— Кошки, как вы знаете, приходят к Петровичу только весной, — уже вслух сказал он. — И, кроме того, у нас нет фермы для их разведения.
— А зря, — довольно прозрачно намекнула девушка. — С таким человеком как Николай Петрович, об этом стоило бы подумать.
«Ох, и умная ты девка! — с неприязнью подумал Витька. — Только ты должна знать, что подражать легко, а вот рожать идею трудно. Так что вали отсюда и рожай!»
— Торг окончен, — сухо объявил он.
Витька незаметно подмигнул Лене. Жена неохотно сбавила цену на кота на пятьдесят долларов. Девушка выложила на стол деньги и, по-прежнему часто и жадно посматривая на Петровича, сказала:
— Вы все-таки подумайте над нашим предложением. Мы вам телефончик оставим.
На этом визит закончился.
До вечера компаньоны смогли продать еще восемь котов и трех кошек. Удивительно, но цены на котов росли и росли. Последнего кота с «фермы» Лена продала за тысячу восемьсот при начальной цене больше двух.
— Своих котов продавать не буду! — вдруг заявил Петрович.
Старик имел в виду Багиру и ее крохотное племя. Лена кусала губы и так жадно смотрела на Петровича, что Витька улыбнулся. Молодую женщину так и подмывало уговорить Петровича продолжить торговлю.
— Ладно, шабаш на сегодня, — согласился с Петровичем Витька.
— Больше двадцати тысяч за день! — Лена хлопала в ладоши и танцевала. — Муж я тебя снова люблю!
— Деньги ты любишь, а не меня, — возразил Витька. — И вообще, деньги могут испортить любую женщину.
— Конечно, могут, — засмеялась Лена. — Но если бы ты только знал какое блаженство женщина в это время испытывает!
Витька и Петрович сидели на диване и сортировали купюры по их номинальной стоимости. Родные, российские рубли компаньоны откладывали в сторону. Впрочем, их было совсем немного. Глава фирмы Петрович предпочитал брать валюту.
— И я тоже пересчитывать хочу, — Лена стала возле дивана на колени, и озорно сверкая глазами, посмотрела на Петровича. — Дядь Коль, дай и мне кучку.
Петрович улыбнулся и пододвинул к женщине целый ворох зеленых банкнот.
— Ты лучше рубли пересчитывай, — сказал Витька.
— Сам их считай! — Лена прильнула щекой к куче банкнот и обняла ее руками. — Ух, ты сколько же тут!
— А ты говорил, хватит, мол, ловить, — ворчал на Петровича Витька. — Между прочим, осталось только штук сорок, что ли? Что делать-то будем?
— Пробьемся! — ответила за Петровича Лена.
— И с кормом туговато, — вздохнул старик.
— Корм — ладно! — Витька показал Петровичу стодолларовую банкноту. — Между прочим, это три тысячи пятьсот рублей по курсу. Килограмм мясных отходов стоит пятьдесят рублей. А зерно? Имея такие деньги, мы тысячу котов прокормим!
— Витечка, поехали еще половим? — Лена села рядом с мужем и обняла его за шею — Поедем, да?
— Опасно! — вздохнул Витька. — Ты представляешь, что будет, если все всплывет наружу? Кроме того, ты женщина приметная. Так что, в случае чего, я один поеду.
— Одного я тебя не пущу!
— Почему?
— Мало ли что! Я тебя… Как это? Я тебя на всякий случай прикрывать буду.
— Своим телом, что ли?
На котоферму за следующей партией котов и кошек и для кормежки оставшихся, компаньоны решили отправиться только затемно. Лишний раз мелькать на глазах у соседей Витька не хотел. Чем дальше заходило дело, тем строже следовало хранить тайну существования котофермы.
Лена стала собираться в дорогу вместе с мужчинами.
— А ты куда? — удивился Витька.
— Как куда? С вами, конечно.
— Еще чего!
Но окрыленную успехом Лену было невозможно переубедить. Молодая женщина хотела знать все о вдруг оказавшемся таким прибыльном деле.
Петрович предложил Лене кирзовые сапоги.
— Сыро на улице, — пояснил он и тут же пожаловался. — А вот у меня вот ноги мерзнут. И почему-то не ступня, а икры и коленки. Старею, что ли?
Лена протянула Петровичу колготки. Старик замахал руками:
— Ты что, Лен?! Да не одену я их!
— Дядь Коль, ты пойми, они же греют лучше шерстяных штанов, — уверяла Петровича Лена. — Одевай и нечего тут кокетничать.
— Срамота! — отбивался Петрович. — Старый дед и вдруг в колготках!
— Под штанами все равно ничего не видно.
В конце концов, Петрович нехотя взял колготки и направился в соседнюю комнату. Когда он вернулся, его поджидал еще один подарок. Лена конфисковала у Витьки кожаную куртку.
— Оденем тебя с ног до головы, дядь Коль, — молодая женщина жадно улыбалась. — Одно дело делаем, так что друг к другу поближе нужно быть. Такая теснота делу только поможет.
— Будем жить как в автобусной давке, — пояснил Витька.
— А хотя бы! — с вызовом ответила мужу Лена.
На улице было темно и сыро. Мелкие, похожие на пыль, дождевые капли лезли в глаза и уши. В черных лужах плавали случайные блики света от далеких фонарей. Они были похожи на тусклые, разноцветные бензиновые пятна.
Витька тащил в правой руке тяжелую сумку с кошачьей едой, за левую его цепко держала Лена. Женщина несла на плече узел со старыми тряпками. Лена настояла на том, что кошкам с котятами нужны более уютные места, чем те, которые смогли соорудить для них мужчины.
Петрович шел впереди, подсвечивая под ноги фонариком.
— Витьк, смотри, тут лужа, — предупреждал он.
— Вижу.
— А здесь лучше по обочине пройти.
— Хорошо.
— А-а, черт! — старик взмахнул руками и завалился на бок.
Лена засмеялась.
— Да не спеши ты, дядь Коль! Успеем.
Старику помогли встать.
Дорога вышла в поле, идти стало немного легче. Казалось огромное окружающее пространство еще сохранило остатки тепла и света. Полная луна отмечала свое место на небе едва заметным, светлым пятном.
Под ногой женщины громко вскрикнула кошка. От неожиданности Лена выронила узел с тряпками.
— Боже мой, что это?!
— Кошка, — пояснил Петрович. — Багира. Последнее время она со мной всегда на котоферму бегает.
Луч фонарика осветил кошку. Она была мокрой и жалкой. Сильно прихрамывая на левую переднюю лапу, Багира выбралась на высокую обочину. Она села и осуждающе посмотрела на людей.
— Ты зачем с нами пошла, глупая? — спросил Витька Багиру. — Иди домой!
Кошка слабо мяукнула.
— Пошли! — Лена потянула мужа за руку. — Не чего время терять.