Он вздохнул поглубже, чтобы начавшее разгораться в нем пламя вспыхнуло сильней.
– Я вовсе не нахожу, что наше положение в чем-то схоже. И, к сожалению для тебя, почти не обращал внимания на тот вздор, что ты несешь. Но учитывая, сколько ты прожила на свете, я посоветовал бы тебе вести себя с чуточку большим достоинством. Большинству мужчин не доставляет удовольствия, когда пьяная женщина, начиная с определенного возраста, делает всякие пассы над ними. У тебя превосходный муж. Думаю, тебе следует уделять ему больше внимания.
Ему удалось стряхнуть с себя ее руку и с некоторым усилием – некому было помочь – встать на ноги. Наступила полная тишина, и он вдруг понял, что больше не слышно, как Джо разбивает машину. Встав на ноги, он так или иначе лишился возможности естественным образом выйти из создавшейся ситуации. Молли как упала, потеряв опору, так и лежала, словно раздавленная: на спине, неподвижно глядя на него. Потом сказала:
– Продолжай, мистер Англичанин, говори. Я хочу остаться одна с воспоминанием о твоей старомодной вежливости. Так говори же.
Голос ее был спокоен и невыразителен, только тоньше, чем прежде. Какое-то мгновение Роджер стоял, охваченный противоречивыми чувствами, что было для него в диковинку. Среди прочих чувств было и смятение.
Он поспешил в дом, желая найти Эла, хозяина. Эл стоял, разговаривая с Элен, Сюзан, Мечером и несколькими приятелями Мечера. Эрнст тоже был здесь и прислушивался к разговору, сидя в плюшевом кресле: одна его нога была вытянута и лежала на складном металлическом стульчике с сиденьем из переплетенных сыромятных полос. Время от времени он пробовал шевелить ею.
– Очнулся парень уже на обочине, – рассказывал Эл, – в нескольких футах от того, что осталось от его машины, и решил, что в результате случившегося у него поехала крыша, потому что видит, над ним склонились одноглазый негр, кролик величиной с человека и индеец апач в боевой раскраске, с перьями на голове, а в руках у индейца повязка, какую применяют при переломах. Парень подумал, что попал в Страну Оз или вроде того. И тут индеец говорит ему с бостонским произношением: «Думаю, ничего серьезного у тебя нет, но мне нужно осмотреть тебя. Не волнуйся, лежи спокойно – я врач». Парень как заорет: «Убери от меня свои лапы, дикарь чертов!» В общем, много еще чего было, пока до него дошло, что это Хэллоуин, а те трое были просто парни, которые направлялись…
– Извините, – перебил наконец его Роджер, – есть у вас телефонный справочник? Дело не терпит отлагательства.
– Конечно есть, идемте со мной, – сказал Эл, взял его под руку и повел по многочисленным коридорам. – Надеюсь, ничего серьезного не случилось? Могу я чем-то помочь?
– Благодарю, я справлюсь.
Вскоре Роджер нашел нужный адрес и стал искать номер вызова такси. В этот момент появилась Элен.
– Что с тобой, Роджер? Ты заболел?
– Нет. Просто мне необходимо кое с кем встретиться.
– А нельзя им позвонить? Время уже позднее, какие сейчас могут быть визиты. Кто это, я их знаю?
– Нет, не знаешь. И потом, я должен лично с ними увидеться… Ага, нашел: «Вызов такси. Гараж Кили».
– Кили никогда не присылает такси после полуночи. Куда ты хочешь ехать? Далеко это?
– Где-то здесь, в городе, но далеко ли – не знаю.
– В этом городке до любого места не больше пяти минут. Долго ты пробудешь у них?
– Не могу сказать. Четверть часа. Может быть, двадцать минут.
– Я отвезу тебя и привезу обратно, если ты пробудешь у них не слишком долго. Мне еще отвозить Эрнста домой.
– А надо ли, Элен?
– Обязательно. Кто это, с кем ты хочешь повидаться?
– Скажу тебе потом. Это не из твоих знакомых. Мне сперва нужно в туалет.
– Буду ждать тебя на улице.
В ванной комнате, стены которой все-таки доходили до потолка, он почувствовал, что желудок успокоился и никакое расстройство ему не грозит. Он опустился на крышку унитаза, похоже, из мрамора абрикосового цвета, и минуту-другую сидел, отдыхая. Потом встал, напился из крана, ополоснул лицо и смочил темя.
У крыльца его поджидал зеленый с коричневым фургон Бангов. Он забрался на сиденье рядом с Элен, и они тронулись. Когда они проезжали мимо разбитой машины Джо, которую кто-то уже оттащил с дороги, с заднего сиденья послышался оживленный голос:
– Похоже, кто-то здесь занимался самовыражением.
Роджер закрыл глаза. «Что этот маленький поганец делает в машине Элен?» – спросил он себя.
– Я захватила Ирвина, чтобы он составил мне компанию, пока буду тебя ждать. Мало радости находиться в городе одной среди ночи.
– Господи милосердный, женщина, ты ведь будешь сидеть в машине? Или, думаешь, на твою машину набросится банда, вооруженная ломами?
– Ах, не в этом дело.
– Да? Не в этом дело? Ты ничуть не меняешься. Все такая же, черт возьми, избалованная. Любишь, чтобы о тебе заботились, – то есть предъявляешь непомерные требования. Чтобы тебя обожали. Чтобы уделяли внимания больше, чем ты по праву заслуживаешь.
– Слушай, Роджер, я понимаю, что ты пьян, но если будешь продолжать в том же духе, то наговоришь много такого, о чем потом будешь жалеть.
– Наверно, ты права, моя дорогая. Беда в том, что, говоря как раз такие вещи, я получаю истинное удовольствие.
За спиной Роджера раздался смех Мечера.
– Должно быть, вам время от времени приходится расплачиваться за ваш метод, мистер Мичелдекан. По сравнению с моим, он в целом отвратителен, но иногда вы с его помощью можете добиться того, чего я не могу.
– Мы не нуждаемся в ваших жалких комментариях, Мечер. Возвращаясь к тому, о чем мы говорили… Женщина старается поставить мужчину в такое положение, когда он…
Элен так резко нажала на тормоз, что Роджер едва не вышиб лбом ветровое стекло.
– Может, дальше пойдешь пешком? – спросила она.
– Будь осторожней впредь, ладно?… Извини. Пожалуйста! Я действительно и сам не знаю, что несу, – искренне сказал Роджер. – Я что-то не в своей тарелке. Вовсе не хотел тебя обидеть. Знаю, я был ужасен. Но ничего не мог с собой поделать. Пожалуйста, прости. – Он коснулся ее запястья.
Она не отдернула руку и некоторое время сидела молча. Остальные тоже не говорили ни слова. Наконец она спокойно сказала:
– Так и быть, но только больше никаких глупостей, – и тронула машину.
Остаток пути они проехали молча. Роджер вылез из машины и оказался на пустынной улице, по сторонам которой стояли трехэтажные дома с верандами, в некоторых из них внизу были магазинчики. Он подошел к одному из домов и позвонил. Безрезультатно прождав минуту, Роджер забарабанил в дверь и заорал:
– Выходи! Выходи сейчас же, клоун длиннорясый! Знаю, ты дома! Не прячься от меня, это бесполезно! Впусти немедленно, дантист духовный! Выходи и сделай то, за что тебе платят, поганец! Исповедуй меня! Исповедуй! Если сейчас же не выйдешь, напущу на тебя епископа! Давай, открывай свою лавочку!