— Что когда?
— Когда они его забирают?
— Ну, не сегодня. Документы должны через суд пройти. А что?
Надя облегченно выдохнула.
Назавтра, ранним утром, электричка несла ее в Москву. Стоя у открытого окна, Надя достала из сумки-рюкзачка свою тетрадку, открыла ее, почитала свои стихи на первой странице, на второй… Вздохнула, решительно порвала на части каждую страницу и протянула в окно.
Ветер вырвал эти листы и унес, в руках у Нади осталась лишь фотография Сергея Бодрова. Порвать ее у нее не было сил. Она поцеловала эту открытку и отдала ветру за окном.
И ветер, поднятый электричкой, еще долго кружил эту фотографию над рельсами…
Надя прикатила во вгиковское общежитие, предъявила дежурному коменданту свою экзаменационную книжку и пошла по лестнице наверх, на женский этаж.
Там в коридоре уже сонными сомнамбулами шли в туалет и из туалета несколько абитуриенток, кто-то нес чайник на кухню.
Надя зашла в 506-ю комнату, где на двух койках спали Лара и грузинка, а третья койка, Надина, была пуста и аккуратно застелена.
Надя упала на свою койку и стала рыдать.
Лара и Изольда сонно открыли глаза.
— Что случилось? — спросила Лара.
— Он умер? — спросила Изольда.
Надя села в кровати, вытерла слезы.
Лара не выдержала:
— Ну!..
— Девочки, — мертвым голосом сказала Надя, — я замуж выхожу…
Изольда села на своей койке:
— За кого?!
— Еще не знаю, — сказала Надя. — Дайте из одежды что-нибудь приличное.
— «Тореадор, смелее в бой, там ждет тебя…» — насмешливо напевала Лара, пока Надя мыла волосы.
А тем временем в Горках-9 президент Ельцин устраивал головомойку Кириенко и другим членам правительства в связи с надвигающимся финансовым кризисом.
В общежитии ВГИКа подруги наводили Наде боевой макияж…
А в Белом доме Кириенко проводил с председателем Центробанка Дубининым, министром финансов Задорновым и главой Государственной налоговой службы Федоровым очередное совещание по антикризисной программе.
В общежитии ВГИКа Надя примеряла платья своих подруг…
А Российское правительство выбросило на рынок еще один выпуск евробондов.
В полном боевом блеске Надя вышла из общежития…
А бывший председатель правительства Виктор Черномырдин и исполнительный секретарь СНГ Борис Березовский на элегантном самолете «гольфстрим» вылетели в Крым на встречу с президентом Украины Леонидом Кучмой.
Надя королевой шла к метро…
А Борис Ельцин с женой, дочерью Леной и девятимесячным внуком Ваней прибыл на Валдай для продолжения своего отпуска.
Надя ехала в метро…
А стартовавший с Байконура корабль «Союз ТМ-28» с российским экипажем на борту успешно вышел на орбиту, и космонавты приступили к научным исследованиям…
Надя, сверяясь с адресом на визитке, принцессой шагала по проспекту…
А Чубайс на лимузине и в сопровождении охраны мчался в отель «Президент» на очередную встречу со Стенли Фишером из Международного валютного фонда.
Надя была так неотразима и так сверкала оголенными плечами и коленками, что на нее снова оглядывались мужчины и какой-то жуир на «мерседесе» пристроился рядом, открыл окно: «Девушка, вас подвезти?»
«Девальвации не будет, это я заявляю твердо и четко, — вещал по телевидению президент. — И я тут не просто фантазирую, это все просчитано, каждые сутки проводится работа и контроль…»
Надя подошла к зданию с вывеской «БАНК “ЭНЕРГИЯ ВЕКА”» и показала охранникам визитку Кибицкого…
А Кибицкий в это время проводил совещание акционеров банка.
— Вы видели выступление Ельцина? Почему вы считаете, что это вранье?
— Потому что! — отвечали ему акционеры. — Обвал будет со дня на день, а у нас ГКО на 240 миллионов. Ты их закупил…
— Не я закупил, а правительство обязало все банки купить ГКО и дало гарантии! — перебил Кибицкий.
— Этими гарантиями можно уже знаешь что? — сказали ему.
— Что?
— Мы можем продать ГКО?
— Вы хотите, чтоб я их продал? Пожалуйста! Если сегодня выбросить ГКО на биржу, мы теряем 80 миллионов! Вашихденег! И еще нас взгреет Центробанк: почему допустили убытки вкладчиков на гарантированных государством бумагах…
Тут вошел секретарь, наклонился к Кибицкому и что-то зашептал. Кибицкий в недоумении пожал плечами:
— Кто такая?
Секретарь наклонился еще ближе, объяснил.
— Хорошо, пусть ждет, — бросил Кибицкий, и секретарь ушел.
А совещание продолжалось, Ян сказал:
— О девальвации трендят с марта месяца! Когда срок выплаты по нашим ГКО?
— Первого сентября, через три недели, — ответил Кибицкий.
— И сколько мы выручим?
— Полный возврат и сорок процентов прибыли.
— Так неужели Центробанк не продержится еще три недели?
— Все, ставлю на голосование, — объявил Кибицкий. — Кто за то, чтобы немедленно сбросить все ГКО?
Часть акционеров подняли руки, и их оказалось шесть — ровно половина собравшихся.
— Знаешь что? — сказала Яну тридцатилетняя дама с «химией» на голове. — Если вы блокируете наше решение, вы должны взять на себя ответственность за риски.
Куря сигару, Ян хладнокровно ответил:
— А если мы выиграем, ваши доходы становятся нашими. Идет?
Между тем Надя, следуя за дежурным охранником, зашла в лифт и стала подниматься.
А в кабинете Кибицкого атмосфера накалилась.
— Павел, есть устав банка, — сказал Ян. — При голосовании пятьдесят на пятьдесят окончательное решение принимаешь ты. Вот и принимай.
— А для чего я вас собрал? — отбивался Кибицкий.
— А для чего мы тебя выбрали президентом?
— А ты знаешь, что на биржах грохнулись цены на нефть?
— Идет всемирный кризис, в Китае уже девальвировали юань!..
Кибицкий постучал по графину:
— Все! Закрыли базар! — И встал. — Я еду в Центробанк, а потом решу…
И вышел из кабинета, бросил секретарю:
— Я к Дубинину.
Секретарь хотел что-то сказать, но Кибицкий уже вышел из приемной и в двери наткнулся на Надю.
— Здравствуйте, — сказала она.
— А, это ты… — ответил он на ходу, направляясь к лифту.