помыть руки, — и не стал.
— За каким хреном?
Выходит — хозяин приготовил ему новый бокал.
— Я вижу, вам надо добавить.
— Спасибо…
Он выпивает, смотрит на экран, где идет реклама. Какая-то чуднáя. Ночное небо, наезд на одну из звезд. Она бешено крутится, постепенно замедляя вращение.
Это значок «инь-ян» — он занимает весь экран. Потом отъезд — и видно, что это татуировка на чьем-то лбу. Еще отъезд — лицо хозяина.
Майк тупо говорит:
— Елки, это же вы.
Хозяин смеется и говорит в унисон с телевизором:
— «Бюро любых услуг» выполнит любое ваше желание, осуществит любую вашу мечту. Мы ждем вас. Мы вас заждались.
Смотрит, как Майк обалдевает, и понимающе улыбается. Убирает звук, рекламная музыка стихает.
— Сейчас вы попросите показать сцену автокатастрофы еще раз.
— Откуда вы знаете?
— Все люди устроены более-менее одинаково. Вам всю жизнь впаривали про смерть всякую туфту, пугали ею. А она совсем не страшная. И совсем не такая, как вы воображали. Ну что, прокрутить картинку еще раз?
Майк кивает. Садится за стойку. Неотрывно смотрит в телек.
Мы не видим, как ему крутят сюжет еще раз, видно только его лицо. Хозяин глядит на него с усмешкой, но она не злая, а сострадательная.
— Могу показать вскрытие в морге, если хотите.
Нажимает на пульте кнопку. Экран мигает. Майк, передернувшись, отворачивается.
— Плывет всё, — говорит он. — Голова кружится. И в сон клонит. У вас что тут, и спят тоже?
— У нас делают всё, что делают там. И кое-что сверх того. Я все вам расскажу и покажу, когда проснетесь. А поспать вам совершенно необходимо. Так уж заведено. Вы еще не совсем прибыли.
Где-то на середине этих слов лицо хозяина начинает расплываться, голос тянется, тянется. И Майк засыпает, ударяется лбом о стойку.
Снова черный экран, как в начале. Телефонный звонок.
«Алло, кто это?»
«Майк, это Ральф. Извини, что разбудил… Тут такое дело…»
Мы видим сонного Майка, он лежит в постели, смотрит на часы. На них без пяти шесть.
«У тебя что-то случилось?»
В трубке сопение, кряхтение.
Майк садится, перекладывает трубку в другую руку. Видно, что спальня у него роскошная. Хай-тек, все навороты. Окно от пола до потолка, на стене картина Уорхола — знаешь, девятерной портрет разноцветной Мерилин Монро.
«Что, Ральф, что стряслось? Ты не стал бы трезвонить в такую рань… С тобой все в порядке?»