— Вы спрашиваете, не краденая ли она, — промолвила Эми. — А если и так? Она бы утратила свою привлекательность?
Тобин пронзил ее острым взглядом.
— Какая интересная барышня. Однако вы не ответили на мой вопрос. Откуда она у вас?
— Она не украдена, — ответила Эми. — Мы получили ее в наследство от бабушки, Грейс Кэхилл.
— Грейс Кэхилл! — Сросшиеся на переносице густые брови Тобина удивленно поползли вверх. — Это имя хорошо известно в мире искусства! — Он сощурился. — А вы, будучи ее наследниками, наверняка и сами знаете качество и цену ее коллекции. Какова подлинная цель вашего визита?
Эми пустилась в объяснения, заготовленные ими с Дэном на такой случай.
— По условиям завещания, мы не можем притронуться ни к пенни из ее денег, пока оба не достигнем двадцатипятилетия.
Тобин улыбнулся.
— Значит, статуэтка краденая.
Дэн ощетинился.
— Вам же только что сказали, ничего подобного!
— Отчего же? Вы крадете ее у самих себя. Чаю не желаете?
Эми протянула чашку за добавкой.
— Мистер Тобин, юрист нашей бабушки не дает нам ни цента из наших миллионов. Мы не хотим распродавать наследство, но у нас нет выбора.
— Что ж, хорошо. Покажите статуэтку. Посмотрим, дойдет ли до сделки.
Эми потянулась к язычку молнии.
— А может, не стоит? — нервно проговорил Дэн. — Если мистер Макентайер увидит, что ее нет на месте, он велит нас арестовать.
Эми сморщилась, точно вот-вот разразится слезами.
— Можно нам еще чуть-чуть подумать?
— Разумеется. Хотите прогуляться по моей галерее? Сами увидите, в какой прекрасной компании окажется ваше сокровище.
Эми снова вскинула рюкзак на плечи. Тобин провел юных гостей вверх по широкой, словно висящей в воздухе лестнице на верхний этаж виллы, в огромный зал с великолепным окном во всю стену. За стеклом открывался восхитительный вид на озеро Комо.
— Классный домище, — одобрил Дэн.
— Спасибо, — улыбнулся Тобин. — В традиционной архитектуре присутствует определенное величие, но ничто так не способствует обилию света, как современный дизайн. Картины просто оживают.
Возможно, коллекция Тобина и уступала размерами галерее Уффици, но впечатляла ничуть не меньше. Там были собраны шедевры всех времен, из всех уголков земного шара. Доисторические рисунки, вырезанные со стен пещер — и полотна Джексона Поллока на всю стену. Средневековые гобелены, древнегреческие вазы, римские бюсты, народное искусство африканцев и эскимосов, месопотамская клинопись. Имелись там и знаменитые исторические артефакты — римская колесница, позолоченная и покрытая искусной резьбой, а также герб, некогда украшавший замок короля Ричарда Львиное Сердце.
Однако «Медузы» Караваджо там не обнаружилось.
Владелец коллекции отошел поговорить с широкоплечим охранником, застывшим рядом с запрестольным образом работы Джотто. Дэн бочком подобрался к сестре.
— Ну и где эта старая образина?
— Должна существовать тайная комната, — прошептала в ответ Эми. — Укромная галерея для украденных шедевров. Смотри в оба, не увидишь ли скрытые двери или панели, что угодно подозрительное.
Дэн быстро оглядел галерею.
— Ты имеешь в виду, например, зал с двумя термостатами сразу?
Эми со всех сил старалась не таращиться туда, куда он показывает. Брат прав! Около двери и впрямь стоял термостат. Он, наверное, поддерживал постоянную температуру в галерее. Тогда зачем здесь еще и второй, у восточной стенки? Чтобы контролировать температуру где-то еще?
И тут девочка все поняла. Рядом со вторым термостатом висела большая картина Ренуара с изображением кафе — роскошное полотно шести футов в вышину и трех в ширину, в массивной разукрашенной раме.
Девочка еле заметно наклонила голову в сторону картины.
— Дэн, это тебе ничего не напоминает? Не картина — размер и форма?
Дэн медленно кивнул.
— Дверь. Тайная галерея за картиной.
Договорить им помешало возвращение Грегора Тобина.
— Чем это вы тут так увлеклись? У вас обоих очень взволнованный вид.
— Мы приняли решение, — сообщила ему Эми. — Мы продадим вам статуэтку.
Она стянула рюкзак с плеча и начала расстегивать молнию.
Радостное предвкушение коллекционера сменилось оторопью, когда девочка вытащила из рюкзака леденец на палочке.
— Это шутка?
Эми надломила палочку детонатора дымовой бомбы Шинейд и швырнула обломки на пол. Помещение мгновенно заполнилось густыми темными клубами.
Тобин истошно завизжал. Эми схватила Дэна за плечи и вместе с ним повалилась на холодный мраморный пол. Кэхиллы вытащили из карманов дыхательные фильтры и закрыли носы. Тобин вдохнул усыпляющий газ и рухнул на пол рядом с детьми. Глухой стук с другого конца комнаты оповестил о том, что охранник тоже потерял сознание.
— Не поднимайся! — прошипела Эми. — Не знаю, можно ли доверять этим маскам.
Они вдвоем подползли к огромному полотну Ренуара и принялись толкать тяжелую раму. Та не поддавалась. Эми пронзил страх. Неужели они ошиблись?
Дэн достал складной нож. Эми лихорадочно перехватила его руку.
— Не смей! Это же Ренуар!
— Вот пусть Тобин его и восстанавливает, если он такой опытный Ангел Грязи!
Девочка в отчаянии просунула руку за картину, стараясь получше ухватить раму. Пальцы ее задели небольшой выступ. Кнопка? Эми нажала на нее, раздался электронный щелчок — и холст отъехал в сторону. За полотном обнаружился вход в потайную галерею, где горел скудный свет.
Тайная коллекция была меньше первой, зато ничуть не менее редкостной. Эми пожалела, что с ними нет Йоны — Янус бы лучше оценил то, что предстало их глазам.
Внезапно ее внимание привлекло что-то смутно знакомое: картина с изображением трех человек вокруг рояля.
— Дэн! Это же «Концерт» Вермеера! Его украли из бостонского музея Гарднера в тысяча девятьсот девяностом году! Он считается самой дорогой похищенной картиной в мире!
— Эми, хватит глазеть по сторонам! — прикрикнул на нее брат. — Меня сейчас интересует только одна краденая картина!
Они обыскали всю комнату, проходя мимо египетских мумий, мраморных фризов с греческого храма Парфенон и полотен Гейнсборо, Ван Эйка и Моне.
«Медуза» Караваджо висела в нише. Дэн заметил ее первым. Слабый луч света выхватывал из тьмы искаженное ужасом лицо.
— Вон она! Зря я надеялся, что эта будет не такой страшной.
Дети потратили еще несколько драгоценных секунд, рассматривая жутковатый шедевр Караваджо. Они сделали три копии, чтобы выкрасть из Уффици картину, которая оказалась фальшивкой… Только подлинник удовлетворит Веспера-Один и заставит его освободить заложников.