— Надо сваливать, — поморщился Гангегорос, оценив ситуацию.
— Сваливай, если хочешь, — пожал плечами Моргнеуморос, направляя танк в самое сердце противника. — А я наступаю.
— Бессмысленно. Твоя бригада в глубокой заднице, комбат. Один ты ничего не сделаешь.
— Знаю.
— Тогда хули ж ты…
— Выиграю немного времени. Ты иди, я один справлюсь.
Гангегорос поерзал на сиденье, бросил быстрый взгляд на люк, а затем прижал покрепче плазмомет и вздохнул:
— Наверное, я тоже дурак…
Меньше чем через минуту танк влетел в окружение томурайцев. По нему стреляли, но как-то неохотно — похоже, опасались за товарища. Томурайская танкистка все так же лежала без сознания в углу кабины.
Моргнеуморос бешено шуровал рычагами, правой ногой давя на газ, а левой колотя по гашетке. Ему никак не удавалось отогнать настырных томурайцев. Система наведения сильно барахлила, то ли поврежденная обстрелом из плазмомета, то ли сломанная уже давно.
— Помнишь, как Язен штурмовали, комбат? — усмехнулся Гангегорос, высовываясь из люка с плазмометом.
— Помню, замполит. Помню.
Очередь плазменных сгустков заставила противника отступить. Гангегорос поливал все вокруг щедрой рукой, особенно не целясь — трупы и без того падали один за другим.
Сделав еще несколько отрывистых выстрелов, Гангегорос влез обратно и с сожалением заметил:
— Смесь у меня кончается. Тут случаем баллончика нету?
Сжатой смеси в танке не нашлось. Только два запасных энергетика и канистра мутного вонючего спирта. При наличии химлаборатории и кое-каких реактивов Гангегорос мог бы сварганить из него сжатую смесь — пусть и весьма скверного качества, — но в полевых условиях о подобном нечего и думать.
Сделав еще сотню шагов, танк остановился. Моргнеуморос отпустил рычаги и задумчиво уставился на монитор. Впереди высился тяжелый десятиногий бронетранспортер. Не такой массивный, прочный и вместительный, как «Черепаха», но тоже весьма надежный и гораздо более скоростной. Рядом стояли четыре гражданских пода, два геродерма и несколько вооруженных бойцов в черно-красных одеждах.
На приборной панели вдруг загорелся зеленый огонек. Моргнеуморос несколько секунд смотрел на него, а затем, поколебавшись, коснулся сенсора.
Динамик сразу гневно заорал:
— Три-двенадцать, почему не отвечаешь?! Чего назад прешь, крыса трусливая?!
— Получил повреждение, возвращаюсь на базу, — как можно более невнятным голосом ответил Моргнеуморос.
На той стороне воцарилось молчание. Бойцы на мониторе заметно напряглись, сверля подошедший танк подозрительными взглядами.
— Три-двенадцать, а что это у тебя с голосом? — спросили наконец Моргнеумороса.
— Охрип, — ответил тот.
— И пол заодно сменил, ага?
Моргнеуморос плотно сжал губы, сверля злым взглядом оглушенную танкистку. У него как-то вылетело из головы, что захваченной машиной управляла женщина.
А вот ее командир об этом прекрасно помнил.
Недолго думая, мутант саданул ногой по гашетке, паля по бронетранспортеру. Мониторы на миг заволокло слепящим светом… а потом он исчез, и изображение стало прежним.
В точности прежним. Ничего не изменилось. Бронетранспортер остался целехоньким, легковушки не пострадали, бойцы как стояли, так и стоят. Только зло усмехаются.
А в воздухе тает голубоватая пелена. Передвижной штаб томурайцев оказался оснащен силовой установкой. Причем весьма мощной.
— Вылезай, скотина, — мягко, даже ласково приказал командир томурайцев. — Не то подорву вместе с машиной.
— А так ты меня пончиком угостишь, — хмыкнул Моргнеуморос. — С малиновым джемом.
— Зависит от того, что там с три-двенадцать стало. Ты ее грохнул?
— Дышит пока.
— Тогда и мы тебя не грохнем… сразу по крайней мере.
— А ничего, что у меня тут заложник?
— Я своих бойцов берегу, конечно, но это все-таки война, — равнодушно ответил командир. — Пять секунд тебе, чтобы вылезти, — а потом подрываю вместе с заложником.
Моргнеуморос взялся за поручни. Однако Гангегорос схватил его за плечо. Выключив связь, бывший замполит прошипел:
— Сиди. Они думают, что ты тут один — вот и дадим им одного.
— Почему тебя?
— Потому что я танк водить не умею.
С этими словами Гангегорос распахнул люк и высунулся наружу с поднятыми руками. На нем тут же скрестилось с полдюжины прицелов. Мутант оскалился безгубыми челюстями, и томурайцы явственно побледнели.
— Дайте-ка я на него сам посмотрю, — послышался голос из бронетранспортера. Бронированные двери разъехались в сторону, и наземь ступил благообразный старик с седыми волосами.
Моргнеуморос узнал его с первого взгляда. Диротренорос, лидер очистителей.
Вслед за ним вышел немолодой, очень высокий мужчина с квадратным подбородком. Его Моргнеуморос прежде не видел.
— Подтащите этого, — скомандовал высокий. Голос оказался знакомым. Именно он вел с ними переговоры по радио.
Гангегороса подвели поближе к командирам. Диротренорос прищурился, осматривая пленника с головы до ног, и с интересом произнес:
— Несомненный мутант — это очевидно даже профану. Весьма необычный цвет кожи. Нос отсутствует, вместо него мы видим два продольных разреза-ноздри. Губы также отсутствуют, обнажая зубы и десны. Причем следует заметить, что ни нос, ни губы не были отрезаны или удалены иным способом — здесь безусловно потрудилась сконь. Было бы весьма любопытным понаблюдать за этим процессом — сокращались ли данные органы в размерах, пока не стали практически неосязаемыми рудиментами, или же они просто высохли и отвалились?
— Сокращались, — весело ответил Гангегорос. — Это не одномоментно произошло. После того как нас облучило в Судном Часе, одни изменились сразу же — и этим особенно не позавидуешь, уж очень болезненно у них все протекало. А вот другим, в том числе и мне, повезло больше — мы менялись постепенно. Кажется, у меня это окончательно прекратилось только через три месяца.
— Вот как? — искренне заинтересовался Диротренорос, — Весьма любопытные сведения. Говорите, болезненных ощущений у вас не было?
— Лично у меня — не было. У других — были.
— Чрезвычайно интересно. Скажите, а отсутствие губ не мешает вам разговаривать?
— Поначалу мешало. Потом я привык — сейчас-то разговариваю, как видите. На самом деле это не так уж сложно — надо только приноровиться.
— А шрамы вот эти — они откуда, не поделитесь? Не очень верится, что они случайно получились такими аккуратными.
— О, это весьма занятная история, — клацнул челюстями Гангегорос. — Собственно, начать следует издалека — еще с того времени, когда я только-только явился на распределение…